Дмитрий Славин - Старая Книга

Я услышал «никогда»
И дар речи потерял.
Я услышал «никогда»
И я понял, что все сказал.
Я ненавижу это слово,
Это тьма, это бездна в веках.
Я ненавижу это слово,
В нем отражается ад.
«Никогда» – все равно, что «навечно»:
однообразие и тошнота.
«Никогда» – это холод, беспечье,
Одиночество и пустота.

Одиночество – не ужасно.
К нему привыкаешь!
Одиночество – это не страшно,
Когда все понимаешь.
Друзьями могут стать перо, чернила.
Не нужно закрывать рукою неба,
Не нужно думать, что одна могила
Способна устранить избыток света!
И в темноте можно быть одному,
Не стоит гасить свечей,
Если один… так уж быть одному
Среди ослепляющих белых огней!

Лови, поймай, попробуй!
Юла кружит везде!
Быстрей ее быть может —
Любовь, и та во сне.
Юла без передыху
То там, то здесь видна,
Её несет на крышу!
Быстрей, ведь после крыши, там…
Яма! Нет – там небеса!

Ты всегда своего добивалась,
Ей – судьбе – не покорялась!
Была и хитра и умна,
Я в восторге был от тебя!
Проплывешь в тишине,
Рванешься вдруг с места,
Остановить тебя бесполезно!
Сама заботилась о себе.
Тебе нужно, ты встанешь!
Обойти не старайся,
Лезть, пролезть не пытайся!
Юбочку черную не обманешь,
Блузочки белой не замараешь!
Лишь оценишь ее наряд:
Юбочка черная, пуговки в ряд.

А ты красива, черт возьми!
Не замечал, глядя.
Твои божественны черты и
Ей спасибо за тебя!
Не замечал… как можно не заметить?
Как проглядеть? Прости!
Ах, как красива, черт возьми!

А он ушел и не вернулся,
Не нужен томный взгляд очей…
Тебя он позабыл тот час же,
Он за собой захлопнул дверь…
Надежды нет…
Как нет прощенья,
А в сердце все же что-то есть…
Любовь и лед, и жажда мщенья —
Устали ноги, тянет сесть.
Глаза в слезах, и в них же жалость.
И нож в руках, в груди все сжалось…
Не стало, нет его теперь…

Нет, я тебя не люблю,
Если что-то и есть,
Только не то, но
Я не люблю месть.
Тебя ненавижу любя, но
Есть ревность моя.
Бог мой, скажи мне:
«Я это или не я?»
Нет, я тебя не люблю,
Если что-то и есть
Любовью не назову.
Южное жгучее сердце
Блещет и жжет уста, но
Любит уста не эти
Южное сердце из холодного льда.

Никто тебе стихов не посвящал,
И улыбалась ты, когда другим слагали,
Но я печаль в глазах твоих читал,
Когда подружке строки посвящали.

Не огорчайся, не грусти напрасно,
Быть может, нету строф лишь потому,
Что не находят рифмы столь прекрасной,
Чтоб ею описать твою красу.

Ты знай, что чувства не подвластны звуку,
Сказать «люблю» сложней, чем написать.
Ты это знай и не сочти за муку
Все без стихов любимому сказать.

Плачет небо
И ярче звезды
Быль и небыль,
И боль и слезы.
Ты жесток,
Но красив и мил.
Сколько «нет»
И столько же «да».
И всегда была рядом она.
И, что хотел
Всегда брал ты сам,
Никогда не верил словам.
Был и не был
И все время был.
Были вместе
И ты был один.
Плачет небо
И ярче звезды,
Ты не верил в мечты и грезы.

Я знал того, кто хотел знать,
Брал камень и искал начало жизни.

Я знал того, кто хотел брать.
И брал все, что хотел от жизни.

Кто слышал ветер – задавал вопрос:
«Где он берет свои истоки?».

Кто видел волны – в полный рост
Вставал, чтобы увидеть горные потоки.

Кто на вопрос «зачем?»
Смотрел на звезды жадно!
«Зачем?», —
Смотри, созвездия как сложены все складно!

Я знал, а может, не узнал,
А может прежние мои ошибки
Закрыли для меня того,
Кто стал платиной реки жизни.

Я набрал твой номер телефона,
Я хотел с тобой поговорить.
Но подумал, если бы простила…
То тогда бы не пришлось звонить.
Я набрал твой номер телефона,
Я прослушал длинных два гудка,
Но не смог, прости меня родная,
Но моею не была ты никогда.

