Ночью зачарованный лес превращался в сказочный город. А его многочисленные жители становились видимыми. Они гуляли по светящимся улицам, распахивали окна своих домов, спешили к замку. Их покой охраняли ночные стражи. Пьер был одним из них.
Наблюдая за неспешной жизнью зачарованного леса, он верил, что хозяин не такой жестокий, как кажется. Что все его угрозы – это попытка скрыть свою доброту. Ведь если бы он был безжалостным монстром, то лесной народ давно бы исчез, а этого не происходит. Да и люди, которых приводит городской страж, не торопятся обратно. Федора ни в счет. Она – особенная. Она – танцовщица, спешащая за своей мечтой.
Пьер остановился.
– Что с вами, мой мальчик? – спросила его высокая дама, похожая на лисицу.
Каждый вечер они встречались с Пьером в одном и том же месте. Он преподносил ей ландыш, она угощала его сладостями. Они обменивались несколькими ничего не значащими фразами и расходились в разные стороны.
– Что с вами, Пьер? – она впервые назвала его по имени.
Он остановился, растерянно посмотрел в ее раскосые глаза, проговорил:
– Простите, госпожа Алиса, я замечтался.
– О, как это прекрасно! – она улыбнулась. – Мечты – это нечто особое, недосягаемое. Когда они сбываются, на небесах поют ангелы. Но, несмотря на это, вам не следует терять связь с реальностью.
– Постараюсь, – сказал Пьер.
– Хотите поболтать со мной? – спросила она, протянув ему сладости.
– Очень, но не сегодня, – проговорил Пьер, сорвав для нее ландыш. – Сегодня мне дали важное поручение. Я не должен ничего упустить.
– Похвальное рвение, – сказала Алиса. – Не буду вас задерживать. Увидимся завтра.
– До завтра, – сказал Пьер.
– Ему дали задание. Он не должен ничего упустить, – сказала Алиса, глядя ему в след. Усмехнулась. – Мы все выполняем приказы, мой мальчик.
Она подбросила на ладони агат, который выкрала у Пьера, и, напевая, пошла своей дорогой. Дама знала о волшебных свойствах агата и хотела поскорее избавиться от камня. Но хозяин, которому она должна была передать драгоценность, как нарочно медлил. Алиса дошла до условленного места, выждала несколько минут, жалобно поговорила:
– Господин мой, снизойдите, прошу.
– Положите камень в фонтан, – приказал голос хозяина.
Перед дамой появилась большая серебряная чаша с прозрачной струйкой воды, бьющей вверх. Алиса бросила туда агат, отошла на несколько шагов. Фонтан исчез, а в небо взметнулся столп света.
– Добрый знак, – проговорила она и пошла к замку.
– Потеряется агат, не найти пути назад, – запел кто-то за ее спиной.
– Знаю-знаю, мой господин, – проговорила она, не оборачиваясь…
Пьер издали увидел городского стража, пошел ему навстречу. Тот был угрюм и чем-то озабочен. Вместо приветствия пробубнил:
– День был ужасным. Скорей бы вернуться назад, – посмотрел на Пьера. – Завидую тебе. Ты живешь в мире, где все понятно и объяснимо, все предсказуемо. А в этом городе невозможно предугадать, что произойдет в следующую минуту. Неизвестно, как поведет себя твой компаньон. Твой друг запросто может воткнуть нож тебе в спину. Доверять нельзя никому. С улыбкой обворуют, с радостью солгут, с готовностью охаят, очернят, – ухмыльнулся. – Мир катится в бездну. Туда ему и дорога. Нам с ними не по пути. Мне никого из них не жалко, потому что они сами себя не жалеют. Никто не скажет: «Люди, одумайтесь, остановитесь. Довольно», – почесал затылок. – Что-то я сегодня слишком разговорился. У меня ведь другое задание. Ты принес наряд?
– Да, – Пьер передал ему наряд Федоры.
Страж взял его, прижал к лицу, улыбнулся.
– Красивая девушка эта танцовщица. По ней многие кавалеры тоскуют. Ищут ее, ждут. Едва музыка заиграет, бегут на площадь, а ее нет. Уходят, головы повесив. Смешно. Дело дошло до того, что один безумец назвал ее богиней, сошедшей с небес, – хмыкнул. – Прежде чем с небес сойти, на них взойти нужно. А это не так-то просто.
– Скажи, а зачем тебе ее наряд? – спросил Пьер.
– Мы в него пугало нарядим, – рассмеялся страж.
– Зачем? – удивился Пьер. Страж стал серьезным.
– Не суй нос не в свое дело. Хозяин не любит любопытных, – развернулся и пошел прочь.
– Хозяин не любит любопытных и болтливых, это верно, – сказал Пьер. Постоял несколько минут, дождался, когда небо порозовеет, побежал к своему дому.
Разлапистая ель, под которой ждала его Федора, светилась фосфорическим светом. Это Пьера озадачило. Обычно на рассвете все чудеса и превращения заканчивались, лес становился таким, каким должен быть.
