защиты диких животных».
Продолжая прерванное путешествие, я направился дальше, в город Майсур, а оттуда на кофейную плантацию, расположенную на холмах, разделяющих штаты Майсур и Мадрас. На железнодорожной станции меня встретила машина, и на ней я проделал довольно длинный путь через одну из самых красивых частей страны — травянистые холмы высотой 500 футов и более с толами — полосами густых вечнозеленых лесов, растущих в долинах и на северных склонах холмов.
Вскоре я добрался до цели своего путешествия — дома Морриса — одного из наиболее известных и осведомленных охотников-натуралистов Южной Индии. Его чудесное жилище украшали многочисленные шкуры и хорошо выполненные чучела голов крупных диких зверей. Но я не думаю, что эти трофеи свидетельствовали о кровожадных инстинктах хозяина. Моррис был заядлым натуралистом, наблюдающим повадки диких животных.
За последние годы он убивал только опасных для населения тигров, бродячих слонов, старых или больных «бизонов» и т. д. Он никогда не нарушал сроков охоты, никогда не уничтожал молодняка и порицал огульное истребление диких зверей, практиковавшееся во многих местах.
— Вы приехали за «бизоном»? — спросил он по долгу гостеприимства.
— Да, — ответил я, — только не за шкурой, а за его фотографией.
Он вздохнул с облегчением: ведь люди обычно приезжали к нему охотиться на тигров или «бизонов».
Четыре дня мы потратили на то, чтобы сфотографировать гаура, именуемого охотниками в Южной Индии «бизоном». Вспоминаю, что, глядя на Морриса, я с трудом удерживался от смеха: словно рождественская елка, он с головы до ног был увешан разными предметами — биноклями, футлярами, фото- и киноаппаратами, телеобъективом, экспонометром и даже на всякий случай винтовкой. Но, кстати говоря, я и сам выглядел не лучше, только вместо винтовки нес треногу. Так что, как говорят, «горшку перед котлом нечем похвалиться». [41]
За время, проведенное с Моррисом, я видел 109 гауров и легко мог подстрелить с десяток крупных быков, а вот в фотографировании их я не добился большого успеха — прямое доказательство того, что фотоаппаратом пользоваться сложнее, чем винтовкой.
В Бандипуре можно совсем близко увидеть и сфотографировать гаура в естественных условиях. Ни один из заповедников Индии, вероятно, не может сравниться с ним в этом отношении. Хотя я довольно успешно снимал этих животных и в других местах, однако самые удачные фотоснимки и кинокадры получились именно в этом прекрасном месте.
Расположенный на Майсурском плато на высоте 300 футов, Бандипурский заповедник относительно сух и скалист. Лес там довольно редкий, среди различных пород деревьев встречаются и низкорослое тиковое, и знаменитое сандаловое деревья. Низкорослые деревья придают местности особый колорит, и поэтому Бандипур очень «фотогеничен».
Как и некоторые другие заповедники Индии, он ранее принадлежал княжескому роду. Когда-то личный охотничий заповедник махараджи Майсура, Бандипур теперь расширен и передан в ведение лесного департамента Майсура. На его территории в 22 кв. мили проложено примерно 80 миль автодорог. Предполагается дальнейшее расширение заповедника за счет ближайшего лесного массива.
Сам махараджа — живое воплощение легендарных индийских принцев. Его великолепный дворец, освещаемый в особых случаях 60 000 золотых электрических лампочек, производит феерическое впечатление. У него есть войска, слоны для церемоний, тигровая охота. Махараджа — отличный охотник, прекрасный натуралист и «фотограф» диких животных.
Вместе с тем это исключительно образованный и начитанный человек, хороший знаток музыки и философ. Правительство Индии назначило его председателем Индийского совета по охране природы. В свободное от служебных дел время махараджа беседовал со мной о диких животных.
Жители Центральной и Южной Индии, вероятно, никогда не перестанут называть гаура «бизоном», подобно тому как средний американец упрямо называет бизона «буйволом», а североамериканского оленя вапити — «лосем»!
Гаур, разумеется, отнюдь не бизон, а просто самый крупный из всех диких быков: высота в плечах иных животных достигает 6 футов 4 дюймов, вес — 2000 фунтов. Это подлинно дикий вид быка, и в этом отношении он отличается от так называемого дикого скота [42] (например, чиллинхемского) британских заповедников — полуодичавших потомков домашних коров.
Гауры встречаются в холмистых и лесистых областях почти всей Южной Индии, а также в центральной, северной и восточной частях страны, за исключением северо-запада. Небольшое число их сохранилось в Непале. В северо-западной Индии это животное известно под названием митхун (гайал), а в Бирме и на полуострове Малакка его называют селадангом. На Цейлоне, по некоторым данным, гауры вымерли примерно триста лет назад.
Гаур крупнее и величественнее настоящих бизонов, обитавших в Северной Америке, и зубров Европы: у последних более лохматая шерсть и более короткие рога. Почему же охотники в Южной Индии называют гаура «бизоном»? Ответ на это можно найти в следующей истории. Еще очень давно, в самом начале появления англичан в Индии, один охотник отправился в лес с местным проводником. Вдали показался гаур.
— Что это за животное? — спросил охотник шепотом.
— Бхинса! — ответил проводник, ошибочно приняв животное за буйвола.
— Бизон? — переспросил охотник.
— Если угодно, — вежливо согласился проводник.
Говорят, убив это животное, охотник описал его своим друзьям как бизона. Поэтому слово «бизон», если под бизоном мы разумеем гаура, дается в кавычках.
Без местных сельских жителей — курубасов — нельзя представить себе Бандипура. Они необыкновенно искусные следопыты. Правда, ориентируются они в лесу не по следам, так как на твердой земле следов не видно, а по целому ряду других признаков: тончайшая паутина или роса на подлеске, примятые стебли травы, отдаленные голоса птиц и зверей позволяют им безошибочно узнавать, когда проходили здесь животные и куда они направились.
Их специальность — обслуживание посетителей заповедника. Я хотел сфотографировать гауров, и курубасы очень быстро и точно вывели меня к стаду, состоящему из 34 голов. Около двух часов я провел возле стада, сидя на спине слона и спокойно наблюдая за пасущимися животными. Стадо медленно передвигалось по лесу. Вожак — великолепное животное с лоснящейся темной шерстью — держался около коров, другие, менее крупные, быки находились на почтительном расстоянии. Коровы бдительно следили за телятами. И несмотря на то, что высокая трава мне сильно мешала, я сумел сделать несколько хороших снимков.
Туристы, желающие проникнуть в глубь леса, могут воспользоваться в заповеднике прирученными слонами. Однажды, когда я ехал на таком слоне с одним из служащих заповедника, нам встретился дикий слон. Самец с большими клыками шел прямо на нас, слегка повернув голову (лобный бугор мешает слонам смотреть вперед, если они держат голову прямо).
Мой спутник на всякий случай зарядил ружье, но я был спокоен, зная, что наш слон — самка, а в этом случае нападение дикого слона маловероятно. К
