Кленов в мире полторы сотни видов. Почти у всех сок слаще, чем у березы. Но у сахарного клена сахаристость превышает четыре процента. Из сока этого дерева варят знаменитый сироп.
Страда, по словам Моисея, начинается в конце марта и продолжается месяц. Когда сок пойдет, на кленах в здешних местах будут уже развешаны тысячи небольших ведер. В них из просверленных скважин польется сок. «В это время спать некогда», – сказал Моисей. На сани ставится чан, и крепкие лошади тащат их где по снегу, где по мокрой земле. С двумя большими эмалированными ведрами Моисей обходит «ловушки для сока», опорожняют их два раза в день.
Сок, привезенный в чане, тщательно фильтруется через ткань и поступает на варку. Мастерство в промысле проявляется здесь. Жарко пылает печь. Как будто из бани, по лесу расходятся облака духовитого пара. Уварить сладкий сок надо до состояния меда, но так, чтобы он не пригорел. «Иногда за ночь выходит до двухсот литров сиропа». Продукт, полученный в кленовом лесу, разольют потом в баночки с золотистыми ярлыками, и разойдется он по Америке.
Варить (выпаривать) кленовый сок индейцы умели до прихода сюда европейцев. В начале сезона уваренный сок они разливали по маленьким глиняным плошкам и ночью ставили на мороз. Получались сладкие леденцы.
Время березового сока – время первых прогулок в лес, радостный ритуал встречи с весною после лыжни. Позже можно будет сходить за крапивой, за сморчками, за щавелем, земляникой, за грибами, малиной, за багряными листьями. В любое время лес чем-нибудь вас угостит. Но не ходите в него нерадивым добытчиком, цените поэзию этих прогулок. Литровой банки сока вам с другом вполне довольно, чтобы оценить «языческий» этот напиток, знакомый людям с древнейших времен. И потому не вздумайте пользоваться топором. Запаситесь буравчиком, а в проделанное отверстие (глубина в древесине – три-четыре сантиметра) вставьте желобок из жести консервной банки. Набрав сока, ранку в березе заделайте пластилином, замазкой, сапожным варом, смолой, на худой конец, просто глиной.
В детстве все лакомились березовым соком.
Не берите сок в березовых рощах около городов – тут деревья особо надо беречь. И обходите подальше свалки – с подземной влагой корни березы могут впитать далеко не полезные вещества. Следует знать: сокодвиженье в деревьях сильнее в солнечный день и не в низинах, а там, где земля успела прогреться.
Костерок доставит радость вашему пребыванию в лесу. Но во второй половине апреля, когда подсохнут прошлогодние палые листья, с огнем надо быть аккуратным. Помните: «Из одного дерева можно сделать миллион спичек, а одной спичкой погубить миллион деревьев».
Пора пробужденья берез – на пороге. Глоток древесного сока – лишь малая часть из всех радостей, ожидающих нас в весеннем лесу.
• Фото автора. 24 марта 1995 г.
Окно в природу
Хочешь не хочешь, надо признать – животное это домашнее. Причем может жить в хижине и во дворце, одинаково хорошо чувствует себя в городе и в деревне. Невзначай его можно обнаружить запеченным в пироге, или вдруг в ресторане клиент сердито зовет официанта – животное плавает в тарелке с борщом. «Лучок-с!» – скажет находчивый официант, отправляя серебряной ложкой этот самый «лучок» себе в рот. Борщ, конечно, немедленно со стола унесут, и хорошо еще, если клиент не поднимется, не уйдет. Дорогие отели как огня боятся появления этих животных. Будь гостиница трижды четырехзвездной, добрую ее репутацию может погубить эта бестия под названием «таракан».
Повсеместен! В 1972 году, экскурсируя с другом по зданию Пентагона, в кафетерии сверхсекретного ведомства мы увидели отважно ползшего по стене таракана. Оказалось, с этим сожителем Пентагон ведет уже длительную войну, потратил на нее восемнадцать миллионов долларов, перепробовал множество всяких средств, утомил себя очень и, как ядовито писали газеты, «кажется, готов сдаться на милость победителя». Было это двадцать три года назад. Сколько за это время придумано химикатов! И ничего. Таракан, неся потери, продолжает плодиться и расселяться в поездах, в фургонах с продуктами, в сумках почтальонов, в чемоданах туристов. Недавно в самолете из Абакана в Москву что-то вдруг загородило свет от лампочки над креслом. Глянул – он! Выполз, видно, в сумерках ночного полета из отсека с едой прогуляться по лайнеру, но озяб по дороге и устроился возле лампочки отогреться, хотя известно: животное это избегает яркого света.
