class="empty-line"/>
Вот и выходит,
платье бальное
Да пред передником испачканным —
Есть преимущество реальное,
Как королевны пред проста́чками.
Ошибка в четверть часа вроде бы
В пространстве Золушку отбросила
Из поднебесья в мир юродивый,
Из ванны —
в простенькое озеро.
Ах, фея,
как своей ошибкою
Ты подло Золушку подставила,
Пред принцем выставив паршивкою,
Волшбой меняющую правила.
Была звездою бала —
выперлась
В золой испачканном переднике,
Как высморкалась и не вытерлась
Перед разнеженным наследником.
А фея со своей деменцией
Проблемы даже не заметила,
Она витала по инерции
В фантасмагориях и бредила.
Вы часто ль баги замечаете
Чужие — явные и мнимые?
Для фей же четверть часа,
знаете,
Мгновенья мало различимые.
* * *
Я в лабиринт местный
Вгоню своего Минотавра.
Остановлюсь пред бездной,
Присяду под сенью лавра.
Знаю, венок терновый
Мне отнюдь не по чести.
Сменю его на лавро́вый —
Мне он больше уместен.
Где-то в Мессинском проливе между Сицилией и Калабрией примерно в начале XII века до н. э
Одиссей сын Лаэрта
Меж Сциллой и Харибдою — неплохо,
Пока надежда мой питает дух.
Вода бурлит, вскипает суматоха
От вида этих чудищ-потаскух.
Ну, да — страшны! Ну, да — многоголовы!
И да — меж ними можно не пройти!
Бьёт через край по жилам нездоровым
Адреналина с кровью ассорти.
Меч наголо, пусть разум возбуждённый
Ещё зовёт корабль развернуть.
Но хрен им в глотку, чудищам зловонным,
Идём в атаку, в лоб, а там уж будь,
Как…
Одна из голов Сциллы, дочери Форкиса (с сожалением)
Опять плывут, упорные созданья!
Им нечем что ли там себя занять?
Нам не дают красоты мирозданья
Спокойно и неспешно созерцать.
Я только в суть экзистенциализма,
Мне показалось, начала вникать,
А тут они! И путанные мысли
Опять придётся в кучу собирать.
Опять придётся рыться в манускриптах,
Дышать их пылью древней допоздна…
Пристукни-ка их ты, сестра Харибда,
Особенно того вон крикуна.
Харибда, дочь Посейдона
Ну, всё, крикун! Теперь тебе хана!
* * *
Архимедов создал Бог не затем ли,
Чтоб могли они шутя двигать горы?
Вот и дали ему точку опоры,
Говорят, давай, двигай Землю.
Он же, весь эстет из эстетов,
Кто умеет двигать больше словами,
Говорит, мы не из тех Архимедов,
Нужно двигать, двигайте сами.
* * *
Жизнь — штука и без того наворочено сложная,
Не нужно её дополнительно закручивать и усугублять,
Деля на части заведомо правдивые и заведомо ложные,
Она едина в желании выёживаться и удивлять.
Бабочка, мчащаяся постоянно по идиотскому кругу,
Не проживёт дольше бабочки, мечущейся туда и сюда.
Отделение кем-то для вас добра от зла — это не услуга,
Это подталкивание к бездне.
Если вы поняли это, вам не туда.
Сонет пост-постмодерновый
Память наша — палимпсест,
Где поверх слоёв затёртых
Нарастает новый текст
Знаний жидких вместо твёрдых.
Иль разжиженных скорей
Постмодерна безвременьем,
Где дизайн пустой важней
Обладания уменьем.
Где базар пустой а-ля
Илон Маск — народом чтится.
Где ничтожнее нуля
Значимая единица.
Где за гранью постмодерна
Ждут начало предынферно.
Сонет ницшеанский
Мой каждодневный визави
Из недр души взывал к участью
В борьбе для счастья и любви,
Но не за счёт любви и счастья.
Попробуй логику найти
В подобном мыслепостроенье,
Где всё запутано, почти
Как в ницшеанском изреченье.
В предлоге «для» с предлогом «за»
Какой-то смысл зашифрован,
Но видим мы лишь словеса,
Их смысл для нас замаскирован.
Но если долго в бездну зреть,
Она нас сможет разглядеть.
Китайский как бы сонет
Поэтическое изложение перевода с китайского Лилии Алексеенко. А вот информация об авторе, увы, потеряна.
Осенние листья опали. Прошу,
Не плачь. Жизнь идёт чередой.
Зелёные краски уснули, их шум
И буйство излишни зимой.
Их не восстановишь. И жухнет листвой
Весенняя память, даря
Улыбку земле. Теплый ветер хмельной
Уносит зелёный наряд.
Осенние листья опали. Не плачь.
Как реинкарнаций виток,
На будущий год всё вернётся и вскачь
Закрутится танца венок,
На поле грядущих прекрасных удач
Надежды посеяв росток.
Сонет румбовый
Всё затихло на мили окрест —
Непривычная тишина.
Мы отправились на зюйд-вест —
Это, впрочем, не наша вина.
Там накрыты столы на сто мест —
Мы напьёмся опять допьяна.
Говорят, что там много невест,
Много пива и много вина.
Путь закроют, поедем в объезд,
Что нам выпадет, примем сполна.
Бог не выдаст, свинья нас не съест,
Нам другая судьба суждена.
Что зюйд-ост нам уже, что зюйд-вест,
Лишь бы только не тьмы пелена.
Сонет оранжево-розовый
Луна — чуть оранжево-розовая —
Неспешно за лесом взошла.
Сквозь сосны пробиться непросто ей:
Пока что слаба и тускла.
Моментами удаётся ей
Мелькнуть через сетку стволов,
Даря и тепло, и эмоции,
И… просветленье мозгов.
Не каждый умеет при случае
Эмоции эти ловить,
И слабые лунные лучики
Меж соснами находить.
А это, быть может, лучшее,
Чего ради стоит жить.
Сонет осенне-фиго́вый
За сентябрём, твердят, придёт октябрь —
Так предначертано… И это так фиго́во,
Нашёптывая сонм абракадабр,
Не сметь наколдовать себе иного.
Не сметь наворожить себе апрель,
Пейзажное томление отбросив.
И тратить на пустое акварель,
На сотню раз написанную осень.
Не смея наколдовывать весну,
Владея миллионом заклинаний,
Жить сентябрём у осени в плену,
В плену багрянцев и очарований.
Писать о ней, не воя на луну
От старых рифм и словосочетаний.
Сонет розовый
Роза восхищает наше зрение,
Роза услаждает обоняние,
Тешит вкус — ликёром и варением,
Сластью лепестков, отцветших ранее.
Слух — не восхищает, ведь шуршание
Розовых кустов мы, к сожалению,
Вряд ли отличим от шелестения
Сорных трав у брошенного здания.
Разве только чувство осязания
Не обманет наши ощущение,
Уловив на стебельке растения
Острое колючек беснование.
Уколовшись раз, изменим мнение
Мы о розовом существовании.
Сонет эфемерный
Не сможет подлинно поэт,
Словесных излияний дока,
Живописать, как лунный свет
Пронизывает бренность окон.
Не хватит слов, чтоб волшебство
И призрачность лучей неброских
Отобразить в скупых набросках
И рифмах текста своего.
Свет эфемерен в этот час.
Луна и ночь волнуют нас
Своей божественной затеей.
