«Петельки»*
Ка-дет дрожит, как в бурю лист,
Ка-дет наводит новый глянец:
Вчера лишь был он монархист,
Сегодня он «республиканец».
Кадеты – сколько там «голов»!
Каких от них не слышишь слов!
Посовещались полнедельки,
В программе краску навели,
Тут поскребли, там подмели…
А как коснулося земельки –
Давай выкручивать петельки!
Со всех сторон на нас поход:
Слились буржуи в злобном вое.
Пусть знает трудовой народ,
Что всех насильников-господ
Задела «Правда» за живое!
В чем сказалась перемена
Нам со строем новым? –
В дружбе сэра Бьюкенена
С сэром Милюковым.
Где один нас приутюжит,
Там другой пригладит.
А народ сидит да тужит:
«Агличанка гадит!»
Товарищи, мы видели вчера:
В перчатках лайковых кадеты,
Офицера и юнкера
По Невскому возили эстафеты
О том, что сократить рабочих всех пора!
Цилиндры, котелки, каракули-жакеты,
Собольи муфты и боа…
Все дармоеды-«буржуа»,
Герои кабаков шикарных и панелей,
Как тараканы, вдруг
Повылезли из щелей,
Куда недавно их загнал тупой испуг.
Кость барская, изъеденная злостью,
Рискнула в бой вступить с рабочей крепкой костью.
И поддержать господ весь черный стан готов.
Сошлись – не различить: банкир, помещик, поп ли?
Из гнилозубых ртов
Несутся яростные вопли!
Товарищи, что невская панель,
Что буржуазная газета, –
Какого цвета?
Один их желтый цвет, одна их злая цель.
Товарищи, когда, дав волю блудословью,
В желанье затопить весь мир рабочей кровью,
Клевещет бешено продажная печать,
Мы не должны молчать!
На весь господский бред помойный,
На клеветнический их вздор
Должны мы каждый раз давать ответ достойный,
Врагом заслуженный отпор.
Так укрепляйте же, друзья, трибуну вашу.
Чтоб «Правду» поддержать, пусть круговую чашу
Наполнит до краев товарищеский сбор!
* * *
Пишу, ей-богу, на бегу,
Сказать бы лучше – сердце радо.
Но… было б сказано, что надо.
Хоть малость, как-нибудь, но делу помогу!
Организованное братание возможно лишь после заключения всеобщего мира.
(«Известия Петрогр. Сов. р. и с. деп.», № 59, меньшевистская статья «Призывы к братанию».)
Товарищ, сойдемся вдвоем
И во всем поквитаемся:
Сначала друг друга убьем,
А потом… побратаемся.
Во Временном правительстве разрабатывается план разгрузки Петрограда от заказов и от рабочих.
Пыхтит несчастный паровоз,
Скрипят разбитые вагоны.
В «господских» классах – крики, стоны;
У нежных дамочек от слез
Мешочки вздулись под глазами.
«Какой скандал, судите сами:
То угля нет, то нет воды».
«Пять-шесть минут плохой езды,
Потом стоим, – стоим часами».
«Так не доехать никогда…»
«При чем тут уголь, господа?
Наш поезд чернью перегружен».
«Их власть, что делать!» – «Чья?» – «Ну, чья:
Солдат, фабричных, мужичья…»
«Ах, этот хлам, кому он нужен?»
«Но что ж мы, граждане, сидим?
Пойдемте, мы их убедим,
Докажем этим всем медведям,
Что им пройтись – прямой резон:
Прогулка, воздух, моцион…
А мы уж как-нибудь доедем!»
Смеется весело народ:
«Чай будет все наоборот?»
* * *
Ах, дама нежная, с мешочком
Пойдешь ты, милая, пешочком!
Конфискация помещичьих земель отложена до Учредительного собрания.
Временное правительство, обсудив вопрос, постановило, что все члены царствовавшего в России дома обязаны уплачивать государственный налог, а потому им надлежит послать для заполнения соответствующие налоговые листы.