«Бич божий! – говорит в журнале «Штерн» Вилли Брайер, жилец многоэтажного дома в Кельне. – Впору переселяться. Включаешь электробритву, ее заело – внутрь заполз таракан. Включаешь ночью на кухне свет – их дюжины две на полу, на столе. К празднику навели с женою уборку, позвали гостей, а они, проклятые, ухитрились забраться в бутылку с ликером!» Сорок пять этажей дома в чистом благополучном Кельне обжили всемогущие тараканы. Что же говорить о замусоренных, неухоженных городах вроде какой-нибудь Тмутаракани.
Всемирно известный и везде нелюбимый.
Что оно и откуда «проистекло» это исчадие ада под названием «таракан», не кусается, но все равно сожитель до крайности нежелательный.
Очень древен! На планете Земля появился, когда не было ни человека, ни нынешних птиц и зверей, ни цветковых растений. Ползали тараканы по влажным теплым лесам, образовавшим каменноугольные пласты. В этих пластах и находят их отпечатки. Сходство с нынешними тараканами поразительное. Удачной оказалась конструкция, и природа штампует ее уже 350 миллионов лет.
Всего на Земле обитает сейчас тараканов более четырех тысяч видов. Большинство из них – существа вольные и человеку не докучают, копошатся под корою гниющих деревьев и в палых листьях, так же как в период образованья угля. Некоторые из тараканов очень большие – в половину карандаша. В Будапештском зоопарке я их видел в застекленном жилище – вполне симпатичные существа, вызывающие интерес не меньший, чем все другие животные.
Наши соседи по кухням – уроженцы теплых краев. На север они продвинулись, поселяясь у человека под крышей. Считают, что рыжих тараканов (есть еще черные) до начала XVIII века в Европе не было. Считают также, что в Россию попали они из Германии, занесли их будто в своей одежде солдаты, воевавшие с армией Фридриха. Возможно, что так и было. Но тогда распространение зловредной козявки выглядит фантастически быстрым. До революции, пишут, тараканы были в каждой российской избе. Возможно, революция как-то на них повлияла, вспоминая детство, могу сказать: все-таки не в каждой избе им нравилось. В нашем жилье их не было. Жил возле печки сверчок, изредка попадались на глаза немногочисленные, более крупные черные тараканы (у нас их звали челюканами), а вот где уж я нагляделся на прусаков, так это в доме у деда Павла. Может быть, пасека тому причиной (самовар, мед, творог со стола не сходили), но деревянные матицы потолка в доме лоснились от тараканов. Те, кто видел их впервые, вежливо говорили: «О, Пал Матвев, это к богатству!» Дед, ходивший в латаной рубахе, к «вестникам богатства» относился терпимо, однако каждую зиму тараканов морил – в морозный день часа на три-четыре двери в избу не закрывались, и «южане» гибли все поголовно. Летом, однако, матицы снова покрывались живой шевелящейся чешуей.
Замечено: тараканы повсюду любят присутствие древесины (наследственная память о жизни в лесах?), охотней всего они будут отсиживаться в темном месте на какой-нибудь деревяшке, а в ящике или в маленькой плетеной корзинке они празднуют свадьбы и тут же отложат яички. В плоский ящик со щелями, если положить туда еще несколько щепок, их можно заманивать и потом вытряхивать на погибель. Но главное для этих мигрантов из южных географических зон – тепло, присутствие близко влаги и, конечно, еда.
Тараканы крайне неприхотливы. Крошки на кухонном столе и даже просто плохо вытертая его поверхность – скатерть-самобранка для них. Клея на почтовой марке хватит таракану кормиться неделю. Он может есть также мыло, обувной крем, книжные корешки, саму бумагу. Но, конечно, есть у него и гастрономические пристрастия – белый хлеб и особенно пиво (питье и закуска одновременно!). Вот почему для жизни тараканы охотней всего избирают кухни, пекарни и пивные заводы. Неистребимость этой козявки объясняется не только неприхотливостью, но и большой плодовитостью. Самка таракана оплодотворяется только раз. Однако за полугодовалую жизнь взрослого насекомого она несколько раз откладывает яички. И не бросает их как попало, а дает им созреть, таская на кончике живота в некоем подобии чемоданчика, разделенного на секции-капсулы. В урочный час она отцепляет багаж от брюшка, и из него на свет божий появляется около сорока белых созданий. Каждого мама погладит усами и всю ватагу поведет куда-нибудь покормиться. Чуть закусив, белая детвора начинает темнеть. И все же некоторое время она выглядит полупрозрачной, выделяются лишь черного цвета глаза. Достигая размером взрослого таракана, молодь, подобно ракам, шесть раз линяет. И вот однажды вы видите: из щели в раковину утолить жажду, шевеля усищами, выползает уже крепкий рыжий злодей – таракан, таракан, тараканище.
