В 1769 году вышло новое собрание Дэвида Херда. Если Рамзей, «дабы не оскорблять слух прекрасных исполнительниц», как он писал в предисловии к своему собранию, часто приукрашивал и сглаживал народный язык баллад, то Дэвид Херд, собравший огромную коллекцию рукописей и лубков, старался не отступать от подлинного их текста. До сих пор собрание Херда служит основой для многих антологий. В нем даны самые популярные варианты, прочно установившиеся к началу XVII века.
Огромный вклад в собирание песен и баллад вложил и великий народный поэт Роберт Бернс. В Эдинбурге он познакомился с Хердом, с музыковедами и фольклористами Джонсоном, Томпсоном, Кларком и много лет бескорыстно сотрудничал в таких изданиях, как «Музыкальный музей» Джонсона и «Собрание баллад» Томпсона.
В конце XVIII века собиранием баллад занялся молодой Вальтер Скотт. Его собрание «Песни шотландской границы» вышло в 1802–1803 году, причем он использовал ранее неизвестные рукописные тексты собирателя Джеймиссона, а также собственные записи «с голоса».
Кроме рассказов об исторических событиях, с реальными прототипами героев, многие баллады связаны с остатками языческих верований («олд релиджен»), сохранившихся даже вплоть до XVIII века, а иногда и до нынешних времен, в обрядах, народных играх, во всяческих суевериях и приметах. В средние века «Королева фей» была реальной женщиной, служительницей языческого культа. Рай, упоминаемый во многих балладах, отнюдь не библейский сад, откуда были изгнаны Адам и Ева, а языческий рай северных легенд — Авалон, «страна яблок». Отсюда и символическое яблоко, которое дает Королева эльфов Томасу Рифмачу. У врат Авалона рослите березы, из которых сделаны шапки рыбаков, возвращающихся с того света на землю («Женщина из Ашерс Велл»), а в балладе «Леди и кузнец» тоже сохранились черты языческих игрищ в Иванову ночь. Средневековые инкубы и суккубы нашли своего двойника в водяном (который, как и они, становится отцом ребенка земной женщины). Старые сказки о шабашах ведьм, оборотнях и вурдалаках великолепно пародирует Бернс в балладе «Тэм О'Шентер». Но иногда баллады оказывались далеко не безобидными: на «процессах ведьм» они приводились как улики при обвинении какой-нибудь несчастной женщины в преступлениях, описанных в старой балладе.
В настоящем издании использованы наиболее интересные варианты, опубликованные Хердом, Скоттом, Рамзеем и др., а также тексты из классического пятитомного собрания Дж.-Ф. Чайльда и современных изданий, под редакцией Р. Бримли Джонсона и поэта Роберта Грэйвза.
В русской поэзии балладная традиция блистательно представлена Пушкиным («Песнь о Вещем Олеге»), Лермонтовым («Воздушный корабль»), А. К. Толстым («Василий Шибанов») и многими другими поэтами.
Р. Райт-Ковалева
Приложения
Роберт Фергюссон
Стихи Фергюссона впервые печатаются здесь в русском переводе, хотя Роберт Бернс считал его своим учителем и много сделал для прославления этого несправедливо забытого шотландского поэта.
За свою короткую жизнь (1750–1774) Фергюссон успел опубликовать только небольшой томик стихов. Он родился в семье служащего, учился в университете Сент-Эндрюс. После смерти отца талантливому юноше пришлось бросить ученье и пойти на скучную службу, чтобы содержать больную мать. Но он по-прежнему оставался душой Клуба Плаща (Кэйп-Клаб), где собирались актеры, музыканты и любители стихов. Фергюссон прекрасно пел и обладал незаурядным актерским талантом. Вскоре он стал печатать стихи в «Эдинбургском еженедельнике».
