class="v">Лампа божья горит
Стол стоит стол столы
Бледный человек глядит
Книгу толстую листи́т
Парень он, парень сам
Парень верит голосам
Сих веков и тех веков
Пылью тянет от столов
В мире дощатом до низу
Хоть ты парень и красив
Но однако не на столько
чтобы был одноречив.
«Боже мой, помоги мне, маленькому…»
Боже мой, помоги мне, маленькому
Помоги мне, костюмчик мой, помоги
Я да найду себе жену богатую,
Да найду её себе поскорей
Уже истощаются силы моральные
Как истощились вдали материальные
Скоро ткань поредеет и разрушится
Немедленно надо ей решиться
Решись, моя девочка некрасивая,
Нет сил у меня, мною собранных
Все они кончились, уже кончились.
Мне стоило многого, такому слабенькому
изображать из себя любовника
мне стоило многого средь виноградников
гулять с тобой у моря южного.
Туфли лаковые чужие лаковые
натёрли пальцы мне мои бледные
Костюм мой тщательный скоро разрушится
О выходи же за меня, столь робкого,
Ай я жизни боюсь бродяжницкой
Или жизни боюсь я нищенской
Потому и сулил предстать обольстителем
Пожалей меня, любимая, выходи за меня
Некрасивая, снова я оденуся
Буду у тебя сидеть в куртке бархатной
Рисовать буду некие образы
В большой светлой рабочей комнатке
Скорей уж, а то вид мой рушится
Пиджак залащивается,
туфли сбиваются
Как увидел я
твою жизнь богатую
твою жизнь знатную тёплую
Как попил кофе из чашечек
Как поел фруктов свеженьких
Так захотелося мне остатися
Век тут жить, сливки с кофе пить
в белом всём засыпать
Нет, нельзя мне идти в каморку снимаемую
Невозможно мне вновь там в сырости
там всё всякое по стенкам бегает
насекомые, а мыши по полу
нездорово там и тускло там
Я тебя за глаза молю
Будь неумненькой, будь влюблённою
Пусть я мил стану тебе до невозможности
до союза заключения брачного.
«Эти двери длинные — тревожь…»
Эти двери длинные — тревожь
Нет какой-то милой тишины
ты еврей, ты носишь из муки
две твои печальные щеки.
Маковые зёрнышки волос
и усы, и борода в них скрыты
Поздний чем-то ел телеграфист
Волны набегали где-то близко
С шумом подошёл ещё один
оказалось, он уже татарин
Ах, ну до чего ж на свете стран
много и людей, он мавританин.
«Из пункта А в пункт В шёл один еврей…»
Из пункта А в пункт В шёл один еврей. На голове у него была шляпа. Навстречу ему из пункта В шёл ещё один еврей, и на голове у него сидела птица. Они поздоровались и поменялись головными уборами. Потом ушли. Теперь дорога меж пунктами А и В абсолютна пуста.
Стоит человеку как-то от чего-то от заботы какой-либо отойти, отдохнуть от неё, наступает у него задумчивое такое состояние. И тут он начинает задавать себе вопросы. Какие же это вопросы. А всяческие. А очень различные. Как такие, так и иные. Например, о себе. Кто я? Действительно, кто я? Моя профессия. Ну, может, я ученик доктора. То есть я учусь у доктора или у многих докторов их искусству. Выучусь и стану лечить людей и получать за это деньги. Деньги? А может, и духовное удовлетворение?
Может, что и духовное удовлетворение. А как это — духовное удовлетворение? Что же такое дух и что есть удовлетворение духа.
Что дух? Ну, я человек простой, в смысле необученный, и объяснять себе это стану по-своему. Дух это, ну, это такое, чего нет в материальном смысле — это не предмет, т. е. это не животное, не растение, не камень, не небо, не вещество.
Выяснил я для себя — дух это не предмет. Дух нельзя увидеть. Если дух нельзя увидеть, то что же нельзя увидеть? Как называется то, чего нельзя увидеть. Оно называется мысли. И оно может называться ещё чувства. Так что же дух — мысли это или чувства. Или же дух это и мысли, и чувства.
Тут я стану представлять себе, что же такое чувства и что же такое мысли.
Что такое чувства?
Это свойства моего тела, присущие ему, проявляющиеся у него при прикосновении к предметам внешнего мира. Они присутствуют постоянно беспрерывно и улавливаются специальными органами моего тела. Зрением я вижу предметы мира, при помощи носа я различаю их запах, т. е. мельчайшие частицы их, этих предметов входят в мой нос и там вызывают определённые каждый раз различные раздражения.
Своими пальцами, да и не только пальцами, а всем своим телом я могу осязать предмет, его твёрдость или мягкость, его поверхность, ровна она насколько. Таким осязаемым предметом может быть что угодно: и собачка, и вода, и камень, и огонь, и небольшая горячесть печки.
Слухом своим я слышу звуки столкновения, вернее сказать, соприкосновения двух или сколько угодно предметов между собой или же соприкосновение предметов с воздухом.
Ещё один аппарат моего тела — рот — устроен так, что я могу ощущать им вкус предметов. А что такое вкус — это просто различные раздражения поверхности рта и языка.
Обобщим и добавим:
а) Вид предметов моё тело воспринимает посредством зрительного аппарата — глаз.
б) Вкус предметов моё тело воспринимает при помощи аппарата — рта.
в) Звуки от соприкосновения предметов с другими предметами или же с воздухом улавливают посредством волны в воздухе его колебания — мои уши.
г) Запах предметов, их мельчайшие частички, рассеянные в воздухе, улавливает аппарат моего тела — нос.
д) Улавливать же свойства предметов — их твёрдость, ровность, их горячесть или холодность — их форму, температуру — короче, их состояние — может аппарат — руки. Но это может делать с тем или иным успехом и вся поверхность тела. И зад — ягодицы человека ощущают форму. Когда речь идёт о прикосновении предметов — тут же можно вести речь о боли. Колющие, режущие предметы ощущаются всем телом: и иголки, и ножи, и горячие инквизиторско-фашистские щипцы.