– Неужели присутствие танцовщицы нарушило привычную гармонию? – подумал Пьер. Приподнял ветку, вошел, огляделся. Все на своих местах. Федора спит, свернувшись калачиком. Зато панно, над которым он, Пьер, так долго трудился, стало другим. Пьер чуть не заплакал. Он схватился за голову, застонал:
– Что ты наделала? Кто просил тебя переделывать мою работу? Теперь я ни за что не смогу восстановить ее.
Федора вскочила, принялась его утешать. Но он не желал ее слушать. Федора отошла в сторону, сказала:
– Прости, Пьер, я не хотела тебе зла. Я думала… – она осеклась. Пьер метнул на нее такой злой взгляд, что ей стало страшно. Она опустила голову.
– Вот я и лишилась помощника, – подумала она. – Как я теперь выберусь отсюда? Что мне теперь делать?
Пьер швырнул к ее ногам камни, сказал:
– Вот камни, которых не хватало в моем рисунке. А для твоего панно нужно гораздо больше камней.
– Мы сейчас все исправим, Пьер, не волнуйся, – сказала она, принявшись за дело.
– Все исправить невозможно, – пробурчал он. Поискал в кармане агат, понял, что его нет, нахмурился.
– Смотри, как хорошо получается, – сказала Федора, выкладывая камни. – Ну же, Пьер, улыбнись.
– Ты не находишь, что слишком быстрый переход от отчаяния к радости – это не совсем правильно? – спросил он, наблюдая за ее работой.
– Я считаю, что радости в нашей жизни должно быть больше, поэтому, чем быстрее человек избавляется от негатива, чем лучше, – сказала она, положив последний камень в картину. – Смотри. Что скажешь?
– Скажу, что твое панно мне нравится больше, – ответил Пьер. – Оно словно пронизано светом любви. Но не знаю, понравится ли оно хозяину.
– А вдруг, понравится, – оживилась она. – Нравятся же ему мои танцы.
– И не только ему, – сказал Пьер смущенно. – Мне тоже нравится, как ты танцуешь.
– Раз нравится, тогда смотри! – воскликнула она, закружилась, запела:
Я хочу с тобой танцевать,
Я хочу с тобой в танце слиться.
Я хочу, чтоб мечты мои
Все в реальность смогли воплотиться…
Пьер уставился на нее во все глаза. Он не ожидал, что танец может быть таким необычным, похожим на полет стрекозы или бабочки над цветочным лугом. А еще он увидел мечту Федоры. Увидел потому, что она проступила на свет из каменного рисунка, созданного танцовщицей. Но чем отчетливее становилось видение, тем яснее Пьер понимал, что он бессилен помочь Федоре. Хозяин леса мог бы ей помочь, но как заставить его это сделать?
– Ах, если бы он был здесь и видел то, что вижу я, все могло бы измениться, – подумал Пьер.
Федора прервала свой танец, посмотрела на Пьера, спросила:
– С кем ты сейчас говорил?
– Ни с кем, – ответил он. – Мы здесь одни.
– Странно, – сказала она, потерев виски. – Мне показалось, что я снова в замке, и на меня пристально смотрит господин, сидящий на троне. У него особенный огненный взгляд. Ты уверен, что его здесь нет?
– Ну, да, – ответил Пьер неуверенно. – Ты же видишь, что мы одни.
– Вижу, – улыбнулась она. – Но ты сам говорил мне, что твой хозяин – дух, поэтому-то мы его и не видим. Но мы чувствуем, что что-то изменилось, что-то происходит помимо нашей воли.
– Я ничего не чувствую, – соврал Пьер, ощутив леденящий душу холод.
Федора подошла к нему, провела рукой по волосам, сказала нежно:
– Спасибо, Пьер. Ты хороший, добрый мальчик. Ты искренне пытался мне помочь, но думаю, будет лучше, если мы с тобой сейчас попрощаемся. Я пойду вдоль опушки леса к другому городу, а ты жди своего хозяина. Надеюсь, он оценит нашу работу и не станет гневаться на тебя. Прощай, – Федора поцеловала его в макушку и убежала.
Пьер не сразу сообразил, что произошло. Очнулся, когда увидел перед собой злые глаза хозяина.
– Она подарила тебе то, что принадлежит мне, – проговорил тот, скрестив на груди руки.
– Что? – растерянно спросил Пьер.
– Свою любовь, – ответил хозяин леса, отошел в сторону. Повторил еще раз:
– Свою любовь, – повернулся, посмотрел на Пьера. – Ее картина великолепна. Она правдивее твоей. Ее солнечный диск похож на тот, что встает в созвездии Ориона. Ты сам в этом скоро убедишься.
– Я? Но как? – удивился Пьер.
Хозяин кинул ему агат, приказал:
– Положи его в центр панно так, чтобы острая грань была сверху.
Пьер выполнил его приказ. Камни засветились. Столп света поднялся вверх.
