РИХСИВОЙ МУХАМЕДЖАНОВ (родился в 1940 году) окончил Ташкентский Государственный университет, а в 1972 году — Высшие сценарные курсы при Госкино СССР. По литературным сценариям Р. Мухамеджанова поставлены телевизионный фильм «Баллада о белогривой» и художественный кинофильм «Дуэль под чинарой».
Фильм по литературному сценарию Рихсивоя Мухамеджанова «Суюнчи» готовится к постановке на киностудии «Узбекфильм».
Безмолвные снежные просторы высоких гор напоминали суровых стариков в белых чалмах. Словно размотанная чалма, тянулась вниз река, которая начинала свой стремительный бег по ущелью, разделяя маленькое селение на две части.
Стоя на противоположных берегах, двое мужчин пытались переговариваться: один кричал, другой не слышал, шум реки уносил голос.
Мальчик лет тринадцати доил корову. Рядом терпеливо ждали двое маленьких братьев, каждый с пиалой наготове.
С небольшого холма по тропинке спускался костлявый старик лет семидесяти с палкой в руке.
Из-за гор появился вертолет. Дети приветствовали его появление радостным криком. Вертолет кружил над холмом, видимо, искал место для посадки. Когда он с гулом пролетел над головой старика, тот сердито погрозил ему палкой, но, увидев, что вертолет начал поворачивать обратно, несколько испугался:
— Э-э! Ты что, шуток не понимаешь?
Вертолет перестал кружиться над холмом и завис в воздухе. Дверца открылась, и по болтающейся лестнице кто-то стал спускаться па землю.
Старик па всякий случай спрятал палку за спину и стал пристально всматриваться.
Человеком, спускающимся с вертолета, оказалась старуха. Она ступила иа землю, поправила платье и, уперев руки в бока, крикнула вдруг властным, раскатистым голосом:
— Эй, Халмат! Чего стоишь, бездельник?
— Анзират?! — опешил Халмат. — Астафулла! Это ты прилетела?
— Да, это я прилетела! — сказала Анзират. — В городе была.
— Вах! — удивился Халмат. — Надо же! А зачем ты ездила туда?
— На свадьбу. Моя племянница сына своего женила.
— Ну и как, свадьба интересно прошла?
— Да где там, — махнула рукой Анзират. — Один встает — хвалит невесту, другой встает — хвалит жениха. Не свадьба, а прямо собрание. Представляешь, за целый вечер ни одной драки не было!
— Неужели? — удивился Халмат. — Свадьба без драки, разве это свадьба? Такая свадьба и не запомнится. Помнишь, на моей свадьбе какая драка была. Бедный Хайрулла до сих пор хромает! Как увижу Хайруллу хромого, вспоминаю свою молодость. Так приятно делается! Да, в наше время свадьбы были куда интереснее.
— Ничего, я скоро такой праздник устрою! — размечталась Анзират. — Все будут помнить!
— Какой праздник?
— Увидишь.
— Меня пригласишь?
— Обязательно! — обещала Анзират.
— Ты пригласи меня, я такую устрою драку! — засверкал глазами Халмат.
Анзират внимательно посмотрела на него.
— Что, не веришь? — сказал Халмат. — Я никого не боюсь!
— Ладно, пошли!
— А куда?
— Не задавай много вопросов! — строго сказала Анзират. — Дело есть.
— Хорошо, — согласился Халмат. — Помнишь, как я в молодости дрался?
Анзират не ответила. Халмат перехватил у нее сумку, и они двинулись по дороге.
— Анзират, смотри, твоя адъютантша идет! — хихикнул Халмат, но заметил неодобрительный взгляд Анзират и тут же замолчал.
Навстречу шла маленькая бойкая старуха Мастан.
— Это правда, Анзират, что ты на вертолете прилетала? — спросила она, поровнявшись с ними.
— А ты откуда узнала?
— Все говорят.
— Что за народ! Ничего от них невозможно скрыть, тут же узнают! — разыгрывая недовольство, сказала Анзират. — Ты лучше расскажи, что происходило тут без меня.
— Да вот… Нет, ничего не происходило! — помявшись, сказала Мастан.
— Ну… — требовательно сказала Анзират.
— Что ну?
— Давай, давай, не бойся, говори, — поддержал Халмат.
— Парпи-тракторист в чайхане сказал, что он не знает, кого слушаться — председателя или тебя. Потому что, оказывается, ты больше командуешь, чем председатель… Это мне так передали, я сама не слышала.
Анзират ухмыльнулась, но ничего не сказала.
— А ты сама как считаешь? Кого надо слушаться? — обратился к Мастан хитрый Халмат.
— Ну… И Анзират, и председателя! — ответила та.
— Что?! — возмутился Халмат.
— Ведь председатель тоже ответственный человек… — проговорила Мастан нерешительно.
