Тает трепет слов медовых
В трепетных устах —
В бледно-розовых, в вишневых,
В сладких лепестках.
Под соломенный навесец
Листья льет лоза;
И подъемлет тонкий месяц
Неба бирюза.
1908
Серебряный Колодезь
Выглянут лихие очи
Из-под камня; вновь
Выглянет грозней, жесточе
Сдвинутая бровь.
И целует, и милует
Девку паренек,
На лужок летит и дует,—
Дышит: ветерок,
Стелет травные атласы.
Не отходит прочь
Старичище седовласый:
«Сердце, не морочь!»
Парень девичий упругий
Обнимает стан.
Перешукнется в испуге
С лебедой бурьян.
Выглянут лихие очи
Из-под камня; вновь
Выглянет грозней, жесточе
Сдвинутая бровь.
Задымят сырые росы
Над сырой травой.
Заплетает девка в косы
Цветик полевой.
Парень девичий упругий
Оплетает стан.
Перешукнется в испуге
С лебедой бурьян.
Отуманен, в сердце ранен,
Стар отходит прочь,
Пал на камень бездыханен:
«Ты пролейся, ночь!
Борода моя — лопата;
Стар купчина я.
Всё — мое: сребро и злато.
Люба — не моя!
И богатство мне — порука ль?»
Ветр летит с реки;
А вокруг танцует куколь,
Плещут васильки.
Тяжело дыша от зноя,
Сел в густую рожь:
«Отточу-точу ужо я,—
Отточу я нож».
Задымят сырые росы
Над сырой травой.
Заплетает девка в косы
Цветик полевой —
Улыбнется, рассмеется.
Жаворонок — там —
Как взовьется, изольется
Песнью к небесам.
Знойный ток и жжет, и жарит.
Парит: быть грозе.
Тучей встав, она ударит
Молньей в бирюзе.
Светоч бешено багровый
Грохнет, тучи взрыв: —
С кручи куст многовенцовый
Хряснет под обрыв.
1908
Серебряный Колодезь
Вот прошел леса и долы.
Подо мной откос.
На реке огонь веселый
Блещет с дальних кос.
В зеленях меж гнезд и норок
Протоптал я стезь.
Берегись ты, лютый ворог,
Берегись, я — здесь.
Близок час: падешь в крови ты
Натруди земли,
Здесь падешь, ножом пробитый.
(Ай, люли-люли!)
Ты не бейся, сердце-знахарь.
(Ай, люли-люли!)
За сохой плетется пахарь
Там вдали, вдали.
Отнесу тебя, сердешный,
В прибережный ров.
Будут дни: смиренный, грешный,
Поплетусь в Саров.
День пройдет: вечор на воле!
Лягу под лопух.
Не усну от горькой боли
Да от черных мух.
1906
Москва
Паренек плетется в волость
На исходе дня.
На лице его веселость.
Перед ним — поля.
Он надвинул разудало
Шапку набекрень.
На дорогу тень упала: —
Встал корявый пень.
Паренек, сверни с дороги,—
Паренек, сверни!
Ближе чернью отроги,
Буераки, пни.
Где-то там тоскливый чибис
Пролетает в высь.
Миловались вы, любились
С девкою надысь —
В колокольчиках, в лиловых,
Грудь к груди прижав,
Средь медвяных, средь медовых,
Средь шелковых трав.
Что ж ты вдруг поник тоскливо,
Будто чуя смерть?
Одиноко плещет ива
В голубую твердь.
Вечер ближе. Солнце ниже.
В облаках — огни.
Паренек, сверни — сверни же,
Паренек, сверни!
1908
Суйда
Здравствуй, брат! За око око.
Вспомни: кровь за кровь.
Мы одни. Жилье далеко.
Ей, не прекословь!
Как над этой над лужайкой
Кровь пролью твою…
Забавляюсь балалайкой,
Песенки пою.
Веселей ходите, ноги,
Лейся, говор струн!
Где-то там — в полотом логе —
Фыркает табун.
Где-то там — на скате — тройка
В отходящий день
Колокольцем всхлипнет бойко:
Тень-терень-терень!..
