Ознакомительная версия.
В странах Южной и Центральной Америки и лежащих по соседству Карибах найти работающих в европейском понимании мне ни разу не удавалось. Пожалуй, только в Чили благодаря немецким и швейцарским иммигрантам удалось хотя бы как-то привить народу добросовестное отношение к труду. Все же остальные граждане этих стран — вне зависимости от сектора экономики, пола и т. д. — на труд плевать хотели.
На первом плане там принципиально отдых, перекур, сиеста, пляски-веселье и только в самую последнюю очередь — «что-то по работе сделать». Можно, конечно, списать подобные повадки на теплый климат, плещущееся у ног море, растущие кругом кокосы и бананы. Но все это, согласитесь, отговорки.
Или возьмем арабов, проживающих в странах Персидского залива. Никому и никогда не удавалось заставить их работать, и никогда не удастся это сделать — даже пробовать не стоит. На работу госслужащие в Эмиратах, Катаре или Саудовской Аравии могут прийти к обеду и сразу же после него отправиться домой — «на заслуженный послеобеденный отдых». Нефти и газа там хватит как минимум на 200–250 лет, так что переживать им за труд сезонных рабочих, приезжающих к ним из Шри-Ланки, Пакистана, Бангладеш или Индии с Филиппинами, нет никакой необходимости.
В Африке так и вовсе «песня о труде на совесть» еще не скоро будет сложена. Неспешно, вальяжно, никуда не торопясь (опять-таки: чуть что, так климат да тропики тому виной, и ничто другое!), живут там люди, и во всем корят периодически тех самых «белых колонизаторов», которые, дескать, их на протяжении стольких лет нещадно эксплуатировали, теперь наконец-таки они могут делать то, что им заблагорассудится.
Но вот какие тут, на мой взгляд, наблюдаются парадоксы. И в Латинской Америке, и на Карибах с Ближним Востоком, и в целом ряде стран Африки очень приличный уровень жизни, который даже России, не говоря уже о других постсоветских странах, «много очков» вперед даст. Вроде кругом одни лентяи и бездельники, а промышленность эффективно работает (Бразилия, Аргентина, Колумбия), и курорты первоклассные принимают отдыхающих (Карибы), и сельское хозяйство функционирует (та же Латинская Америка и Африка). Так что это большой вопрос работают они или бездельничают.
Что уж тут говорить о нефтяной, газовой или добывающей промышленности у арабов в Персидском заливе и в Африке в Гвинейском заливе. Там природные ресурсы исправно закачиваются в танкеры и газовозы, грузятся в балкеры и контейнерные суда, пусть и с иностранной помощью, — но крутят-вертят этим не самым простым хозяйством именно коренные представители якобы «не утруждающих себя работой» стран, еще вчера с издевкой и иронией называемых «третьим миром» (кстати, и Сингапур так называли до конца 80-х прошлого столетия).
Но как же так получается? А ничего удивительного здесь нет. Просто работа в описываемых странах организована так, что бегать-прыгать по 12–14 часов в сутки нет необходимости, и ключевым критерием всего механизма является эффективность труда.
Вот и в Сингапуре именно ее — предельную эффективность производственного процесса (будь то частная компания или государственный инвестиционный фонд, где надо быстро ориентироваться в сотнях самых различных котировках на мировых финансовых и товарных биржах) — поставили во главу угла.
Что из этого всего вышло? Создается впечатление, что сингапурцы все время чем-то заняты, о чем-то беспокоятся, куда-то торопятся и отрешены от окружающего их мира. Невозможно представить, что в тропическом Сингапуре нет даже подобия испанской или латиноамериканской сиесты, не говоря уже о здоровом сне прямо на рабочем месте, как это бывает у арабов (в основном это касается государственных чиновников). Так, помнится, мне однажды пришлось будить во время визита в Доху заместителя министра информации в Катаре ровно в полдень, причем прямо у него в кабинете, поскольку как раз в этот момент у этого ответственного государственного мужа начался «дневной тихий час».
Зато команда Ли Куан Ю приучила сингапурцев радеть за результат труда и нести за него полную личную ответственность. И если с виду сингапурский чиновник или клерк в частном банке или инвестфонде покажется чересчур правильным и «безжизненным», не способным четко и оперативно обслужить клиента, это ошибочное и поверхностное впечатление. Работа будет выполнена в срок и с подобающим качеством.
И все же какое-то ощущение чрезмерной заученности, тошнотворной правильности во всем и на всех уровнях вызывает у любого несингапурца, хотя бы короткое время пожившего на этом острове, открытое неприятие. Что это — чисто душевный дискомфорт и какое-то подспудное социальное отторжение? Думаю, что всего понемногу. Одно время бывший премьер-министр Го Чок Тонг даже призывал вверенных ему сограждан «быть более раскованными», для чего решили тогда сделать работу ночных баров в городе круглосуточной, а также разрешить чтение стихов и пение песен, не вписывающихся в «правильное сингапурское искусство».
Хотя меры эти во многом, как мне кажется, бессмысленные. Ведь кто его разберет, что в искусстве вообще правильно, а что — за гранью разумного понимания. Да еще для такого необычного индивидуума, каким является рядовой сингапурец. К примеру, по доходам на душу населения Сингапур стабильно находится в первой мировой тройке, а по качеству жизни в Азии то обгоняет Токио, то чуть уступает ему. И в то же время сингапурцу все время чего-то не хватает, ему вечно неймется, он ухитряется вести дополнительный бизнес и что-то постоянно «предпринимает».
Тут вот еще на какой момент я хотел бы обратить внимание. В отличие от японцев или малазийцев, среднестатистический сингапурец (но только китайского происхождения) предпочитает начать свой, пусть даже и маленький бизнес, который потом можно раскрутить до среднего и крупного. Его не заманишь на чиновничий пост в крупную госкорпорацию, если есть шанс запустить свое собственное, пусть даже и рискованное дело. По этому поводу сингапурцы говорят: «Лучше быть головой курицы, чем хвостом быка» или: «Не считай деньги в кармане хозяина, заработай лучше свои».
Следует признать, что в современный век цифровых инноваций и финансовых пирамид работа в госструктуре для все большего числа сингапурцев становится своего рода «подушкой безопасности». Которая при любом раскладе сохранит и кошелек, и «теплое» рабочее место. Для многих такой выбор лучше, чем рисковать при ведении собственного бизнеса и постоянно устраивать самому себе нервотрепку.
По поводу самого процесса труда и его эффективности в руководстве Сингапура давно уже бытует мнение: для того чтобы с работника можно было по всей строгости спросить, надо ему платить хорошую зарплату — и тогда все будет нормально. Но что значит «хорошую», как это самое «приличное жалование» вообще можно измерить? «Командирское решение» Ли Куан Ю было таким: в госсекторе чиновник должен получать столько, сколько получает на аналогичной должности сотрудник частной компании.
Ознакомительная версия.
