48
Прости-ко вольная волюшка,
Оставайтеся всѣ шуточки-глумечки
У родителей въ дому,
У красныхъ солнышковъ, свѣтовъ желанныхъ,
Милосердыхъ!
Прошла теперь моя волюшка
У красныхъ солнышковъ;
Пошла я, повыступила
Во женско печально
Житье подначально
Не своя теперь воля-волюшка:
День пройдетъ даваючи,
Другой словъ дожидаючись,
Третій похоячись[36].
Вотъ и вся недѣльна семидённая
Прошла, прокатилася;
Приношу благодарность
Вамъ, краснымъ солнышкамъ,
Свѣтамъ желаннымъ, милосердымъ,
Что дрочили да нѣжили
Крутили.[37], да ладили.
Арханг. губ. С. Шуя. Зап. С. В. Максимовъ.
(Причитываютъ на могилахъ).
Послушайте, тонкіе буйные вѣтры!..
Потяните, тонки-усильчивы вѣтры,
Расвесите-ко желты сыпучи пески,
Расколись-ко мать гробова доска,
Расшелся-ко саванъ, хотя не полотняный,
Размахнитесь-ко рѣзвыя ручки отъ ретива сердца…
(Послѣ этой пѣсни говоркомъ).
Заговори-ко, забай-ко со побѣдной, со безсчастной;
Ужь пришла теперь со многой великой тоской-кручиной
Пріубавить съ своего со безсчастнаго сердца съ ретиваго.
Я глупа неразумна; вразуми да и опріобдумайся
Своихъ ты нетвердымъ, несверетвимъ непостояннымъ умомъ-разумомъ,
Что не сдѣлается, не станется, что изъ мертвыхъ въ живы возстанутъ, красно
Ты солнушко! забаютъ, да заговорятъ! Я живу теперь, горюю,
С. Шуя. Арханг. губ. Зап. С. В. Максимовъ.
(Разставаясь съ повязкой, ее прикладываютъ къ обѣимъ щекамъ и кладутъ на окошко, припѣвая).
Брошу я за свѣтло окошко косящето,
Пусть повпростетъ садъ, виноградье зеленое,
Обглядится чужа дорога круглоскатна, жемчужена
На садъ-виноградье зеленое,
Позабудемъ младу косату голубушку.
(Затѣмъ прощается съ подругами).
Простите да не помните ни зла, ни лиха,
Милы-совѣтны подруженьки!
Не помните младу косату голубушку
Ни зломъ, ни лихомъ, ни сердцемъ!
Арханг. губ. С. Шуя. Зап. С. В. Максимовъ.
(По отъѣздѣ честныхъ невѣста красуется: она одѣвается, беретъ въ руки повязки и ими ударяетъ какъ въ ладони).
Расшатнитесь-ко народъ-люди добрые,
Дайте немножечко пути-дороженьки широкія,
Съ одну дубову мостовиночку!
Мнѣ-ка есть вѣра-радѣніе,
Покрасоваться во покруты красы великія!
Посмотрите-ко, ласкотники, желанны родители:
Ходитъ, красуется ваша сиза косата голубушка,
Во покрути покрасы великія.
С. Малошуйское Онежск. у. Зап. Баевъ; дост. С. В. Максимовъ.
(Величаютъ женатаго).
Судомъ по морю
Константинъ Андреевичъ;
Пѣша бережкомъ Иринья Петровна.
Крикнула, зыкнула
Своимъ зычныхъ голосомъ:
«Стой-постой, милый другъ,
„Константинъ Андреевичъ!
„Я тебѣ подвесу
«Чару зелена вина!»
— То мнѣ не надобно,
То не душа моя!
Судомъ по морю
Константинъ Андреевичъ:
Пѣша бережкомъ
Иринья Петровна.
«Стой-постой, милый другъ,
„Константинъ Андрѣевичъ!
„Я тебѣ спорожу
«Сына, лева сокола!
— То мнѣ-ко надобно — То душа моя!
Арханг. Губ. Зап. С. В. Максимовъ.
(То же).
Вьется, вьется-стелется
По лугамъ трава шелковая,
Цалуетъ, милуетъ-то
Михайлушко жену свою:
Другъ ты мой да и Аннушка —
Животомъ-сердце Леонтьевна,
Ты жь меня состарѣла,
Безъ ума поставила
Тихою походою,
Вѣжливою говорою,
Низкими поклонами,
Еще частыми возглядами,
Дальныхи проводами,
Еще сладкими поцалуями.
(Величальная холостыхъ).
Вьется, вьется хмѣлюшко
Черезъ тынъ на улицу,
Ко мнѣ во зеленый садъ.