На перекрестке двух дорог
Я видел беса.
К нему на встречу торопился
Ангел с неба.
Договорились и решили —
Будет чудо!
И разошлись, не оборачиваясь, друг на друга.

Один взял краски,
Другой – глину.
Росы для слез
С заснеженной вершины.
Для смеха —
Эха звон,
Для красоты – цветы,
Печаль ненастья хмурой пустоты.

Немного сладости нектара,
Гордыни долголетнего вина,
Лисицы хитрость
И домашней кошки ласка,
И львицы царственность взята.

Поспорив, бес отдал свой ум,
А ангел отдал душу,
Сказав, что этою мечтою всех мужчин,
Стабильность мира мы нарушим!
И оказался прав!

Твой молчаливый взгляд
Поет о славе верных.
Себе не можешь ты позволить
Обронить слезу.
Ты плачешь тихо,
Очень, очень тихо…
И это по секрету
Сказала мне березонька в твоем саду.

Я не хотел, чтоб вышло так, как вышло.
Не верил я, что можно дважды потерять.
Но, черт возьми, ведь это право слишком:
Надежду с верой снова в грязь втоптать.

И что же после от меня хотите?
Души открытой, правды, чуткости и ласки?
Простите и судите, но не в силах
Я перенесть предательство от дружбы дважды.

Писать стихи банально и «избито»,
Поздравить прозой все же не смогу.
Лети по жизни весело и лихо,
Не поднимайся в высь к богам
И не иди ко дну!
Быть может, беззаботности и счастья?
Иль все же слез, печали и тоски?
Давай – все это разделю на части,
И по чуть-чуть, чтоб каждый день…
А ты сравни, пойми и береги!

За окном солнца луч
Пробивает холодное небо,
И зима – вся рекой отправляется в путь
Все быстрее от птичьего смеха.
Все меняет окраску старую,
Все расцветает вокруг тебя.
Ты родилась в эту пору прекрасную
И еще краше стала весна!

Я никогда не говорю,
Когда слышать не хотят.
Не лезу в душу, не ищу,
Что ото всех таят.

И рушить обруч внутреннего мира,
Дарить тепло холодным стенам сердца,
Когда не принимают ни любовь, ни зло…
Я не хочу искать себе здесь места.

Гром прогремит,
Дождь перестанет лить.
Все выйдет желчным ядом.
И если ты захочешь быть и жить,
Ты знаешь – я всегда готов быть рядом.

Ты рада всем! А что в душе?
Никто не знает.
Печаль, тоска и пустота,
Надежда тихо умирает.

Ты знаешь многих! А тебя?
Ты любишь редко… и тебя.
Зачем искать ответа?
Не то, не те вокруг тебя.
Непонимание бывает слишком едко.

Молчишь и плачешь. Плачешь и молчишь.
И хочется отдать свою свободу…
Но льется песня, песня про любовь,
Та песня про погоду в непогоду.

Одиноко и пусто,
Больно и грустно.
Слеза – и та
Единственно горда.
Среди людей одинокая тень
Проносится, мелькая,
К себе не подпуская.
И не узнает никогда
Откуда, от кого, куда
Летит всегда печальная
И вечно беспокойная
твоя душа.

Прошло не так уж много лет,
Мы не успели постареть.
Соскучиться, быть может, тоже не успели.
Зато успели семьи заиметь:
Мужей и жен, да и детей вон тоже.
На прошлое смотреть пока мы не устали.
Слезу не пробивает вновь услышанный звонок.
Но память потихоньку все же тает,
И забывается последний наш урок.
Учителя за годы стали нам родными,
Размыты рамки «педагог и ученик».
Мы взрослые и с тем же молодые,
Так осчастливим нашей встречи миг!

Не нужно простоты бояться.
И можно не нырять в глубины сложностей трактатов.
Писать открыто, искренне стараться:
Так говорил и говорит Асадов.

«Дай монетку, погадаю»,-
Мне цыганка прошептала.
Дал монетку – отдал душу,
Сам того не понимая.

Нагадала счастья горы,
Нагадала мне любви.
Знать монетка дорогого
Стоит для ее мошны.

Вот народ – чей бог есть ветер,
Вот природы поворот.
Он пугает, все же манит
И живет вокруг врагов.