был в Грузии, но мог получить сведения о ней на пути в Иран и на обратном пути, т. е. в 1469 и 1474 г.
175 Турская земля – османская Турция. На время путешествия Афанасия Никитина падает война между Османской империей и Ираном, некоторые сведения о которой находим далее в записках путешественнпка. См. прим. 220–227.
176 в Волоской землѣ – Молдавия. Через Молдавию не раз пролегал путь русских купцов и паломников.
177 Подольская земля – русская область Подолия, по верхнему течению Днестра. Возможно, Афанасий Никитин побывал здесь ранее, на пути в Константинополь.
178 а Русь еръ… данъиры – этот текст, особенно важный для характеристики мировоззрения Афанасия Никитина, был написан им на тюркско-персидском языке и не раз доставлял затруднения комментаторам «Хожения». Перевод А.К. Казембека, данный в исследовании И.И. Срезневского и примерно совпадающий с переводом в ПСРЛ, т. VI (с. 357, прим. 63), сильно сокращен по сравнению с оригиналом: «А Русская земля – да сохранит ее бог. Боже сохрани ее! В этом мире нет такой прекрасной страны. Да устроится Русская земля…» (Срезневский, с. 307). Уже в первом издании «Литературных памятников» (1948) И.П. Петрушевский дал более полный перевод (с. 68, ср. с. 188–189, прим. 282), включавший после слов «на свете нет страны подобной ей» важное дополнение: «хотя вельможи (или «бояре») Русской земли несправедливы» (букв. «не добры»), а после слов «да станет Русская земля благоустроенной»: «и да будет в ней справедливость (букв. «да обладает справедливостью»)». В рецензии на издание 1948 г. Н.М. Гольдберг и другие рекомендовали «выправить перевод последних шести слов: «и да будет в ней справедливость»; это – скорее истолкование смысла, нежели точный перевод совершенно ясных персидских слов «расте камъ деретъ»…, т. е. «расти кам даред», что означает «[ибо] правды (справедливости) мало имеет…» (Гольдберг Н.М., Мальцев А.И., Осипов А.М. Рецензия на «Хожение за три моря…» Советская книга, 1949, № 3, с. 64–73). И.П. Петрушевский принял это замечание, соответственно переделав перевод, данный в прим. 282 к изданию 1958 г. (с. 235), однако В.П. Адрианова-Перетц не учла данной поправки и при редактировании перевода сохранила прежнее окончание (с. 85); тот же перевод воспроизводится во всех последующих изданиях. А между тем в исправлении нуждается не только окончание, но и весь перевод в целом. Вопреки И.П. Петрушевскому, мы не имеем оснований полагать, что Афанасий Никитин пользовался созвучием двух выражений – тюркского «бегляри», «бейляри» и русского «бояре», «боляре»; тюркское слово «бегляри» означает «беки», «эмиры», князья, правившие на обширных территориях, а не «бояре». «Акой тугиль» по-тюркски может значить лишь «не являются друг другу старшими братьями», и, очевидно, должно быть сопоставлено с высказывавшимися в русском летописании середины XV в. осуждениями вражды и ненависти между «братьями» – князьями на Руси (см. выше, статью «Русский “чужеземец” в Индии XV века»). Заканчивается эта молитва Афанасия Никитина словом «бог» на четырех языках – арабском, персидском, русском и тюркском.
179 Пути не знаю, иже камо пойду – текст этот мог быть написан только до того, как Афанасий Никитин записал в дальнейшей части «Хожения» (см. ниже, прим. 199): «в пятый же Велик день възмыслих ся на Русь. Идох из Бедеря града за мѣсяць до улу багряма бесерменьскаго», т. е., очевидно, до мая 1473 г.