В 1773 году вышел томик его стихов на шотландском языке — первая настоящая попытка «писать на языке отцов и дедов». Сборник имел огромный успех, но в этом же году поэт тяжело заболел. Никаких средств на лечение не было, и когда он в нервном припадке упал и разбился, его отвезли в эдинбургский дом умалишенных, где он и скончался двадцати четырех лет от роду…
Недавно в Шотландии вышло новое академическое издание стихов Роберта Фергюссона, с отличными комментариями и наиболее полной биографией поэта. В ней подчеркивается та роль, которую Фергюссон сыграл в «шотландском Возрождении» XVIII века, о чем до сих пор с благодарностью говорят все поэты, пишущие по-шотландски, считая, как считал и Роберт Бернс, что Фергюссон один из первых проложил путь для новой шотландской поэзии, заговорив в стихах на этом языке, утвердив особую ритмику — шестистрочную строфу — «стандартный Габби», заимствованную из старой эпитафии эдинбургскому клерку Габби Симпсону и столь блистательно использованную Робертом Бернсом в его знаменитых стихах «Полевой мыши…», «Горной маргаритке, которую я примял своим плугом» и др.
Шотландские прозаики — Вальтер Скотт, Роберт Луис Стивенсон, Джон Грассик Гиббон в своих романах иногда заставляют героев говорить по-шотландски, и отзвуки стихов Фергюссона и Бернса всегда приходят на память тем, кто читает эти строки.
Переводы стихотворений Фергюссона выполнены по изданию: «Poems by Allan Ramsay and Robert Fergusson, edited by Alexander Manson Kinghorn and Alexander Law», Scottish Academic Press, Edinburgh, 1974.
Р. Райт-Ковалева
Vidi Vergilium — Я видел Вергилия (лат).
Честная бедность — Стихотворение написано на мотив народной песни, в которой также имелся припев: «При всей при том, при всем при том…» Бернс писал по поводу своего стихотворения: «Один знаток утверждал, что сюжетом песни могут быть только любовь и вино. Но в данном стихотворении ни о том, ни о другом не говорится». «Честная бедность» — одно из самых ярких общественно-обличительных произведений Бернса. Стихи эти стали широко распространенной в шотландском народе песней.
Джон Ячменное Зерно — В основу этого стихотворения положена старинная народная песня.
Робин — Бернс под Робином подразумевает самого себя (Робин — уменьшительное от Роберт). В ночь на 25 января 1759 года, когда родился Бернс, в дом зашла цыганка, которая гадала новорожденному по руке.
В горах мое сердце — Предки поэта жили в северной горной Шотландии. Там, в «сердце Шотландии», до сих пор сохранился кельтский язык (гэлик). В XVIII веке «мятежные кланы» Севера охотно примыкали к восстаниям, направленным против английского правительства.
Брюс — шотландцам — Свои свободолюбивые чувства поэт выражает в речи, которую якобы произносит шотландский король Роберт Брюс перед битвой при Баннокбернс (1314). В этой битве шотландцы одержали победу над войсками английского короля Эдуарда II. В стихотворении упоминается боровшийся с англичанами шотландский национальный герой Уоллес.
Уильям Уоллес — национальный герой Шотландии. В 1297 году возглавил восстание шотландских крестьян и горожан против английской и шотландской знати. Народная молва приписывала ему необыкновенную силу.
Дерево свободы — По цензурным соображениям, это стихотворение, воспевающее французскую революцию, не увидело света при жизни Бернса. Оно пролежало в рукописи до 1838 года.
Макферсон перед казнью — В основу этого стихотворения положена песня, будто бы сочиненная воином и пиратом Макферсоном за несколько дней перед казнью (1700). Рассказывают, что, когда Макферсон шел к виселице, он пел эту песню, приплясывая и аккомпанируя себе на скрипке (Макферсон был прославленным скрипачом). Легенда рисует Макферсона человеком огромного роста, мощной физической силы и отчаянной храбрости.
Любовь — В основу этого стихотворения положена народная песня, будто бы сложенная воином, отправляющимся в поход.
Заздравный тост — У лорда Селькерка, куда однажды был приглашен Бернс, перед обедом поэту предложили прочитать молитву. Вместо молитвы Бернс экспромтом придумал и произнес эти стихи.
Ода к зубной боли — К этому стихотворению имеется пометка Бернса: «Написано в то время, когда автора терзала зубная боль».
Мельник — Обработка народной песни. Существуют два разночтения конца первой строфы: 1) «Он наживет шиллинг, прежде чем истратит грош». 2) «Он истратит шиллинг, прежде чем наживет грош».
Девушки из Тарболтона — Ферма Лохли, где жил Бернс, как и упоминаемое в первой строфе поместье Бенналс, были расположены недалеко от городка Тарболтона.
