сотрапезников.)
Прислушайся к нему!
Ревнивый взор пронзит твой плащ — пронзил бы,
Будь Марк трезвей, — что ждет меня тогда?
Разумней уступить тебя жене
И отослать. Что я еще могу?
В глазах народа все права — за нею,
А я — никто. Ты ей принадлежишь!
(Отворачиваясь и говоря про себя.)
Да, он принадлежит другой Изольде!
И я сама в нем заронила мысль
Сыскать ее! — зачем-то сострадая
Далекой соименнице моей!
(Беззвучно рыдает.)
ХОР: СТАРУХИ
Та, чьи руки белы,
Навлекла беду опять.
Воскресить хотела
Страсть, что охладела!.
С милым жить в ладу опять,
Слаще нет удела!
ХОР: СТАРИКИ И СТАРУХИ
Даме далекой
Верен остался он.
Слово упрека
Язвит жестоко!
Жене в любви клялся он,
Да что в том проку!
Брангвейна уходит.
ТРИСТРАМ, КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, БРАНГВЕЙНА И ХОР.
БРАНГВЕЙНА молчит; спустя несколько минут КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА оборачивается и вопросительно смотрит на нее.
БРАНГВЕЙНА:
Бретонской чужестранке стало лучше.
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (надменно)
(горько)
Да, да, ее звала я
В письме. Отдайте ей мою постель:
Я лягу на полу!
(БРАНГВЕЙНА уходит.)
ТРИСТРАМ:
Лишь в озлобленье,
Любимая, ты молвишь это слово!
На галерею незамеченными поднимаются КОРОЛЬ МАРК и СЭР АНДРЕТ.
КОРОЛЬ МАРК И СЭР АНДРЕТ (наверху); КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, ТРИСТРАМ И ХОР.
СЭР АНДРЕТ: (КОРОЛЮ МАРКУ)
Ну, вот они. Проклятье, это он —
Старик-арфист, кого я заподозрил,
Но враз забыл, пока не повстречал
Под стенами жену его в слезах.
Она и выболтала об интриге,
Пока вы осушали пенный кубок,
Не чуя зла!
ТРИСТРАМ:
Владычица моя,
Утешься, вспомни о Веселой Страже!
(Подходит к ней.)
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (отпрянув назад)
Нет, ласк довольно! Если ж так случится,
Что эти встречи скажутся на мне,
(Ты ведаешь, о чем я говорю),
Я, может быть, не проживу и года,
О чем готова помолиться.
КОРОЛЬ МАРК: (наверху)
Верно!
Опять милуются, как голубки!
А я-то ждал, что явится преградой
Его отъезд и бремя новых уз!
СЭР АНДРЕТ:
И впрямь так следует из их речей,
Коль суть постигли мы.
ТРИСТРАМ:
О Королева,
Прочь тучу прогони и воссияй;
Пусть пылкая душа и голос нежный
Былою музыкой звучат опять:
Мы выстоим и ныне!
(Входит ПРИСЛУЖНИЦА с письмом.)
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, ТРИСТРАМ, ПРИСЛУЖНИЦА, КОРОЛЬ МАРК, СЭР АНДРЕТ И ХОР.
ПРИСЛУЖНИЦА: (смиренно)
Письмо, мне вверенное, Марк-король
Артуру шлет, Верховному Владыке.
Презрев опасность, я себе сказала:
«Все, что смогу я сделать для Тристрама,
Я сделаю!» И я сняла печать.
(Мне способ указал приятель-клерк).
Марк пишет в нем, что недругом заклятым
Тристрама числит и готовит месть:
Пронзит три раза плоть и вырвет сердце,
Лишь случай выдастся.
КОРОЛЬ МАРК спускается с галереи и останавливается в глубине зала; СЭР АНДРЕТ остается наверху.
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (к ТРИСТРАМУ, с тревогой)
Угрозы Марка сердце мне тревожат,
И тает горечь от твоих обид
И небреженья! О Тристрам, спасайся,
Не думай обо мне!
ТРИСТРАМ:
(тихо)
Скорей подсолнух позабудет солнце!
(к ПРИСЛУЖНИЦЕ)
Закрой лицо, девица, и ступай;
Вновь запечатай свиток, — я не стану
Читать, — и отошли.
(ПРИСЛУЖНИЦА уходит.)
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, ТРИСТРАМ, КОРОЛЬ МАРК, СЭР АНДРЕТ И ХОР.
ТРИСТРАМ:
Да, Марк был пьян,
Когда писал. Попировал он всласть;
Теперь же, верно, выехал со свитой,
Чтоб ввечеру вернуться на покой.
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
(прижимаясь теснее)
Мне тревожно, мой Тристрам;
Но мне тебя не пережить, любимый!
ТРИСТРАМ:
И мне — тебя. Все стихло, мы — одни;
Я, вновь вернувшись к роли менестреля,
Спою тебе, а после удалюсь
Ждать новой встречи, более отрадной.
Я мог бы спеть насмешливый куплет
О Короле: ту песню, что сложил
Сэр Динадан. Король был вне себя.
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
Нет, милый, скорбь тебе пристала больше.
Грустны, грустны мы; нам ли насмехаться?
Тьма угрожает поглотить и нас
С тираном заодно! Спой о любви.
(ТРИСТРАМ играет вступление.)
Ах, кабы Марк, вернувшись, не услышал!
ТРИСТРАМ: (играет и поет)
I
Да, ты права; печаль пристала мне.
Грустны, грустны мы, — и теперь, и впредь.
В тенетах бьемся мы, горим в огне,
Что ни предречь нельзя, ни разглядеть.
II
А если канет в ночь надежды имя,
Останемся верны — теперь и впредь;
Останемся сильны, не дрогнув, примем
Судьбу, что ни предречь, ни разглядеть.
КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:
Кто пожалеет нас, в оковах тяжких?
Увы! Зачем Король мой — он, не ты!
(Она рыдает, он заключает ее в объятия, и они стоят так некоторое время. Сцена темнеет.)
ТРИСТРАМ: (задумчиво)
Где Марк-король? Мне уходить пора!
(Сцена темнеет.)
КОРОЛЬ МАРК, с кинжалом в руке, подкрадывается к ТРИСТРАМУ сзади.
