К заоблачным вершинам
Летом 1946 года московские и ленинградские альпинисты решили проникнуть в один из самых неизведанных районов высокогорной страны Памир. Я также принял участие в этой экспедиции. Захватив все необходимое горное снаряжение, мы выехали в Среднюю Азию.
…Семь суток мчится поезд на юго–восток от Москвы через русские равнины, степи и пустыни Казахстана, знойное марево Узбекистана к склонам гор Киргизии, к зеленому оазису Ферганской долины.
От небольшого киргизского города Ош, утопающего в фруктовых садах, начинается памирский тракт. Машина медленно взбирается к перевалу по зигзагам шоссе. Всего три часа мы едем на машине, а от зноя Ферганской долины не осталось и следа. Холодный ветер пробирается к телу сквозь теплые куртки. Первый горный рубеж — Алайский хребет — позади. К вечеру мы у ворот Памира.
Перед нами — одна из величайших в мире высокогорная Алайская долина. На юге ее ограничивают эпически спокойные белые громады вершин Заалайского хребта. За ними — Памир. Он открылся нам с перевала Кызыл–арт. Плоские розоватые долины, столбы песчаных смерчей поднимаются к небу, виднеются синие пятна озер. И над всем
этим стоят дикие заснеженные хребты.
Памир — это Горно—Бадахшанская Автономная область Таджикской ССР. Административный центр ее — город Хорог. До 1933 года караваны верблюдов из Ферганской долины до Хорога шли сорок дней. Памир и Хорог более полугода были отрезаны от мира. За два года большевики построили памирский тракт. Лента шоссе пересекла горные долины, врезалась в глубокие ущелья, побежала по высокогорным, пустынным плоскогорьям Долины Смерти, перекинулась через огромные хребты Заалайский, Муз–кол, через перевалы высотой до 4700 метров. Машины теперь идут на Памире на высоте величайшей вершины Альп — Монблана. И вместо сорока дней люди стали приезжать в Хорог на четвертый день. Авиалинии соединили Хорог с Душанбе.
Пересекаем долину Маркан–су. Долина Смерти — как назвали ее киргизы. Кости верблюдов и рога горных козлов архаров белеют близ дороги. Теперь эта долина не страшна людям, но раньше, когда до плодородных мест караваны должны были двигаться 15–20 дней, здесь подстерегали их песчаные смерчи и снежные бури.
Еще день перед глазами снежные скалы, долины. Дневной зной сменяют ночные морозы. Но вот последний перевал. Долина убегает вниз, и еще через шесть часов пути кругом раскинулась зелень кустов ивы, облепихи, тяжелые сочные кроны фруктовых деревьев, слышен шум реки Гун–та. Лишь высоко над головой встали заснеженные зубцы гигантских вершин, напоминая о другой природе. Мы в центре Памира.
Далеко внизу остался наш караван. Всего пять километров смог пройти он по каменистой долине. Выше мы несли груз на себе. Перелезая с камня на камень, поднимались вдоль берега бешеной горной реки, уходя в глубь Рушанского хребта. Вдали запирал ущелье острый скалистый пик Патхор. К нему мы и стремились.
Без подготовки, без снаряжения нельзя идти в горы, это правило выработано дорогой ценой многих жизней первых горовосходителей.
В 1787 году впервые поднялись на Монблан, главную вершину Альп, члены экспедиции французского ученого Соссюра. Снаряжение их было примитивно. Альпинисты — так после завоевания Альп стали звать покорителей гор — несли тяжелые громоздкие лестницы для переправы через глубокие трещины ледников и для подъема на ледяные и скалистые обрывы. Длинные шесты с острыми наконечниками помогали им сохранять равновесие. Такие шесты можно встретить и сейчас у горных таджиков. Для подъема по крутым ледяным склонам первые альпинисты топориками вырубали во льду ступени. Современным альпинистам было бы забавно видеть такое громоздкое снаряжение.
В результате большой практики горовосхождений появилось легкое снаряжение альпинистов, пригодное для пре одоления всех труднодоступных мест.
Тем не менее и современный альпинист несет за плечами 16–20 килограммов. Ведь он оторван от жилых мест на много суток и поэтому должен иметь, кроме специального снаряжения, и «стол», и «дом», и постель.
Перед нами крутые ледяные склони, рассеченные глубокими трещинами. Нечего и думать подниматься по скользкому льду в обычной обуви. У нас толстые крепкие ботинки с двойной подошвой. На подошве набит целый частокол железных шипов — трикони. На этот раз склон так крут, что и трикони соскальзывают. Мы надеваем на ботинки двенадцатизубые стальные кошки. С легким звоном острые зубья кошек вонзаются в лед, и альпинист уверенно поднимается вверх.
Ледяной склон перешел в почти отвесную стену. Кошки уже не в силах удерживать нас. Мерными ударами легкого ледоруба мы вырубаем ступени во льду и по ним шаг за шагом наискось по склону поднимаемся вверх.
Альпинисты связаны между собой легкой прочной веревкой. Если один сорвется, другие удержат товарища. Но не так просто удержать падающего человека. Несколько лет назад на Кавказе альпинисты проделали интересный опыт. Привязали к веревке бревно, по весу равное весу человека. Альпинист брал в руки веревку, привязанную к бревну, перекидывал ее через плечо и упирался ногами в камни. Бревно сбрасывали с обрыва, и альпинист должен был остановить падение груза. И тогда оказалось, что человек должен напрячь всю свою силу, чтобы устоять на ногах при рывке веревки в момент, когда на ней повисало падающее бревно.
Охраняя товарища в горах, альпинист стремится уменьшить рывок веревки. Он перекидывает ее вокруг выступа скалы или вокруг древка ледоруба, воткнутого в снег.
«Альпинист»
Скульптура Е. Абалаков
Однажды глубокая ледниковая трещина пересекла наш путь. Ажурный снежно–ледяной мостик соединял ее края. Мой товарищ пополз по мостику на животе, по–пластунски. Я глубоко вонзил древко ледоруба в узкую ледяную расщелину, перекинул веревку через ледоруб и постепенно выдавал ее товарищу. Вот он достиг противоположного края трещины. Теперь моя очередь переползать, а товарища — охранять.
Из веревки и ледорубов можно сделать лестницу, мост. При помощи веревки можно поднять на скалу или переправить через трещину груз, раненого человека и даже верховое животное.
Вечером в палатке после тяжелого дня работы достаем из рюкзаков легкие алюминиевые кухни «мета» и кирпичики сухого спирта. Тихое горячее спиртовое пламя обогревает дно кастрюли и постепенно растапливает в ней снег. Высота уже 5250 метров над уровнем моря, и воды здесь нет. Альпинисты берут в горы питательные и легковарные продукты. На большой высоте атмосферное давление значительно меньше, чем на равнине. На высоте около 6000 метров давление в два раза меньше, чем на уровне моря. Поэтому вода здесь закипает, когда температура еще далека до ста градусов. На высоте 7000 метров совершенно безнадежно сварить фасоль, рис или свежие овощи и мясо.