Во моемъ ли во садикѣ
Гуляетъ дѣтинушко,
Горькій сиротинушко;
Повѣсилъ головушку
На праву сторонушку,
Ко красному солнышку;
Увидала матушка
Со высокаго терема:
«Дитя ль мое, дитятко,
Дитя, чадо милое,
Что ходишь невесело
Головку повѣсило?»
— «Родимая матушка!
Чего ли веселиться мнѣ?
Всѣ мои товарищи
Да всѣ поженилися,
А я у тебя, матушка,
Холостъ неженатъ хожу».
— «Поди, поди, дитятко,
Самъ ли ты на улицу
Выбирай ты, дитятко,
Самую-то лучшую,
Самую-то лучшую,
Купеческу дочерю».
— «Родимая матушка,
Купеческа дочери
Въ полѣ не работница,
Въ домѣ не хозяюшка.
У сосѣда дѣвушка —
Та-то вотъ мнѣ по сердцу!»
Малоарх. у.
(То же).
Охъ, хмѣлюшка, хмѣлюшка
Веселая головушка!
Завѣйся, мой хмѣлюшко,
На мою сторонушку:
На моей на сторонушкѣ
Приволье хорошее,
Да раздолье широкое.
Да по томъ по раздольицу
Ходилъ-гулялъ молодецъ,
Михайло Алексѣевичъ;
Связалъ буйну голову
Тафтою зеленою,
Тафтой полосатою,
Подъ шляпой пуховою.
Какъ увидѣла матушка
Со высокаго терема:
«Дитя ты мое, дитятко!
Дитя мое милое,
Что ходишь невесело,
Что глядишь нерадостно?»
— «Чему жь мнѣ радоваться?
Всѣ братья женятся,
А я холостъ».
— «Кто не велитъ, дитятко?
Возьми дѣвушку
У ближняго сосѣда —
Она дѣвка умная».
(То же).
Я вечоръ въ гостяхъ гостила,
Во компаніи была,
Я хорошаго молодчика
Во любовь себѣ взяла;
Онъ въ обрядѣ, въ чистомъ рядѣ
Весь мнѣ глянется хорошъ;
Онъ хорошъ собой и славенъ,
Весьма ласковъ на словахъ,
Изъ поступковъ политиченъ,
Тороватъ во всѣхъ дѣлахъ.
Между прочимъ разговоромъ
Прежде въ рѣчь меня вводилъ,
Пріятнымъ своимъ взоромъ
Грудь мнѣ бѣлу прострѣлилъ;
Пріятновски объявилъ,
На колѣни посадилъ,
Танцовать съ собой просилъ.
Я не долго танцовала —
Онъ мнѣ ручку крѣпко жалъ:
Я руки не отнимала,
Проявился въ лицѣ жаръ!
Холмогоры. Зап. С. В. Максимовъ.
Винный мой колодезь
А что жь стоишь безъ воды?
Конь воду выливалъ,
Копытами выбивалъ.
Нашего хозяина
Дома не случилось:
Какъ поѣхалъ
Нашъ хозяинъ
Въ Казань городъ погулять,
Привезетъ ли нашъ хозяинъ,
Привезетъ ли, молодой,
Казанскую усницу?
«Казанская умница,
Цалуй меня, золотцо!»
Винный мой колодезь
А что жь стоишь безъ води?
Конь воду выпивалъ,
Копытами выбивалъ.
Нашего хозяина
Дома не случилось:
Какъ поѣхалъ
Нашъ хозяинъ
Въ Рязань городъ погулять.
Привезеть ли нашъ хозяинъ
Рязанскую умницу?
«Рязанская умница,
Цалуй меня, золотцо!»
Винный мой колодезь,
А что жь стоишь безъ воды.
Конь воду выпивалъ,
Копытами выбивалъ
Нашего хозяина
Дома не случилось:
Какъ поѣхалъ
Нашъ хозяинъ
Въ Рязань городъ погулять.
Привезетъ ли нашъ хозяинъ
Рязанскую умницу?
«Рязанская умница,
Цалуй меня, золотцо!»
Винный мой колодезь,
А что ты стоишь безъ воды?
Конь воду выпивалъ
Копытами выбивалъ.
Нашего хозяина
Дома не случилось.
Какъ поѣхалъ
Нашъ хозяинъ
Въ Москву городъ погулять.
Привезетъ ли нашъ хозяинъ
Московскую умницу?
«Московская умница
Цалуй меня, золотцо!
Казанская умница,
Стели мнѣ постелюшку,
Рязанская умница,
Клади мнѣ сголовьицо,
Московская умница,
Ложись спать со мною!»
Пальна Елецкаго уѣзда.
