Сборник стихов - Японская классическая поэзия хокку

Ознакомительная версия.

Я к цветущим вишням плыву,

Но застыло весло в руках:

Ивы на берегу!

Пригорок у самой дороги.

На смену погасшей радуге —

Азалии в свете заката.

Не страшны ей росы:

Глубоко пчела укрылась

В лепестках пиона.

Уходит земля из-под ног.

За легкий колос хватаюсь…

Разлуки миг наступил.

Молния в тьме ночной.

Озера гладь водяная

Искрами вспыхнула вдруг.

Передо мною стоят

Четыре простые чашки.

Смотрю на цветы один.

Голос пролетной кукушки,

Отдыхая в тени листвы,

Слушают сборщицы чая.

По озеру волны бегут.

Одни о жаре сожалеют

Закатные облака.

Голос летнего соловья!..

В роще молодого бамбука

Он о старости плачет своей.

На пути в Суру́га

Аромат цветущих померанцев,

Запах листьев чая…

С темного неба гони,

О река могучая О́и,

Майские облака!

Весь мой век в пути!

Словно вскапывая маленькое поле,

Взад-вперед брожу.

Ношу хвороста отвезла

Лошадка в город… Трусит домой —

Бочонок вина на спине.

Не слишком мне подражайте!

Взгляните, что толку в сходстве таком? —

Две половинки дыни.

Какою свежестью веет

От этой дыни в каплях росы,

С налипшей влажной землею!

Жаркого лета разгар!

Как облака клубятся

На Грозовой горе!

Образ самой прохлады

Кистью рисует бамбук

В рощах селенья Са́га.

«Прозрачный водопад»…

Упала в светлую волну

Сосновая игла.

Сквозь прорези в маске

Глаза актера смотрят туда,

Где лотос благоухает.

Осень уже на пороге.

Сердце тянется к сердцу

В хижине тесной.

Что за славный холодок!

Пятками уперся в стену

И дремлю в разгаре дня.

Молнии блеск!

Как будто вдруг на его лице

Колыхнулся ковыль.

Вся семья побрела на кладбище.

Идут, сединой убеленные,

Опираясь на посохи.

О, не думай, что ты из тех,

Кто цены не имеет в мире!

Поминовения день…

Как изменились лица!

Я прочитал на них старость свою.

Все – словно зимние дыни.

Старая деревушка.

Ветки усеяны красной хурмой

Возле каждого дома.

Лунным светом обманут,

Я подумал: вишневый цвет!

Нет, хлопчатника поле.

Луна над горой.

Туман у подножья.

Дымятся поля.

Кто любуется нынче тобой?

Луна над горами Ёсино,

Шестнадцать ри до тебя.

Повисло на солнце

Облако… Вкось по нему —

Перелетные птицы.

Не поспела гречиха,

Но потчуют полем в цветах

Гостя в горной деревне.

Чем же там люди кормятся?

Домик прижался к земле

Под осенними ивами.

Конец осенним дням.

Уже разводит руки

Каштана скорлупа.

Только стали сушить

Солому нового сбора… Как рано

В этом году дожди!

Аромат хризантем…

В капищах древней На́ры

Темные статуи будд.

Осеннюю мглу

Разбила и гонит прочь

Беседа друзей.

О, этот долгий путь!

Сгущается сумрак осенний,

И – ни души кругом.

Отчего я так сильно

Этой осенью старость почуял?

Облака и птицы.

Нет! Не увидишь здесь

Ни единой пылинки

На белизне хризантем.

Осени поздней пора.

Я в одиночестве думаю:

«А как живет мой сосед?»

В пути я занемог.

И все бежит, кружит мой сон

По выжженным полям.

Может быть, кости мои

Выбелит ветер… Он в сердце

Холодом мне дохнул.

Я встретил осень здесь в десятый раз.

Прощай, Эдо! На родину иду.

Но родиной я буду звать тебя.

Туман и осенний дождь.

Но пусть невидима Фудзи,

Как радует сердце она!

Грустите вы, слушая крик обезьян!

А знаете ли, как плачет ребенок,

Покинутый на осеннем ветру?

На самом виду, у дороги,

Цветы мукугэ́ расцвели.

И что же? – Мой конь общипал их.

Я заснул на коне.

Сквозь дремоту вижу далекий месяц.

Где-то ранний дымок.

Безлунная ночь. Темнота.

С криптомерией тысячелетней

Схватился в обнимку вихрь.

Девушки моют батат в ручье.

Будь это Сайгё вместо меня,

Песню сложили б ему в ответ.

Воскурила аромат

Орхидея, чтоб душистыми

Стали крылья мотылька.

Листья плюща трепещут.

В маленькой роще бамбука

Ропщет первая буря.

Растает в руках моих, —

Так горячи мои слезы, —

Белый иней волос.

Лук для очистки хлопка.

Звон тетивы, словно пенье струн,

Здесь, в бамбуковой чаще.

Ты стоишь нерушимо, сосна!

А сколько монахов отжило здесь,

Сколько вьюнков отцвело…

О, дай мне еще послушать,

Как грустно валёк стучит в темноте,

Жена настоятеля храма!

Роняет росинки – ток-ток —

Источник, как в прежние годы…

Смыть бы мирскую грязь!

Ты так же печален,

Как сердце погибшего здесь Ёсито́мо,

О ветер осенний!

На забытом могильном холме

«Печаль-трава» разрослась… О чем

Печалишься ты, трава?

Мертвы на осеннем ветру

Поля и рощи. Исчезла

И ты, застава Фува́!

Нет, нет, я не погиб в пути!

Конец ночлегам на большой дороге

Под небом осени глухой.

Белый пион зимой!

Где-то кричит морская ржанка —

Эта кукушка снегов.

На утренней бледной заре

Мальки – не длиннее вершка —

Белеют на берегу.

Даже «печаль-трава»

Здесь увяла. Зайти в харчевню?

Лепешку, что ли, купить?

«Безумные стихи»… Осенний вихрь…

О, как же я теперь в своих лохмотьях

На Тикусая нищего похож!

Подушка из травы.

И мокнет пес какой-то под дождем…

Ночные голоса.

Эй, послушай, купец!

Хочешь, продам тебе шляпу,

Эту шляпу в снегу?

Даже на лошадь всадника

Засмотришься – так дорога пустынна.

А утро такое снежное!

Сумрак над морем.

Лишь крики диких уток вдали

Смутно белеют.

Вот и старый кончается год,

А на мне дорожная шляпа

И сандалии на ногах.

Чей это зять там идет?

Тестю несет на спине подарки.

Начинается «год Быка».

Весеннее утро.

Над каждым холмом безымянным

Прозрачная дымка.

В храме молюсь всю ночь.

Стук башмаков… Это мимо

Идет ледяной монах.

О, как эти сливы белы!

Но где же твои журавли, чародей?

Их, верно, украли вчера?

Стоит величаво,

Не замечая вишневых цветов,

Дуб одинокий.

Пусть намокло платье мое,

О цветущие персики Фуси́ми,

Сыпьте, сыпьте капли дождя!

По горной тропинке иду.

Вдруг стало мне отчего-то легко.

Фиалки в густой траве.

Смутно клубятся во тьме

Лиственниц ветви, туманней

Вишен в полном цвету.

Ветки азалий в горшке,

А рядом крошит сухую треску

Женщина в их тени.

Такой у воробышка вид,

Будто и он любуется

Полем сурепки в цвету.

Ознакомительная версия.