— Нет, серьезно, — кипятился Серега. — Имею я право, пройдя тысячу четыреста верст…
— Имеешь, — прервал его Карцев. — Ты даже можешь оплатить её счет. Она тебя очень просила об этом.
Лена заглянула в бумажку, принесенную официантом, передала ее Сереге и сказала:
— Судя по счету, она ждала тебя здесь с утра.
Наутро Серега Пушкарев и Карцев — грязные, в лоснящихся ватниках, в сапогах и драных брюках — делали профилактику своим машинам.
Подошла Лена, улыбнулась им и достала из сумки яркий детский комбинезончик.
— Такой? — спросила она у Карцева. — Ты ей такой хотел?
Карцев вместо ответа поцеловал Лену и поднял большой палец.
— Не великоват будет? — спросил Серега.
— Ничего, — сказал Карцев. — Мы растем не по дням, а по часам.
Он обнял Лену и, заглядывая ей в глаза, спросил:
— Устала кататься с нами?
Лена высвободилась:
— И уже по собственному разумению, я ей купила три рубашечки. Вот.
И продемонстрировала очень симпатичные детские рубашонки.
— Годится, — Карцев удивленно и нежно посмотрел на Лену.
— И еще, — Лена, видимо, приберегала последнюю покупку на финал. — Знаменитая «гума до жучи»… — Лена запнулась, прочитала надпись на ярком пакетике: «Балонова!» Но это уже левый товар, с рук.
— Что это? — насторожился Карцев. Жвачка! И можно пузыри надувать.
Твоя Катька будет в восторге!..
— Нет. Катьке это совсем ни к чему. Жвачку отдадим Сереге. Он будет своих дам угощать и врать, что привез ее из-за границы.
— Точно! — сказал Серега. — Давай сюда. Это у меня будет специально для охмурения…
— Лиза! — кричал Карцев в телефонную трубку на переговорной. — Комбинезончик мы ей купили замечательный! И рубашечки три штуки… Так что вы там, в Москве, не шустрите. Мы привезем. А колготочек таких нету. Только большие размеры… Что? Дай Толика…
Серега и Лена стояли, отгороженные от Карцева застекленной дверью кабины.
— Виктор Викторович, — сказала Лиза, — Толика нет дома. Он в парке. У него «тэо-два» сегодня…
Лиза увидела, что Толик с Катькой на руках выходит из ванной, и прикрыла дверь в большую комнату.
— А насчет Катеньки вы напрасно беспокоились. Я все сама достану.
Лиза помолчала, слушая, что говорит ей Карцев, и ответила:
— А вам не кажется странным, Виктор Викторович, что по важным делам, которые касаются дальнейшей судьбы вашего сына и внучки…
Карцев, видимо, прервал Лизу. Она снова замолчала.
— Хорошо, Виктор Викторович, Толику я… — сказала она и спешно шлепнула трубку на рычаг — в комнату шумно и весело ворвались Катька с Толиком.
Но было поздно — Карцев всё услышал.
— Что ты?.. Что вы?.. — смешалась Лиза.
Толик все понял, прижал к себе Катьку и сказал потрясенно:
— Да как же тебе не совестно?! Это же мой отец! Отец, понимаешь?!
— Дедушка звонил из рейса? — спросила Катька.
Из переговорной кабины Карцев вышел с перекошенным от злобы лицом.
— Что с тобой, Витенька? — испугалась Лена.
— Что случилось, Витек? — спросил Серега.
— Да ничего… Все нормально. Все, как и должно, наверно, быть.
— Я же вижу… — начала было Лена.
Но Карцев уже совладал с собой, обнял Лену и Серегу, притиснул их и вдруг хрипло рассмеялся:
— Спокойно, ребята! Пока у меня есть вы — все будет в полном ажуре!.. Ленка, котенок, садись в мою машину, поскучай немного, мы с Серегой прокатимся на автостанцию…
По дороге на автостанцию, пользуясь тем, что Лены не было рядом, Карцев яростно кричал сидящему за рулем Сереге:
— Да куплю!.. Куплю я им эту кооперативную квартиру! Пусть живут, как хотят!.. Сейчас на автостанции такой рейс замостырим, что чертям тошно станет!.. Катьку только маленькую жалко!..
— Вить, а Вить… А может, ну его к черту, этот рейс? — неуверенно проговорил Серега. — У меня в Москве на книжке есть какие-то деньжонки — возьми их, если. надо…
— Да на кой черт мне твои?! Что мы, не знаем, как на трассе деньги сделать? Нет, Серега! Всю жизнь чистым не проходишь!
— Да правильно, Витька! — вдруг оживился Серега. — Люди делают, а мы что, рыжие?.. Я тебе сколько раз говорил?! Мы же не воровать собрались… А ты каждый раз, как черт от ладана. Я еще и в дураках оставался. Хватит!
— Ах, подросли детишки… Прорезались зубки!.. — вне себя рычал Карцев. — Теперь им кооперативные квартирки подавай!
