КТО ЕСТЬ КТО[45]
За шиллинг вам все факты выдаст Том:
Как бил его отец, как он бежал,
Все беды юности; деянья, что потом
И сделали его тем, кем он стал.
Как воевал, охотился, шутя
Вершины брал, именовал моря
Великий этот деятель, хотя
И он страдал в любви, как вы да я.
При всем величье, он вздыхал о той,
Кто, жизнью наделенная простой
(Как изумленным критикам ни жаль),
Ответила на несколько едва ль
Его прекрасных, длинных писем, но
Из них не сохранила ни одно.
На улицах светло, повсюду чистота,
Мухлюет в карты третий класс, а в первом ставки бьют;
Никто из нищих на носу не видел никогда,
Что происходит — и зачем — внутри кают.
Строчит письмо любовник, спортсмен бежит с мячом,
Кто не уверен в чистоте, кто в красоте жены,
Юнец амбиций полон, Капитан давно ни в чем
Не видит смысла, кажется; а кто-то видит сны.
Так наш культурный мир плывет путем прогресса
Вперед по глади волн, и где-то там нас ждет
Восток септический, цветов и платьев вид чудесный;
И Завтра хитроумное в постель свою идет,
Задумав испытать мужей Европы; неизвестно,
Кто будет низок, кто богат, а кто — умрет.
Кто говорит, любовь — дитя,
А кто — бранит ее.
Кто говорит, она — весь мир,
А кто твердит — вранье!
Когда ж соседа я спросил
(А с виду он знаток),
На шум жена его пришла,
Чтоб выгнать за порог.
Кто опишет любовь, кто мне скажет,
Не похожа ль она на халат?
Правда ль запах ее будоражит
Или сладок ее аромат?
Как ежи, ее колются складки,
Или мягкого плюша нежней?
А края ее остры иль гладки?
О, скажите мне правду о ней!
О ней петитом говорит
Любой научный том.
О ней всегда заходит речь
На вечере любом.
Самоубийца в дневниках
О ней упоминал,
И в туалетах на стенах
Я про нее читал.
Как овчарка голодная воет
Иль гремит, как оркестр духовой?
Может быть, подражая обоим,
Электрической взвизгнет пилой?
Запоет ли, гостей оглушая,
Или классика всё ж ей родней?
Замолчит ли, когда пожелаю?
О, скажите мне правду о ней!
В беседке я ее искал —
Там нету и следа.
На Темзе возле Мейденхед
И в Брайтонских садах.
Не знаю я, что дрозд поет,
Зачем тюльпану цвет,
Но нет в курятнике ее
И под кроватью — нет.
Переносит ли сильную качку?
Рожи корчить умеет иль нет?
Всё ли время проводит на скачках
Иль на скрипочке пилит дуэт?
О деньгах говорит без опаски?
Патриотка ль она до корней?
Не вульгарны ли все ее сказки?
О, скажите мне правду о ней!
Даст ли знать мне о дате прихода
Напрямик — или скроет хитро?
Постучится ли утром у входа
Иль наступит на ногу в метро?
Будет резкой, как смена погоды?
Будет робкой иль бури сильней?
Жизнь мою переменит ли сходу?
О, скажите мне правду о ней!
Когда ловлю я, садом окружен
Все те шумы, что порождает он
Мне справедливым кажется, что слов
Нет у пернатых или у кустов.
Вот безымянный воробей пропел
Псалом свой воробьиный, как умел,
И ждут цветы, когда из отдаленья
К ним кто-нибудь слетит для опыленья.
Никто из них о лжи не помышляет,
Не ведает никто, что умирает,
И ни один, звук рифмы полюбя,
Груз времени не взвалит на себя.
Пуст речь оставят лучшим, одиноким,
Кто писем ждет, или считает сроки.
Мы тоже, плача и смеясь, шумим;
Слова — для тех, кто знает цену им.
Четкий и безмолвный,
Весь в осеннем свете,
Лег воскресным утром
Город визави.
У окна стою я,
Бизнес на рассвете
Наблюдая с точки
Зрения любви.
Все мы, полагаю,
В ожиданье встречи
С чем-нибудь желанным,
Вроде rendez-vous,
Предаемся мыслям
Путаным и странным:
На свиданье с чувством
Разум не зову.
Как любви ни мило
На своем Предмете
Полностью замкнуться,
Слаб ее охват.
Как заметил Гёте,
Полчаса от силы
Даже самый дивный
Радует закат.
Малиновский, Риверс,
Бенедикт и братия
Пояснят, насколько
Век идей хитер:
При матриархатах
Убивают братьев
Матерей, и любят
Вместо жен сестер.
Кто при беглом взгляде
На людские лица
(Каждый — уникален)
Смеет предсказать,
Кто к чему конкретно
Должен пристраститься:
Только страсти могут
Тут повелевать.
Каково влиянье
Всяческих профессий
На мировоззрение
И судьбу сердец?
Под сукно положит
Клерк свое творение?
Видит ли торговец
В конуре — дворец?
Если вдруг чиновник
Влюбится публично,
Включит ли он это
В годовой отчет?
Будут их объятья
Среднестатистичны?
Попадут расходы
В план на этот год?
Странно превращенье
Чувств: простосердечный
И живой, как роза,
Стих в короткий срок
Съедет в интеллекту —
Альнейшее нечто,
Как трактат Спинозы;
Как — нам невдомек.
Всё же понемногу,
Узнавая то, что
Нашим знаньем в общем
Можно пренебречь,
Станем относиться
Сдержаннее к догмам;
Ведь любовь есть очень
Непростая вещь.
Нужен ей Предмет, но
Так он произволен,
Подойдет любой из
Тех, что есть вокруг.
В детстве я был помпой
Водяною болен,
Звал ее прекрасной,
Как тебя, мой друг.
У любви нет званья.
Вся она есть только
Способ отношений
Меж существ любых,
Связанных заранее
Заданным условьем,
Неким sine qua non,
Нужным для двоих.
В ней мы открываем
Состоянье духа,
Что зовут «Спасенье»
Или «Звездный час»,
Страсть к луне была бы
Прихотью и дурью,
Можем мы любить лишь
То, что есть у нас.
Я когда-то думал,
Что любовь связует
Противоположных;
В этом правды нет.
Юноша боится,
Что любви не стоит;
Милый друг, в тебе я
Отыскал ответ!
Если ж двое вместе —
То конец писанью
Мыслей и Раздумий;
Точно мертвецов,
Делает в постели
Умников и дурней,
Критиков, поэтов
Равными любовь.
(Краткий биографический очерк)
Он славит Бога,
Что был рожден и взращен
Британским Снобом.
Детство, полное
Любви и лакомств, —
Как любить перемены?
Его одежда
Выдает крик ребенка:
Оденьте меня!
Часто топал ногами,
Случалось, рыдал,
Но не знал скуки.
Был тщеславен? Да нет,
Разве что насчет стихов
Да своих друзей.
Он любит дарить,
Но забывает с трудом
Цену подарков.
Завидует тем, кто мог,
Читая газеты,
Складывать их.
У перекрестков
Ждет, что для него дадут
Зеленый сигнал.
Без своих часов
Забывал бы ощущать
Жажду или желание.
Его ангел-хранитель
Всегда говорил
Что и Кого прочитать.
Зная, что ему везло,
Он удивлен, что так
Мало самоубийц.
Он не видел Бога,
Но верит, что раза два
Слышал Его.
