Уильям Шекспир - Поэмы и стихотворения

Юность, верность, красота,
Прелесть сердца, чистота
Здесь лежат, сомкнув уста.

Феникс умер, и она
Отошла, ему верна,
В царство вечности и сна.

Не бесплоден был, о нет,
Брак, бездетный столько лет, —
То невинности обет.

Если верность иль — увы! —
Красоту найдете вы —
То обман, они мертвы.

Ты, кто верен и любим,
Помолись на благо им
Перед камнем гробовым.

Прислушайся, — из ближнего леска
Испанская кобыла молодая,
Почуяв жеребца издалека,
Его зовет, тревожно ожидая.
И, с привязи сорвавшись, наконец,
К ней скачет, шею выгнув, жеребец.

Он величаво мчится, он летит,
Как в приступе безудержного гнева,
И гулко под ударами копыт
Гудит земли разбуженное чрево.
Грызет железо он своих удил,
Тем овладев, чему подвластен был.

Он поднял уши. Нисходя к хребту,
Вздымается дорожка гривы черной,
Ноздрями воздух пьет он на лету.
Пар из ноздрей выходит, как из горна.
Недаром око темное коня
Сверкает ярким отблеском огня.

То рысью он идет, шаги считая,
Спокойно горд и скромно величав,
То скоком скачет, над землей взлетая,
Плывет, по ветру тело распластав,
Чтоб гневной красотой своей и силой
Похвастаться перед подругой милой.

Ему и дела нет до ездока,
Кричащего вослед: "Постой! Куда ты?"
Забыл он шпоры, жгущие бока,
Забыл о сбруе, яркой и богатой,
Он слышит только собственную кровь,
Он видит пред собой свою любовь.

Как если бы, искусству дав свободу,
Писал коня художник на холсте,
Стремясь живую превзойти природу
И в живости самой, и в красоте, —
Так этот конь превосходил любого
Осанкой, статью, красотой суровой.

Крутая холка, ясный, полный глаз,
Сухие ноги, круглые копыта,
Густые щетки, кожа, как атлас,
А ноздри ветру широко открыты.
Грудь широка, а голова мала, —
Таким его природа создала.

Ничто косого не избегнет взора,
Касанье перышка его вспугнет.
Приказывая ветру быть опорой,
Пускается он в бег или в полет.
Сквозь волосы хвоста его и гривы
Поет и свищет ветер шаловливый.

Он выражает радость в звонком ржанье,
Отзывный голос подает она.
Но — женщина — в ответ на обожанье
Она лукавит, гордости полна,
И отвечает страсти, столь открытой,
Упрямыми ударами копыта.

Он роет землю в гневе, ловит ртом
Слепней несчастных. Весь покрыт он мылом.
И бедра охлаждает он хвостом,
Разгоряченные любовным пылом.
Но вот гордячка, друга пожалев,
Его безмерный умеряет гнев.

А тут хозяин, подоспев, стремится
Взять под уздцы горячего коня.
В испуге к лесу скачет кобылица,
За нею — конь, уздечкою звеня.
И оба обгоняют по дороге
Ворон, летящих тучею в тревоге…

Есть у охотников обычай —
Рога и шкуру, как добычу,
Нести домой.

Хоть дорога оленья кожа,
Рога оленьи нам дороже:
Так не стыдись носить рога.
Нам эта память дорога!

Крутого рога острый серп —
Твоей семьи старинный герб.
От поколенья поколенье
Рога наследует оленьи.

Так не стыдись носить рога —
Нам эта память дорога!

Счастливая чета влюбленных —
Гей-го! Гей-нонино! —
Гуляла средь полей зеленых
Порою весенней, порой обручений,
В те дни, когда птицы звенят в вышине.
Влюбленные рады весне.

Во ржи они оба легли отдохнуть —
Гей-го! Гей-нонино! —
И голову он положил ей на грудь
Порою весенней, порой обручений,
В те дни, когда птицы звенят в вышине.
Влюбленные рады весне.

Они и придумали этот куплет —
Гей-го! Гей-нонино! —
Что вся наша жизнь — кратковременный цвет
Порою весенней, порой обручений,
В те дни, когда птицы звенят в вышине.
Влюбленные рады весне.

И ты это славное время лови —
Гей-го! Гей-нонино! —
И настежь открой свое сердце любви
Порою весенней, порой обручений,
В те дни, когда птицы звенят в вышине.
Влюбленные рады весне!

Что толку, леди, в жалобе?
Мужчины — шалопаи.
Одна нога на палубе,
На берегу другая.

Что с них возьмешь?
Слова их — ложь.
Но в грусти толку мало.
Весь мир хорош, когда поешь:
Тарара-лала-лала!

Зачем вам плакать? Лучше петь.
Весной грустить не велено.
Мужчины женщин ловят в сеть
С тех пор, как весны зелены.

Что с них возьмешь?
Слова — их ложь.
Но в грусти толку мало.
Весь мир хорош, когда поешь:
Тарара-лала-лала!

Веди нас, дорожка, вперед и вперед,
Начала тебе и конца нет.
Веселое сердце идет и поет,
Печальное — скоро устанет.

Вот кружева, ленты.
А вот позументы,
Берите, хватайте, красавицы.
Вот кольца и бусы
На разные вкусы.
Шелка мои пестрые славятся.
Считайте-ка денежки,
Несите офенюшке,
Берите, что только понравится!

Вот шелк белей, чем пух лебяжий.
Вот креп чернее черной сажи.
Перчатки тоньше роз дамасских,
Духи и бархатные маски.
Купить чепец вам, сударь, надо,
Подруга ваша будет рада.
А вот две дюжины застежек
От подбородочка до ножек.
Купите серьги, ожерелья,
Доставьте барышням веселье,
Чтобы в ушах сережки звякали,
Чтоб очи черные не плакали!

Как в толпе его найдем —
Твоего дружка?
Шляпа странника на нем,
А в руках клюка.

Он угас и умер, леди,
Он могилой взят.
В головах — бугор зеленый,
Камень — возле пят.

Бел твой саван, друг мой милый.
Сколько белых роз
В эту раннюю могилу
Ливень слез унес.

В день святого Валентина,
В первом свете дня
Ты своею Валентиной
Назови меня.

Тихо ввел он на рассвете
Девушку в свой дом —
Ту, что девушкой вовеки
Не была потом.