В 1649 году Стадухин на двух кочах пошел из Колымы для отыскания реки Погычи; один коч разбило при самом выходе в море. Продолжая путь семь суток под парусом и не видя никакой новой реки, пристал он к берегу и послал людей своих узнать о ней от жителей, но и они ничего не знали. Берег состоял из крутого каменного утеса, так что не было возможности ловить рыбу; путешественники, крайне нуждаясь в съестных припасах, принуждены были возвратиться и ничего не приобрели, кроме малого числа моржовых зубов. Невозможно определить, до какого места Стадухин доходил, но весьма вероятно, что в семь суток, хотя и не беспрерывного плавания, он далеко прошел Шелагский мыс, восточнее коего берега, большею частью, утесисты, что согласно с описанием Стадухина.
Неудача первого покушения Дежнева и его спутников нисколько не охладила их рвения; напротив, число охотников умножилось до того, что на другой же год по возвращении Дежнева из первого путешествия, т. е. в 1648 году, снарядили семь кочей[24] для отыскания реки Анадыря. Неизвестно, что случилось с четырьмя кочами;[25] на остальных трех кочах были начальниками Семен Дежнев и Герасим Анкудинов, а над промышленниками вышеупомянутый Федот Алексеев.
Дежнев был так уверен в успехе, что обещал привезти с реки Анадыра семь сороков соболей, «сие золотое руно того времени, — сказано в «Сибирском вестнике», — которого домогались не только казаки и промышленники, но и многие из людей высшего состояния, и для того единственно, оставляя все выгоды службы, родства, удовольствий жизни в изобилии, стремились из России в Сибирь, отдаленную и дикую страну». К чести наших соотечественников прибавить можно, что жадность корысти, побуждая их на отважные предприятия, не ознаменовывалась бесчеловечными поступками, как ненасытная алчность к золоту испанцев в Перу и Мексике. Надежды Дежнева исполнились, но не так легко и скоро, как он сперва предполагал. В июне месяце 1648 года отправился он в путь, не предвидя, сколько предстояло препятствий, и не помышляя, что весьма долгое время после не будет совершено подобного плавания. Дежневу и его отважным спутникам исключительно принадлежит честь совершения морского пути из Колымы в Северный Великий океан.
Сожаления достойно, что не все происшествия сего знаменитого предприятия описаны. Дежнев в донесениях в Якутск мало упоминает о том, что с ним случалось на море, он ни слова не говорит о препятствиях от льдов, которых, вероятно, и не встречал, ибо в другом месте напоминает, что море не всегда бывает от них так свободно. Повествование свое начинает он от Большого Чукотского Носа. Сей мыс, по замечанию Дежнева, состоит весь из камня, находится между севером и северо-востоком, и поворачивается кругом, к стороне реки Анадыра. На русской, т. е. западной стороне Чукотского Носа, втекает в море речка Становье, близ которой чукчи устроили род башни из китовых костей. Против самого мыса лежат два острова, на коих видели чукчей с прорезанными губами и продетыми в них кусками моржовых зубов. От мыса к реке Анадыру попутным ветром можно достигнуть в трое суток и в такое же время дойти сухим путем; первый мыс от Колымы не Чукотский, а тот, который назван Святым, и для Дежнева особенного примечания был достоин потому, что коч Анкудинова на том месте разбился, и несколько жителей взято в плен, когда они гребли на своих лодках.
В кратком, весьма недостаточном описании плавания Дежнева не упомянуто ни о губе Чаун, ни о Колючинском острове, ни о других приметных местах, которые должны быть усмотрены на пути из Колымы до Берингова пролива. Однакож описание большого Чукотского Носа, его заворот к стороне реки Анадыра, близость двух островов, дикари с прорезанными губами и продетыми в них кусками из моржовых зубов — все служит доказательством, что Дежнев говорит о восточной оконечности Азии и что он первый прошел через пролив, до которого 30 лет после него достиг мореплаватель наш Беринг, коему приписана честь обретения сего пролива и разрешения вопроса о несоединении Азии с Америкою.
Мыс, названный Дежневым Святой Нос, конечно тот, который ныне называют Шелагским мысом, ибо от Колымы к востоку сей мыс наиболее приметен по отличительной высоте и протяжению.
Бурней,[26] стараясь доказать вероятие соединения Азии и Америки посредством воображаемого им перешейка около Шелагского мыса, прибегает к различным странным предположениям, а именно, что Дежнев шел не на коче, а в шитике,[27] который расшивали на одной стороне перешейка и по переносе составных частей его на другую сторону сшивали. Таким образом Дежнев мог вовсе не огибать Шелагского мыса. Бурней в доказательство приводит путешествие Тараса Стадухина из Колымы в Камчатку; будучи не в состоянии обойти большой Чукотский Нос, он оставил свое судно и перешел пешком через узкий перешеек на другую сторону, где построил себе судно. — При нынешних сведениях о берегах Чукотской земли с большею вероятностью полагать можно, что Тарас Стадухин прошел поперек сей земли там, где залив Колючинский, вдаваясь далеко внутрь, весьма сближается с вершиною губы св. Креста, образуя довольно узкий перешеек, соединяющий гористый полуостров с западной частью Чукотской земли. Ныне известно, что к северу весь берег Сибири омывается морем, а потому мы не имеем никакого права оспаривать у Дежнева чести совершения морского пути из Колымы в Анадыр, тем более, что он имел намерение из Анадыра в Колыму итти морем.
Обратимся к Дежневу и его спутникам. Люди, бывшие на разбившемся у восточной оконечности Азии коче Герасима Анкудинова, перебрались на остальные два коча Семена Дежнева и Федота Алексеева. 20 сентября на берегу дрались с чукчами, и Федот Алексеев был ранен. Вскоре после того буря разлучила оба коча, и они уже более не соединялись. Коч Дежнёва долго несло крепкими ветрами по морю, наконец, в октябре месяце, выбросило на берег, в немалом расстоянии к югу от реки Анадыра, вероятно, близ губы Олюторской. Что случилось с Федотом Алексеевым и его товарищами, увидим ниже.
Дежнев с бывшими при нем 25 человеками немедленно отправился пешком для проведания реки Анадыра, отнюдь не отчаиваясь достигнуть предположенной цели. Без проводника прошел он, не прежде как через десять недель, к устью реки, в землю безлесную и необитаемую. Лишенные всех средств искать себе пропитание, не имея рыболовных снарядов и не находя диких зверей, укрывающихся в лесах, путешественники решили отправить вверх по Анадыру 12 человек, которые блуждали 20 дней и, не находя ни людей, ни пищи, большею частью от голода и изнеможения умерли: остальные принуждены были возвратиться к стану Дежнева. Следующего лета, 1649 года, Дежнев с товарищами пошел[28] вверх рекою, и был так счастлив, что встретился с малочисленным поколением жителей сих мест, называвшихся анаулами, которые заплатили ему первый ясак, но впоследствии за оказанную ими непокорность были совершенно истреблены. Дежнев основал Анадырский острог, в виде обыкновенного зимовья, не переставая заботиться о том, как перейти на Колыму или послать о себе уведомление.
