Ознакомительная версия.
И смерти не боюсь – она известна мне.
Я был уже не раз до полусмерти пьяным
И, значит, смерть, придет, когда напьюсь вдвойне!
В этот мир я для добрых свершений пришел,
Претерпеть миллионы лишений пришел,
Ибо счастлив помочь, обогреть и наставить…
Не кричите так громко: "Мошенник пришел!"…
Вы – просто дети из других миров?
К вам, юным, этот старый мир суров?
А не хотите в мировое пламя
Подкинуть и свою вязанку дров?
НОВОРУССКИЙ РУБАЙЯТ "ПАЦАН ХАЙЯМ"
Надо жить по понятиям – понял, братан?!
Если ты мне, то я тебе – понял, братан?!
А когда нас судьба разведет на мизинцах –
Ну и за ногу мать ее! Понял, братан?!
Пацаны, я торчу! Мы фильтруем базар,
Нас не вяжут менты и не косит шиза,
Но бугор наверху – еще тот отморозок!
Мне прислали маляву: он всех заказал!..
Бьют по почкам менты? Отчего ж им не бить?
Наступают кранты? Отчего ж им не быть?
Даже если мочить тебя станут в сортире –
Все в порядке вещей. Наплевать и забыть.
Я откинулся с зоны – и сразу в кабак.
У меня есть резоны явиться в кабак –
Не могу же напиться я в библиотеке?!
Вот пропьюсь до кальсон – и покину кабак…
Ты пальцы не топырь, заносчивый ханжа,
Когда мой "Мерседес" плывет из гаража –
Да, бедность не порок, но и не добродетель,
А значит, и в раю башлями дорожат.
Сколько было, пацан, до тебя пацанов,
Сколько будет потом! Вот основа основ:
Отвечаем по-всякому за распальцовку –
И уйдем, догоняя былых паханов…
Мне бы водки, братва! – и уже я Хайям…
Мне бы травки, братва! – и уже я Хайям…
Мне бы Люську-шалаву и теплую койку –
Но проси, не проси, а братве по х…ям!
Я спросил пахана: "Отчего нам хана?
Завяжи с анашой, откажись от вина,
Выкинь финку, пойди в стукачи – а в итоге…"
Не дождался ответа я от пахана.
Мы "поляну" накроем и "стрелку" забьём,
И в парилке оттянемся с клевым бабьем,
Рай – для вечнозелёных, как елки и баксы,
Ад – для нытиков, схожих с дубовым рублём!
Есть квартира, счет в банке, мобила и джип,
Этих ставлю "на счетчик", других – на ножи,
Но ночами мне снится: живу на зарплату…
Где, скажите, реальность, а где миражи?!
Ты родился в сорочке, я в джипе рожден,
Ты – семь пядей во лбу, я – в кармане семь тонн,
Ты качаешь права, я же мышцы качаю…
Кто по жизни наказан, а кто награждён?!
Развели, как шестерку, и дело – труба,
О Аллах, ну за что ты караешь раба?
Я налоги с наложниц укрыл, и в отместку
Сколько бед ниспослала мне злая судьба!
Я на Страшном суде озадачу Творца,
Рассказав про доходы, про дачу Творца,
Про уход от налогов, про рэкет, про взятки…
Что молчишь, господин? Опровергни истца!
Я пришел ненадолго, я завтра уйду,
Счет забытого долга, я завтра уйду,
Клык убитого волка, пустая обойма,
Без базара пришел, без базара уйду…
Угнали джип "Cherockee"? Наплевать!
Растут на зоне сроки? Наплевать!
Терпи, пацан! Зачтется терпеливым –
В раю из лейки астры поливать!
Гуляй, братва! Налейте пахану!
К чему слова? Налейте пахану!
Недолго нам гулять – дотянем сроки
И перейдем в другую чайхану!
Сплошь архетип, от крыши до штиблет,
Герои детских сказок новых лет,
Мы жили-были в тридевятой зоне –
Иван-Пацан и Дед-Авторитет…
Хлебнуть ли чайку, заварив от души?
Пройтись ли в мазурке? – эй, ухарь! пляши!
Отдаться ли сну? Перечесть ли Бодлера?
А может быть, просто курнуть анаши?!
Не воруй, говорят, и не пей натощак,
Возлюби не шалаву, а дуру в прыщах,
И тогда после "вышки" твою дородетель
Заберут в неразменный небесный общак!