Прочтя в «Единстве» ту статью,
Где «нищету» его оплакивал Плеханов,
Помещик – Николай Романов
На участь плакался свою:
«Мы нищие, Алис! Пропало, все пропало!
Для мужичья земель своих, выходит, мало, –
Так наши крохи отберут.
Царята наши что ж? От голоду помрут!
Ни на табак тебе копейки, ни на мыло!»
Все племя царское со страху тут завыло.
Подумать – впрямь, беда!
Куда!
Не тут-то было.
Душа-то за царя у кой-кого болит.
И помощь для него у кой-кого готова.
Забыли вы про князя Львова
И буржуазный весь синклит:
Грабителя они хотят привлечь… к налогу!
Грабитель в радости вопит на все Село[12]:
«Фу, слава богу!
Немного отлегло!
Не перемена ли погоды?
Князь Львов… его рука видна из-за кулис.
Что? Как ты думаешь, Алис?
Мы сбережем свои доходы!!»
* * *
Пока мы слушаем хорошие слова,
Нас угостить хотят весьма преподлым делом.
Товарищи, змея двуглавая жива, –
Корону где-то чистят мелом!
Посвящается всем, всем, всем социал-оборонцам.
Вр. правительству подано заявление от имени бывшего царя и его семьи о желании подписаться на Заем свободы.
(Из газет.) I
Как бы, братцы, ни было,
К оборонцам прибыло:
Царь с царицею вдвоем
Подписались на заем.
Демьян Бедный.
II
Уж и я словцо подкину.
Оборонцы корчат мину:
«Отчего бы это вдруг
Объявился новый друг?
Для поддержки чьей свободы
Царь пустился на расходы?»
Мужик Вредный.
III
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА «ЗАЕМ СВОБОДЫ»
Подписавшись на заем, вы не только ничего не потеряете, но выиграете: вместо бумажных рублей, которые с каждым днем дешевеют, вы получите облигацию, то есть те же деньги, но приносящие вам процент.
Каждую минуту, как вам понадобятся наличные деньги, вы можете облигацию продать.
Всероссийский Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов (руководимый эсерами и меньшевиками).
Что царю всего ценней?
Стало, знать, ему видней,
Что от долгой обороны
Путь недолгий… до короны.
В ход пуская капитал,
Царь, поди-ко-сь, рассчитал:
«Недурная „облигация“ –
Верноподданная нация!»
Яким Нагой.
IV
Расчет-то хорош,
Да цена ему грош.
Вслед за царем Николаем
Денег давать не желаем.
Пусть вносят червонцы
Царь да оборонцы!
Иван Заводской.
V
А у Солдата Яшки
Ни штанов, ни рубашки:
Одни остались клочья.
Ничем не могу помочь я!
Солдат Яшка.
(Солдатская)
Несколько лежащих перед нами номеров газеты «Рабочий и солдат» с совершение очевидностью свидетельствуют, что большевики-ленинцы не только ничему не на учились и ничего не позабыли, но действуют еще более безответственно.
(«Рабочая газета», 3 августа.)
Как у нас, братцы, в полку
Ходит барыня в шелку.
Она ходит, ходит, ходит,
Разговоры с нами водит.
Что ни скажет, как споет,
Да газету нам сует:
«Вот „Рабочая газета“,
В ней найдете два ответа:
Почему война важна?
Для кого она нужна?»
Чисто барыня одета,
Хороша ее газета,
И умна и хороша,
А не тянет к ней душа.
Прибегает к нам девчонка,
На ней рваная юбчонка, –
Уж известно, беднота,
С нею песенка не та.
Окружат солдаты Пашу:
«Принесла газету нашу?!»
«Вот „Рабочий и солдат“!»
Рвут газету нарасхват.
Идет барыня сторонкой,
Ее кличут «оборонкой».
Ой ты, барыня-мадам,
Шла б ты лучше к господам.
Подноси газету барам:
Нам ее не надо даром!
