Джордж Байрон - Сарданапал

Приказ царя, сатрапы.

Он исполнен,
Еще не прозвучав.

А все же — в чем он?

Немедленно, сегодня в ночь, должны вы
Отправиться в сатрапии свои —
В Халдею, в Мидию.

С войсками вместе?

Приказ лишь о сатрапах говорит
С их личной свитой.

Но…

Приказ исполним.
Скажи царю.

Я должен при отъезде
Присутствовать, а не носить ответы.

Ого!

Прекрасно; мы отбудем вместе.

Я вызову почетный караул,
По рангу вам присвоенный, и буду
Вас поджидать, но лишь не дольше часа.

Вот — подчиняйся!

Подчинюсь.

Не дальше
Ворот дворца, что стал тюрьмою нам.

А ты ведь прав! По всей стране огромной
Для нас зияют тюрьмы.

Нет: могилы.

Когда б я думал так, мой добрый меч
Еще одну бы вырыл!

Дела хватит
Ему и так. Я не гляжу столь мрачно,
Как ты. Но нам уйти отсюда надо
Искусней. Ты согласен, что изгнанье —
Наш приговор?

А как понять иначе?
Уж такова политика восточных
Царей: прощенье и отрава, милость
И меч, отъезд и вечный сон. Немало
Сатрапов при его отце — он сам,
Я признаю, невинен в этой крови,
Иль был невинен…

Но таким не будет,
Да и не может.

Ну, не знаю. Многим
Сатрапам при его отце вручались
Наместничества мощные — и многим
Пришлось в пути в могилу лечь. В дороге
Их постигал, не знаю как, недуг:
Столь долог был и труден путь…

Лишь только б
На вольный воздух города нам выйти,
Наш путь мы сократим.

Не у ворот ли
Он кончится?

На это не рискнут.
Они тайком нас умертвить решили —
Не во дворце, не в городских стенах.
Где знают нас, где нам друзья найдутся;
Когда бы нас убить хотели здесь,
Уже убили бы. Идем.

Ах, знать бы,
Что не на жизнь он посягает…

Вздор!
Чего еще тираны ищут в страхе?
Идем к отрядам нашим и — вперед.

В сатрапии?

Нет! К твоему престолу!
Есть время, воля, власть, надежда, средства;
Их полумеры нам дают простор.
Вперед!

Едва раскаялся — и снова
Преступник я!

Самозащита — благо,
Оплот последний права. Ну, идем же!
Прочь от дворца, где мутный воздух душит,
А стены пахнут ядом, — прочь отсюда!
Нельзя давать им время передумать;
Уедем быстро — значит, мы покорны;
Уедем быстро — значит, наш попутчик,
Наш добрый Панья, свой приказ получит
За много миль отсюда. Поспешим.
Нет выбора иного. Ну, скорее!

В порядке все, и кровь не пролилась —
Гнуснейшая пародия лекарства.
С изгнаньем их нам не грозит опасность.

Как путнику, кто по цветам ступает,
У чьих корней гадюка залегла.

А что ж мне делать?

Переделать все.

Отнять прощенье?

Укрепить венец
Качнувшийся.

Но это тирания!

Зато спасенье.

Мы спаслись. Они
Ничем грозить не могут нам с границы.

Они еще не там и никогда бы
Там не были, будь мой услышан голос!

Тебя я слушал; почему же нельзя мне
Их выслушать?

Потом поймешь… Пойду
Покуда стражу вызвать.

И на пире
Мы свидимся?

Нет, государь, уволь:
Не бражник я; любой потребуй службы,
Лишь не при Вакхе.

Надо ж иногда
Пображничать!

И надо же кому-то
На страже быть при тех, кто слишком часто
Пирует. Можно удалиться?

Да…
Еще минутку, милый Салемен,
Мой брат, мой лучший подданный и лучший
Князь, чем я царь. Тебе бы стать царем,
А мне — не знаю, все равно… Не думай,
Что глух я к честной мудрости твоей
И к доброте, с которой терпишь ты,
Хоть и бранясь, мои безумства. Если
Я пощадил, не вняв твоим советам,
Жизнь тех людей, то ведь не потому,
Что несогласен был с тобой, а просто:
Пускай живут; исправятся, быть может.
Я их изгнал — и спать могу, а если б
Казнил — не спал бы.

Ты уснуть рискуешь
Навек, щадя изменников. Миг боли
Годами преступлений заменен!
Позволь убрать их.

Нет, не искушай.
Я слово дал.

Возьми назад.

Оно ведь
Дано царем.

Решать оно должно.
Полупрощенье, ссылка — лишь обида;
Прощать — вполне иль вовсе не прощать!

А кто ж, когда я их сместить задумал
Иль просто отдалить, кто настоял
Отправить их в сатрапии?

Да, верно…
Я позабыл. Когда они доедут…
Ну, что ж… тогда меня и упрекни.

А если не доедут — безопасно —
Без всякого ущерба, — берегись!
Подумай о себе!

Позволь идти мне.
Их безопасность — обеспечим.

Можешь.
И обо мне, прошу я, лучше думай.

Мой высший долг — всегда служить царю.

Суровый человек. Утес! — настолько
Тверд и высок! Ни одного земного
На нем пятна, А я — из мягкой глины,
Цветами утучненной. Каждой почве —
Свои плоды. Коль я не прав — ошибка
Не очень тяготит мне чувство то,
Названия которому не знаю:
В нем часто боль мне, иногда отрада;
Оно как дух, считающий у сердца
Его биенья, их не торопя,
И мне вопросы предлагая, коих
Ни смертный не посмел бы предложить,
Ни сам Ваал, божественный оракул,
Чей мраморный величественный лик
Порой, вечерней мглою омраченный,
Как будто хмурит брови и как будто
Вот-вот заговорит со мной. Но прочь
Пустые думы! Радости хочу я,
И вестника уже мне шлет она!