На выезде из Львова — автостанция ВТЭК, Всесоюзной транспортно-экспедиционной конторы.
Стоят по обочинам расширяющейся трассы больше сотни «дальнобойных» машин всех марок. Чинятся, перехмонтируют колеса, промывают задние номера. Покуривают, спят, варят на газовых плитках дорожный харч, кто-то кого-то буксирует, травят шоферские байки. Ждут наряды на груз.
Подъехали Карцев и Серега на одной машине. Вылезли, подошли к кучке водителей.
— Серега! Витек!..
— Королям трассы! — поприветствовал всех Серега.
— Здорово! — сказал Карцев.
— Вы чего, теперь на одной лайбе катаетесь?
— А мы вторую в городе оставили, чтобы лишний раз не отсвечивать, — сказал Серега.
— Как дела? — спросил Карцев.
— Дел, Витек, за перевалом до хрена, — сказал один. — Только здесь не обламывается…
— Что такое? — встревожился Карцев.
— Полно грузов, диспетчера трухают. Штамп в путевке, что обратного груза нет, на коленях не выпросишь…
— А за перевалом клиент с яблочками копытом землю роет, — вздохнул другой. — Только бы вывезти. Карпаты — страна чудес.
— Что же делать? — Серега повернулся к Карцеву.
— Ну ладно, — сказал Карцев Сереге. — Поболтай с ребятками. Я пойду хоть с людьми поздороваюсь… Дай-ка свою путевку.
Карцев взял у Сереги путевой лист и направился к небольшому домику — диспетчерской автостанции.
Навстречу ему из домика выскочил какой-то обозленный парень с документами в руках.
— Кто дежурит сегодня? — спросил у него Карцев.
— Да этот… Живоглот… Как его? Володька! Такой гад!
— Да что ты, — усмехнулся Карцев. — Прекрасный человек!
Парень посмотрел на Карцева и покрутил пальцем у виска.
— Тоже может быть, — коротко согласился Карцев.
Он обошел домик с тыльной стороны и постучал в дверь служебного входа.
Дверь открылась наполовину и выглянул человек с кислым лицом лет сорока пяти.
— Здравствуй, Вовик… — сказал ему Карцев.
— А… Москва — столица мира… И не проси, ничего сделать не могу. У меня тысячи тонн ждут отправки.
— Есть предложение, — спокойно сказал Карцев. — Дай мне груз из Карпат на
две машины. Но такой груз, чтобы уместился в одну. Ты меня понял? — И Карцев протянул Вовику путевки. — За мной не пропадет.
Секунду Вовик соображал, глядя водянистыми глазами на Карцева. Потом неторопливо взял путевые листы и положил их в карман.
— Ну ты гусь!
— Да ведь и ты не чижик, — сказал ему Карцев.
— Жди, — ухмыльнулся Вовик и захлопнул дверь.
В кругу водителей Серега рассказывал свою любимую историю:
— А я тогда возил одного маршала… А у маршала дочка: закачаешься! И я — будь здоров! То, что доктор прописал! Ну, конечно, туда-сюда, и закрутилось у нас с ней. Стукнули маршалу. Вызывает. Садись. Наливает стопаря. Поговорим как мужчина с мужчиной. Надо жениться! Я молчу… Я, говорит, в академию тебя определяю, квартиру даю и что хочешь! А я его и спрашиваю: товарищ маршал, а любовь к ней вы мне дать можете? Он за пистолет…
— И мимо… — сказал подошедший Карцев.
— Погоди, Витек… — поморщился Серега.
— Все. Ваше время истекло, — сказал ему Карцев. — По коням!
— Чего-нибудь обломилось? — спросил у Карцева кто-то.
— Да что ты! — махнул рукой Карцев, садясь в машину. — Живоглот. Зимой снега не выпросишь. Трогай, Серега!
В сплошном тумане шел по горному серпантину десяток Машин.
Впереди Карцев, за ним Серега, дальше угадывался какой-то ЗИЛ, а потом только слабый молочный свет от нескольких фар-
Ревели двигатели, преодолевая скользкую крутизну. Желтый противотуманным свет выхватил из густой пелены кромку шоссе метров на пять впереди.
На обочинах стояли грузовики, автобусы, «Москвичи», «Волги».
— Почему они стоят? — напряженно спросила Лена.
— Боятся, — сказал Карцев. — Не хотят рисковать.
— А почему же ты тогда рискуешь?
— Я не рискую. Я работаю.
— А Сережа?
— И Сережа.
— А те, кто за нами?
— И они ничем не рискуют. Они зацепились за наши задние фонари и ползут потихоньку…
— Скоро кончится этот туман? — нервно спросила Лена.
— Ляг в койку, котенок. Подремли. Я разбужу тебя в Мукачеве.
— Я не засну.
— Тогда найди какую-нибудь музыку веселую. И прикури мне сигаретку.