— Иди тогда к своему председателю! — Халмат был явно на стороне Анзират. — Зачем с нами идешь?
— Но он за план отвечает, — как бы оправдывалась Мастан. — А так на что он мне? Молокосос какой-то!
— То-то! — произнес Халмат довольно. — А то чуть что — председатель, председатель!
— Хватит спорить! — оборвала их Анзират. — Не бояться надо председателя, а уважать.
Молча продолжали они путь дальше.
Остановились у резных деревянных ворот. Мастан и Халмат ждали, как поступит дальше Анзират. Она присела в тени чинары на краешек суфы, вытерла краем платка лицо. Потом велела Халмату:
— Давай, веди!
— Всех? — оживился Халмат.
— Нет, только сына Хаджимурада, — сказала Анзират, — остальных не трогай!
— Есть!
Сын Хаджимурада — Дилмурад, сорокалетий лысеющий мужчина, — сидел по ту сторону ворот за дастарханом и с аппетитом ел машхурду. Жена его, упитанная женщина в атласном платье, плавно передвигалась по двору.
Халмат со спины подошел к Дилмураду и ткнул его палкой в бок.
— Ой, щекотно! — хохотнул Дилмурад, решив, что это с ним подшучивает жена. — Ой, Салима, не надо!
И вдруг Дилмурад увидел выходящую из кухни жену, перестал смеяться и недоуменно оглянулся.
— Ой! Я и не узнал вас! Проходите, проходите, дедушка Халмат!
— А ну-ка, пошли! — суровым голосом приказал Халмат, подталкивая его палкой.
— Эй, эй! Вы что? — Дилмурад не знал, то ли смеяться, то ли злиться. — Куда вы меня ведете?
— Давай, давай! Там узнаешь!
Держа палку наперевес, как ружье, Халмат вывел Дилмурада, словно арестанта, за ворота и скомандовал:
— Стой!
Дилмурад, увидев двух старух, важно сидевших на суфе, еще больше удивился. Он оглянулся назад. Дед Халмат и не думал убирать нацеленное на него «ружье».
— Бабушки милые! — засмеялся Дилмурад. — Может, объясните наконец, что происходит?
Но старухи не соизволили ответить на его вопрос.
— Халмат! — заговорила наконец Анзират. — А ну-ка, стукни его разок.
— Слушаюсь! — ответил Халмат и, не дав опомниться Дилмураду, ударил его по шее.
— Ты что?! — взвыл Дилмурад. — Да я тебя!
— Попробуй, подойти только! — вызывающе замахнулся Халмат.
— Анзират, стукнуть еще раз?
— Нет, пока хватит! — сказала Анзират.
— За что вы его бьете? — стала кричать выскочившая вслед за мужем Салима. — Какое имеете право?
— Потерпи, до тебя тоже очередь дойдет! — сказал Халмат.
— Но за что, за что?! — надрывался Дилмурад.
— За то, что ты уже три месяца не навещаешь больного отца! — произнесла Анзират.
Дилмурад осекся, опустил голову.
— Что вы к нему пристали? Навещал он! — защищая мужа, затараторила Салима. — Говори, ездил же ты к нему!
— Ты не встревай, тебя не спрашивают! — одернула ее Мастан.
— Да, я однажды был у него… Помню, даже курагу ему отвез, — сказал Дилмурад.
— Однажды! — усмехнулась Анзират. — А он уже три месяца в постели лежит. Если хочешь знать, он к твоей кураге даже не притронулся, целыми днями лежит и в окно смотрит. А ты хоть раз подумал, почему он до сих пор не выздоравливает?
— Да откуда он может знать? — опять затараторила Салима. — Врач он, что ли? Курагу не трогал, в окно смотрит… Все смотрят в окно, когда дома сидят.
— Долго она еще будет говорить? — обратилась Анзират к Дилмураду.
— Замолчи! — с сердцем крикнул Дилмурад жене.
— Я не говорю, что он голодает, — продолжала Анзират. — Нет. Спасибо врачам, они за ним присматривают лучше, чем ты. И обед, и лекарства — все дают. Но у пего даже пиалы нет, он из стакана чай пьет!
— Из стакана? — возмутился Халмат. — Позор!
— Вот, собственно, зачем мы и явились к тебе, — сказала Анзират. — Теперь сам решай. А на нас не обижайся. Или обиделся?
— Что вы! Я не обиделся. Я ни капли не обиделся, — забормотал Дилмурад.
— Ну, тогда паша миссия окончена! — сказала Анзират и встала. — До свидания!
— Извините, пожалуйста, можно мне два слова? — с ехидством в голосе заговорила Салима.
Дилмурад хотел было остановить жену, однако Аизират жестом разрешила ей говорить.
— Скажите, почему вы все время вмешиваетесь в чужие семейные дела? — вызывающе посмотрела Салима на Анзират. — Вы кто, судья или прокурор?
