Времена года - Игорь Шляпка

День догорает. Ему вослед

Вянет февраль на окнах,

И…

Ниоткуда прозрачный свет,

Словно нарушив чужой обет,

Робко целует стёкла,

Меряет комнаты глубину,

Чуточку замирая,

К полу щекою своей прильнув,

Будто волна морская.

Ближе и ближе. Волшебный круг,

Крепко сомкнув границы,

Нежным касанием тёплых губ

Лёг на мои ресницы,

Обнял за плечи, прижал к себе,

И, улучив мгновенье,

Тихо, тоскливо, в душе запел

Отзвуком колыбельной,

Отблеском, откликом давних слов,

О дорогом и милом,

Трепетом ласковым у висков,

И обо всём, что длилось…

По мановению,

Вдруг,

Исчез

В серой изнанке буден

Сном невесомым февральский свет,

Мягко отняв ладони.

День умолкает ему вослед,

Гаснут шаги прохожих,

Их заметает прозрачный снег,

Что-то своё итожа…

Мне сосулькина слеза

Пала на ладони,

Загорелась бирюзой

Даль на небосклоне,

Где-то каркает ворон

Всполошённых стая,

И летит со всех сторон,

В сердце замирая,

Радость раннего тепла

Вместе с ярким солнцем,

И вот-вот уже весна

Постучит в оконце…

По хмурым стенам переулков

Среди пергаментных теней

Крадётся пасмурное утро

В холодном свете фонарей.

Устало, вяло и сутуло,

Как будто думая о том,

Что не туда оно свернуло,

И всё вокруг вчерашний сон.

Его, увы, встречать не выйдут

Ни алой лентою заря,

Ни, что особенно обидно,

Дебютный день календаря.

Всего-то праздника досталось:

В подъезде гаснущий неон,

Сугроба грязная усталость,

Шутих разорванный картон.

А жаль. Ведь утро, как ребёнок,

По-детски верило, что дед

Мороз обнимет восхищённо,

Подарит что-нибудь. Но нет.

На серых стенах умирало

При тусклом свете фонаря

Такое грустное начало

Никем не встреченного дня.

Сонный день придавлен серым небом,

Сумрачным, и робкая метель

Вяжет молча для еловых веток

Варежки из ветреных петель.

Вдаль бежит усталая дорога

Нитью голубого серебра,

Бережно сшивая понемногу

Кромки ледяного полотна.

Лёг на землю тихо и печально

Сон безмолвный, словно оберег.

Сделав вид, как будто бы случайно,

Время останавливает бег.

Тих пейзаж замёрзшей Ойкумены,

Занавесом плотным забытья

Вышитые снегом гобелены

Пали на подмостки бытия.

Снега простынёю безумно чистой

Бескрайне легли в поля,

В ветвях вышивают прозрачным свистом

Синицы узоры дня,

Сиянием солнце в эфире млеет,

Густую вуаль теней

Мохнатые ели на белом стелют

От самых своих корней.

Огнём серебра расцветает иней,

Как пенная бахрома,

Под полозом санным атласно стынет

И звонко хрустит зима.

Красна и мила, ясноока, властна,

Лазоревый свет очей

Вокруг разливает и светлый праздник

Дарует душе моей.

Зима, злая тать, из небесных штанин,

Кружа бесконечных ветров карусели,

Снега достаёт безутешных метелей,

И сыплет нещадно на сосны и ели,

И студит дорог ледяной серпантин.

А ночью морочит позёмковым воем

Тоску, что скребёт одиноко в груди,

И нет ни прощенья, ни сна, ни покоя,

Ни счастья на белом и долгом пути…

Как коленки любимой блондинки,

Или шпильки её каблуков,

Я целую цветные снежинки,

Что кружатся среди облаков.

Вожделение неги прекрасно,

И, ловя снегопад языком,

В откровенном безумии страсти

Под окошком готов нагишом

Поскакать, побежать, кувыркаясь,

Покричать, пошалить и, бузя,

Обезуметь, хотя и не знаю

Скоро ль снова увижу тебя.

Словно руки, ладони и плечи,

Я сжимаю морозную плоть.

Это счастье — желанная встреча! —

Белый снег под названьем «любовь».

Кто-то пришёл на небо,

Что-то тихонько — щёлк! —

Отпер и вынул белый

Тонкий прозрачный шёлк.

А поутру безбрежно

В серых полях легло

Свежим покровом снега

Чистое полотно.

Как же должно быть славно

И хорошо ему

Сыпать на землю плавно

Светлую бахрому.

Просто. Вот так. Безмолвно.

Как бы и ни зачем,

Тихо сидеть и, главное,

Быть неизвестно кем.

Я прошепчу: «О, боже!»

А чтобы слова видны

Были, оставлю тоже

В белом свои следы.

По бескрайнему стелется иней,

На ветвях, словно волос, седой,

На полях нескончаемо синий,

В небесах, как слеза, голубой.

Умолкает застенчивый ветер

Пред началом январского дня,

Бубенцы чередой междометий

И раскатистой песней звенят.

Мчится тройка по белому лугу,

Выдыхая клубящийся пар,

И заря турмалиновым кругом

Зажигает рассветный пожар.

Из морока небес струится снег,

Записывая тишь и невесомость

В полях меж тёмных линий стылых рек

На чистый лист январского