Там вдали, за Госпромом, дома словно скалы,
Там рассветы в крови пиджаки полоскали,
Сто крутых пацанов на лихих BMW
На разборку с ГУБЭП поскакали…
Обманутой виселице твоей, школяр Франсуа Вийон
Изгибом клинка полыхая в ночи,
Затравленный месяц кричит.
Во тьме – ни звезды, и в домах – ни свечи,
И в скважины вбиты ключи.
В домах – ни свечи, и в душе – ни луча,
И сердце забыло науку прощать,
И врезана в руку ножом палача
Браслетов последних печать.
Забывшие меру добра или зла,
Мы больше не пишем баллад.
Покрыла и души, и мозг, и тела
Костров отгоревших зола.
В золе – ни угля, и в душе – ни луча,
И сердце забыло науку прощать,
И совесть шипит на углях, как моча,
Струясь между крыльев плаща.
Подставить скулу под удар сапогом,
Прощать закадычных врагов.
Смиренье, как море, в нем нет берегов –
Мы вышли на берег другой.
В душе – темнота, и в конце – темнота,
И больше не надо прощать ни черта,
И истина эта мудра и проста,
Как вспышка ножа у хребта.
Я – призрак забытого замка.
Хранитель закрытого зала.
На мраморе плит, испещренном запекшейся кровью,
Храню я остатки былого,
Останки былого.
Когда-то я пел в этом замке.
И зал в изумлении замер.
А там, у парадных ковровых – проклятых! – покоев
Стояла хозяйка,
Стояло в глазах беспокойство.
Я – призрак забытого замка.
Но память мне не отказала.
И дрожь Ваших губ, и дрожание шелка на пяльцах
Врезались звенящей струною
В подушечки пальцев.
Вы помните, леди, хоть что-то?
Задернута жизнь, словно штора.
Я адом отвергнут, мне райские кущи не светят,
Я – призрак, я – тень,
Наважденье,
За все я в ответе.
В прошедшем не призраку рыться.
Ваш муж – да, конечно, он рыцарь.
Разрублены свечи, на плитах вино ли, роса ли…
Над телом барона
Убийцу казнили вассалы.
Теперь с Вашим мужем мы – ровня.
Встречаясь под этою кровлей,
Былые враги, мы немало друг другу сказали,
Но Вас, моя леди,
Давно уже нет в этом зале.
Мы – двое мужчин Вашей жизни.
Мы были, а Вы еще живы.
Мы только пред Вами когда-то склоняли колени,
И в ночь нашей встречи
Вас мучит бессонница, леди!
Вокруг Вашей смятой постели
Поют и сражаются тени,
И струны звенят, и доспехи звенят под мечами…
Пусть Бог Вас простит,
Наша леди,
А мы Вас прощаем.
Шел монах за подаяньем,
Нес в руках горшок с геранью,
В сумке сутру махаянью
И на шее пять прыщей.
Повстречался с пьяной дрянью,
Тот облил монаха бранью,
Отобрал горшок с геранью
И оставил без вещей.
И стоит монах весь драный
И болят на сердце раны,
И щемит от горя прана,
И в желудке – ничего.
И теперь в одежде рваной
Не добраться до нирваны
Из-за пьяного болвана,
Хинаяна мать его!
И монах решил покамест
Обратиться к Бодхидхарме,
Чтоб пожалиться пахану
На злосчастную судьбу,
И сказать, что если Дхарма
Не спасет его от хама,
То видал он эту карму
В черном поясе в гробу!
И сказал Дамо:
– Монахи!
Ни к чему нам охи-ахи,
А нужны руками махи
Тем, кто с ними не знаком.
Пусть дрожат злодеи в страхе,
Мажут сопли по рубахе,
Кончат жизнь они на плахе
Под буддистским кулаком!
Патриархи в потных рясах –
Хватит дрыхнуть на матрасах,
Эй, бритоголовых массы,
Все вставайте, от и до!
Тот, чья морда станет красной,
Станет красным не напрасно,
Не от водки и от мяса,
А от праведных трудов!
Лупит палкой тощий старец,
Восемь тигров, девять пьяниц,
Эй, засранец-иностранец,
Приезжай в наш монастырь!
Выкинь свой дорожный ранец,
Подключайся в общий танец,
Треснись, варвар, лбом о сланец,
Выйди в стойку и застынь!
Коль монаху плохо спится,
Бьет ладонью черепицу;
Коль монах намерен спиться –
Крошит гальку кулаком!
А приспичит утопиться –
Схватит боевую спицу,
Ткнет во вражью ягодицу –
И с хандрою незнаком!
Ознакомительная версия.
