Лепестки на ветру. Японская классическая поэзия VII–XVI веков в переводах Александра Долина - Коллектив авторов

Не забудь же обет,

что нам нарушать не пристало

наяву и в грезах.

Я пытался обет припомнить,

но уж слишком давно все было…

В этом мире земном

лишь Будда забвенья не знает,

перевоплощаясь.

И по воле его подует

вешний ветер в увядшей роще.

Горы в утренний час.

Сколько было ночей морозных —

а нынче в дымке…

Мирно дым над кровлею вьется

в этой утлой хижине горной.

Простолюдин порой

тоже может мирские соблазны

навек отринуть.

Ибо людям всем без изъятья

будет Праведный Путь опорой.

Что сокрыто вне слов,

которые мы расточаем

в сей юдоли земной,

то не выразить и письменами,

выходящими из-под кисти…

Долго тянется ночь —

длинна, словно хвост у фазана,

в отдаленных горах —

но не вечен мрак этой ночи,

и рассеется он с рассветом…

Если спросят меня,

что зовется сущностью Будды,

вот каков мой ответ:

поглядите на ту сосульку,

что свисает с москитной сетки!..

Что маячит вдали

меж растений, окутанных снегом,

в зимний день на лугу?

Это белая цапля укрылась

ото всех в своем же обличье…

Я в ложбине меж гор

над ручьем не рискну наклониться,

опасаясь того,

что умчит мое отраженье

по теченью в юдоль земную…

Много птиц на пруду —

прилетят, улетят, порезвившись,

и следов не найти,

но при этом не забывают,

по какой ходили тропинке…

Ярость волн улеглась,

и ветер уже не тревожит

одинокой ладьи —

только лунный свет озаряет

гладь морскую в сумраке ночи…

Наяву и во сне

в затерянной хижине горной

я молюсь об одном —

чтобы прежде меня другие

в жизни сей познали прозренье…

Пусть мне и не дано

самому обрести сущность Будды,

не нарушу обет,

что давал, взыскуя спасенья,

принимая монаший постриг…

Цвет вишневый весной,

летом пенье горной кукушки,

осенью луна,

чистый холодный

снег зимой.

Дух нельзя осязать —

ни увидеть его, ни потрогать,

он бесплотен и чист,

как под вечер росная россыпь,

как рассветный морозный иней…

Что же есть этот мир?

Лунных бликов мерцанье

на каплях,

что роняет с клюва

журавль…

Средь полей заливных

это пугало