крыльями и полетел.
Он был превосходным летчиком и мог продвигаться между стволами деревьев, как летучая мышь. В один миг он поднялся над лесом и растаял в вышине.
Скороход шел медленным и неслышным шагом. Он встретил зайца, который испугался его и убежал в глубь чащи. Затем еж наткнулся на мышиную нору. В лесу становилось все темнее и темнее. Ветер зашумел в листве. Сквозь нее иногда пробивались лучи только что показавшейся луны. Тени, отбрасываемые деревьями, зашевелились, и лес словно ожил. Какая-то сова, захотевшая узнать, что там шумит под нею, спустилась с дерева, на котором сидела, и Скороход увидел ее большие глаза, светившиеся, как фонари.
Сова что-то пробормотала и улетела. Скороход двинулся дальше.
Вдруг над лесом раздался громкий и протяжный вопль. На фоне озаренного луною неба метнулась черная тень какой-то птицы. Затем показалась другая, которая вцепилась в нее. Крик стал еще пронзительнее и резче.
Скороход испугался и юркнул под куст.
— Мур-мур, — послышался рядом успокаивающий и немного насмешливый голос Козодоя. — Что, испугался? Не бойся, это ночные коршуны дерутся. Ну, вылезай оттуда.
— Но почему они дерутся? — спросил Скороход.
— Какой ты любопытный. Ладно, объясню тебе и это, — ответил Козодой и слетел на землю.
— У Красного коршуна, как и у всякой другой хищной птицы, есть свои владения, куда он вылетает охотиться. В них он не пускает никого из своих соперников. Появись кто-нибудь там — он выгонит его прочь. Если же он окажется слабее противника, тогда тот сам изгонит его оттуда. В этот вечер он подрался со своим братом. Оба молоды и еще не успели поделить меж собой охотничьи участки. Теперь один из двух коршунов будет убит, и тогда победитель спокойно разорвет и съест труп своего брата.
— Как это ужасно! — промолвил в раздумье еж. — Я прошел через болото — и там то же самое. До этого я жил на поле. Там, как будто, лучше.
— Как знать? — отвечал Козодой. — Прескверные попадаются существа. Нужно бороться и трудиться.
Он ударил крылом и прибавил:
— Иди все в том же направлении, а я буду лететь рядом. Чтобы не сбиться с дороги, смотри, чтобы луна всегда была претив тебя.
Он взлетел так легко и бесшумно, что еж и не заметил, как птица отделилась от земли. Потом он увидел, как она устремилась ввысь, нацеливаясь прямо на месяц, блестевший, как золотое зеркало, словно хотела сгореть в его холодном огне.
Скороход зашагал смелее. По временам до него доносилось мурлыканье Козодоя, который ловил ночных бабочек и других насекомых, как это обычно делают ласточки.
Наконец, он услышал клокотание водопада и всплески воды. Сердце его взволнованно билось при мысли о скорой встрече с приятельницей, о судьбе которой он ничего не знал уже столько времени.
Вскоре еж вышел на опушку. Дальше шли низкие и колючие заросли. Почва сразу стала твердой и каменистой.
— Неплохое местечко выбрала себе Копуша, — подумал Скороход. — Она всегда предпочитала такие каменистые места, где солнце сильно нагревает землю и днем стоит невыносимая жара.
Он услышал голос Козодоя.
— Ищи в кустах, — советовала птица.
Вдвоем они обшарили весь склон, но черепахи нигде не было.
— Да ведь она же здесь валялась. И куда только могла запропаститься? — недоумевал Козодой.
Напрасно еж звал свою подругу, напрасно искал под каждым кустом.
— Нет ее здесь, я все осмотрел, — сказал Козодой.
Наконец, огорченный Скороход улегся под кустик, а птица села рядом с ним.
— Не отчаивайся, мы еще найдем ее, — утешала она его. — Этой ночью я увижусь со многими ночными птицами, чьи глаза зорче моих. Расспрошу сыча, филина, белых сов, даже летучих мышей. Они-то уж наверняка ее видели где-нибудь. А ты воротись обратно в лес и дожидайся меня на том самом месте, где повстречал меня сегодня. Завтра чуть свет я буду там.
И, взмахнув крыльями, птица растаяла в ночном мраке.
Оставшись один, Скороход повернул к лесу. Он проголодался и решил поискать себе что-нибудь на ужин. Среди этих камней и кустарников нетрудно было поймать ящерицу либо кузнечика.
Проходя мимо одного муравейника, он прислушался.
Где-то поблизости раздавался мышиный писк. Еж притаился за кустом и стал ждать.
Послышался шорох и из соседнего куста выглянула острая мордочка мыши. Она шмыгнула носом, поморгала своими маленькими, как две точечки, глазками и скрылась. Скороход понял, что мышь заметила его. Он прыгнул к кусту в надежде поймать ее, но никого уже там не было.
Еж услышал за своей спиной тонкий и насмешливый голос:
— Плох прыжок, плох прыжок.
Скороход вздрогнул и невольно подскочил.
Обернувшись, он увидел пару поблескивавших зеленых глаз. Подумав, что это куница, еж тут же выпустил свои иглы, но, всмотревшись внимательнее, понял, что. испугался напрасно.
Животное на самом деле очень. походило на куницу. У него было такое же узкое, длинное тело и отличная гладкая шерсть, которая казалась сейчас совсем черной и блестела при свете луны, однако его хвост не был таким пушистым и длинным, как у куницы. Кроме того, оно было меньше ее и менее подвижно. Скороход понял, что перед ним стоит Хорек.
Он видел не раз, как это животное слоняется ночью по полю, но наблюдал за ним издали и поэтому мало знал о его повадках.
— Добрый вечер, — проговорил Хорек и повторил: — плох прыжок, плох. Будь я на твоем месте, я бы не упустил мышонка. Но ничего. Это не бог весть какая добыча.
Скороход смотрел на животное недоверчивым взглядом и не знал, что ответить.
Хорек приблизился к нему и отер лапой свою острую морду.
— Знаешь что, — обратился он к ежу, словно был с ним очень давно знаком. — Тут нам ничего не поймать. Давай сойдем вниз, к воде. Там есть лягушки. За ними легко охотиться.
Скороход думал было отказаться от предложения Хорька, но, услышав о том, что там можно будет поймать какую-нибудь лягушку, почувствовал нестерпимый голод и рассудил, что успеет и поохотиться, и вернуться вовремя в лес, чтобы быть в условленный час на месте, назначенном Козодоем.
Он согласился. Они зашагали вдвоем вдоль потока.
— Здесь вода глубокая и прозрачная, а дно — каменистое, — заметил Хорек. — Вот почему тут нет лягушек. Они любят тину. На зиму они зарываются в нее и засыпают. Но пониже берег не так крут. Там есть небольшие лиманы и заливные луга. По ночам я налавливаю там столько… Даже по десять за одну ночь.
— Но зачем тебе столько лягушек? — спросил Скороход.
— Я запасаю их на зиму, —