Протеренькай, протеренькай
Прямо на закат!
Покалякаем маленько
Мы с тобою, брат.
Отстегни-ка ворот пестрый:
К делу — что там ждать!
И всадил я ножик вострый.
В грудь по рукоять.
Красною струею прыснул
Красной крови ток.
Ножик хряснул, ножик свистнул —
В грудь, в живот и в бок.
Покрывая хрип проклятий,
В бархатную новь
Из-под красной рукояти
Пеней свищет кровь.
Осыпаясь прахом, склоны
Тихо шелестят;
Галки, вороны, вороны
Стаей налетят.
Неподвижные, как стекла,
Очи расклюют.
Там — вдали, над нивой блеклой,
Там — вдали: поют.
С богом, в путь! Прости навеки!
Ну, не обессудь.
Я бегу, смеживши веки.
Ветер свищет в грудь.
К ясным девкам, к верным любам
Не придет авось,—
Как его стальным я зубом
Просадил насквозь.
1908
Серебряный Колодезь
Ноет грудь в тоске неясной.
Путь далек, далек.
Я приду с зарею красной
В тихий уголок.
Девкам в платьицах узорных
Песнь сыграю я.
Вот на соснах — соснах черных —
Пляшeт тень моя.
Как ты бьешься, как ты стонешь —
Вижу, слышу я.
Скоро, друг сердечный, сгонишь
Стаю воронья.
Веют ветры Никнут травки.
Петухи кричат.
Через лес, через канавки —
Прямо на закат.
Ей, быстрей! И в душном дыме
Вижу — городок.
Переулками кривыми
Прямо в кабачок.
1906
Москва
Руки в боки: ей, лебедки,
Вам плясать пора.
Наливай в стакан мне водки —
Приголубь, сестра!
Где-то там рыдает звуком,
Где-то там — орган.
Подавай селедку с луком,
Расшнуруй свой стан.
Ты не бойся — не израню:
Дай себя обнять.
Мы пойдем с тобою в баню
Малость поиграть.
За целковым я целковый
В час один спущу,
Как в семейный, как в рублевый
Номер затащу.
Ты, чтоб не было обмана,
Оголись, дружок.
В шайку медную из крана
Брызнет кипяток.
За мое сребро и злато
Мне не прекословь: —
На груди моей косматой
Смой мочалом кровь.
Растрепи ты веник колок,
Кипяток размыль.
Искусает едкий щелок,
Смоет кровь и пыль.
Обливай кипящим пылом.
Начисто скреби
Спину, грудь казанским мылом:
Полюби — люби!
Я девчоночку другую —
Не тебя — люблю,
Но обновку дорогую
Для тебя куплю.
Хоть я черный вор-мерзавец,—
Об заклад побьюсь,
Что на вас, моих красавиц,
В ночь раскошелюсь.
Ей, откуда, ей — узнай-ка,
Заявился я?
Трынды-трынды, балалайка,
Трыкалка моя!
По крутым речным излукам
Пролетит туман…
Где-то там рыдает звуком —
Где-то там — орган.
1908
Серебряный Колодезь
Ходят плечи, ходят трясом,
Стонет в ночь она,—
Прошушукнет поздним класом
Стебель у окна.
«Ты померкни, свет постылый,—
В вечный темень сгинь!
Нет, не встанет из могилы
Сокол мой: аминь!
Как проходят дни за днями.
Палец жжет кольцо».
Мухи черными роями
Плещут ей в лицо.
Прошушукнет поздним класом
Стебель у окна.
Ходят плечи, ходят трясом,—
Стонет в ночь она.
Стар садится под оконцем
Любу обнимать:
«Задарю тебя червонцем,—
Дай с тобой поспать!»
Но в оправе серебрёной
Стукнул грозен перст.
«Сгинь», — и молоньей зеленой
Небосвод отверст.
«Ты, обитель, богомольца
В скит принять сумей!»
Но, взвивая блеском кольца,
Прыщет в небо змей.
1907
Москва
Жизнь свою вином расслабил
Я на склоне лет.
Скольких бил и что я грабил,