180 из Гурмыза… пути нѣт – Афанасий Никитин, обдумывая возможные пути возвращения на родину, указывает несколько таких путей, ведущих из Ормуза: в Иран и Среднюю Азию (на Йезд, Хорасан и Чагатай), на Бахрейнские острова и Багдад и на Аравию. Слова «ни в Бодату пути нѣт» отсутствуют в Троицком изводе. В Летописном же изводе отсутствует текст о невозможности воспользоваться путем через Мекку: вместо слов «вѣры дѣля, что ставят в вѣру» (Т, л. 386 об.) в Эттеровом списке стоит «в меру», а в Архивском списке – «в веру». По сведениям Афанасия Никитина, на всех путях из Ормуза путешественнику грозила опасность от междоусобий (тюрк. «булгак» означает «смута») и военных действий. Отмечает он и климатические особенности на указанных путях (Л, л. 453 об.). Все это говорит о его хорошей осведомленности относительно этих торговых путей.
181 Пишу мырзу – Мирза Джеханшах, имя которого в простонародном произношении по-тюркски звучит как Джанша, Янша. В 1436–1467 гг. правил тюркским племенем Кара-Койюнлу («чернобаранные»). Овладев частью Азербайджана и Армении, Джеханшах в 1453–1458 гг. завоевал Западный Иран, в 1458 г. занял было Хорасан, однако вынужден был уступить его султану Абу Саиду из династии Тимуридов и заключить с ним военный союз. В ноябре 1467 г. на Мушской равнине в Армении Джеханшах погиб в сражении с войсками своего соперника Узуна Хасана. Эти события произошли до начала путешествия Афанасия Никитина.
182 Узоасанбегъ – Узун Хасан, глава тюркского племени Ак-Койюнлу (узун значит «длинный», «высокий»), правил в 1453–1478 гг. В состав его владений входили: Дийярбекир и Ирак, Курдистан, Армения, часть Азербайджана до р. Куры на севере и Иран, кроме областей Гиляна и Хорасана. Наибольшего успеха он добился к 1468 г., после разгрома войск Джеханшаха. Ведя борьбу с Османской империей, заключил против нее союз с Венецианской республикой, поддерживая с ней сношения через государство Караман на юге Малой Азии и королевство Кипр. Узун Хасан был зятем и союзником последнего императора Трапезундской империи Давида (1458–1461 гг.). При дипломатических сношениях пользовался услугами своей матери Сара-Хатун. Пытался заключить союзы с Венгрией, Польшей, а также римским папой. Возможно, с его деятельностью связано ширванское посольство в Москву (см. прим. 18). Потерпел поражение в войне с Османской империей в 1473 г., но мира не заключал, побуждаемый к тому послами Венеции и надеясь на реванш. Узун Хасан умер в январе 1478 г. во время похода на Грузию.
183 а Султамусяитя окормыли – Абу-Саид, султан из династии Тимуридов (1451–1469 гг.), правил в Средней Азии, присоединив в 1459 г. к своим владениям и Восточный Иран. Под предлогом помощи сыновьям Джеханшаха, своего союзника, Абу-Саид вторгнулся в Азербайджан. В Муганской степи армия Абу-Саида была окружена войсками Узун Хасана и его союзника Фаррух Ясара, правителя Ширвана. Войско Абу-Саида голодом было доведено до сдачи, а пленный Абу-Саид был выдан Мухаммеду Ядигару, тимуридскому царевичу, своему родичу и сопернику. По приказу последнего Абу-Саид был в феврале 1469 г. обезглавлен. Афанасий Никитин, сообщая, что правитель был отравлен («окормыли»), передает дошедшие до него слухи. Но где в это время находился сам путешественник? При датировке Срезневского – в Индии, куда, следовательно, дошли эти вести. В действительности Афанасий Никитин находился еще на Кавказе или в Иране. Значит, прибыв в Индию, он уже знал об исходе борьбы Узун Хасана с Абу-Саидом.
184 а Едигерь Махмет – Мухаммед Ядигар, родич Абу-Саида, временно захватил власть после его гибели. Власть Абу-Саида
