и гуще. По краям дороги все чаще встречается музанга Смита (Musanga Smithii). Это средней высоты дерево из семейства тутовых (Моrасеае) с очень большими, до пятидесяти сантиметров в диаметре, лапчатосложными листьями, отдельные листовые пластинки которых свисают вниз. Похожие на раскрытые зонтики или маленькие падающие парашютики, эти гигантские, опущенные книзу листья, когда смотришь на густую крону дерева с высоты или сбоку, невольно воскрешают в памяти представление о парашютном десанте. Этим можно залюбоваться.
Дерево музанга Смита
Музанга считается типичной для вторичных тропических лесов, где она часто доминирует, особенно вдоль дорог по лесным опушкам.
Но что такое вторичный лес?
В Африке для получения площадей под сельскохозяйственные культуры применяется система выжигания лесных участков. Но если выжигание прекращают, то освободившейся территорией завладевает саванна, ввиду того что в результате изменившихся после огневой очистки условий тропический лес не может сразу же здесь вновь разрастаться.
Постепенно же лес переходит в наступление, и, если человек длительно не возобновляет своего вмешательства в жизнь древесного насаждения, лес побеждает и вытесняет саванну. Он вторично захватывает свои владения. Это и будет вторичный лес.
Но для этого процесса — развития вторичного тропического леса — требуется не менее десяти лет. Кроме того, надо сказать, что далеко не все виды деревьев способны селиться сразу же после саванны. Одной из первых приходит быстрорастущая музанга, а одновременно или, может быть, несколько позднее появляются масличная пальма, терминалия, фагара и др.
Итак, продолжаем свой путь через участок вторично-; го, как теперь мы имеем право сказать, тропического леса, направляясь к охотничьему губернаторскому домику (сохранился от времен колониальной эпохи), расположенному чуть ниже седловины Какулимы. Известно, что для тропического леса характерно обилие лиан и эпифитов. Изобилия эпифитов мы не встретили на своем пути, но чем дальше мы углублялись в лес, тем все заметнее увеличивалось количество лиан. Они свисали бахромой с деревьев до земли, переплетались между собой, перекидывались с одного дерева на другое, часто обвивая их. И всюду перед нами завесой вставал «войлок» из растений, преграждавших дорогу.
Лианы в тропическом лесу по дороге на седловину горы Какулима
В нескольких шагах от губернаторского домика я попробовала пройти к нему, минуя тропинку. Все мои попытки оказались тщетными. Лес не пропустил меня в свои владения. Пришлось повернуть обратно, хотя совсем рядом перед своими глазами я уже видела и террасу домика и стоящие на ней стол и стул.
Пробираться дальше на «газике» тоже стало почти невозможно. Повалившиеся деревья перерезали дорогу. Мы растаскивали эти завалы, но они начали встречаться все чаще и чаще. Ноги наших мужчин, расчищавших путь, покрылись паутиной и были изранены крупными острыми колючками. Было решено больше не сопротивляться. Вылезли из «газика» и потихоньку стали подниматься вверх к седловине пешком. Идти было трудно. Ноги скользили по склону, кустарники, лианы, цепляясь, тянули назад. Никаких цветов не было. Солнце сквозь плотную зеленую завесу деревьев и кустарников не проникало вниз. Цвели лишь более высокие кустарники и немногие деревья.
Но вот заключительный аккорд к нашей чудесной, впечатляющей поездке.
Обезьяны. При спуске с седловины Какулимы, недалеко от губернаторского домика, нас встретила целая орава крупных обезьян. Они скакали по деревьям как бешеные и пронзительно кричали. Прыгали и скатывались вниз, хватаясь за ветки деревьев, чтобы остановиться. Одна из обезьян с размаху высоко подпрыгнула вверх и тут же одним махом перелетела с одного дерева на другое на расстояние метров в десять, а может быть и больше.
Мы ахнули и замерли от восторга.
Попробовали пройти дальше за обезьянами-акробатами, чтобы понаблюдать за ними, но из этого ничего не вышло — не было никакой возможности отойти в сторону от тропинки.
Я не была новичком в тропиках. До поездки в Гвинею я три раза побывала в тропических лесах — в Восточной Африке, на Цейлоне и Индии. Но только здесь, в Западной Африке, я в полной мере ощутила и оценила, мощь, красоту, изобретательность и творческую силу тропической природы.
Мои первоначальные впечатления от тропиков, которые в свое время меня поразили, завяли и потухли в Гвинее. Только здесь по-настоящему я ощутила великую красоту и столь же безмерно великое, ничем не ограниченное могущество все побеждающих сил тропической природы.
Поездка в город Фриа
Еще одно маленькое путешествие расширило наше представление о гвинейской земле. Это была однодневная поездка в город Фриа.
Как всегда, так и в это раннее утро при выезде из Конакри большой красный диск солнца стоял еще низко над океаном.
Как и всегда, вереницы женщин тянулись к центру города, неся самую разнообразную поклажу на голове. А затем перед нами промелькнули гари и гнезда ткачиков на ветвях масличных пальм.
Вдали показалась гора Какулима. Дальше в течение полутора-двух часов наш путь пролегал по наиболее красивой части дороги под отвесами Фута-Джаллона.
Сколько бы раз ты ни проезжал через этот участок берега Нижней Гвинеи, никогда не устанешь изумляться причудливыми формами плоскогорья Фута-Джаллон.
Зато внизу степная равнина, как всегда, однообразно скучна. Кое-где масличные пальмы, антоклейста, манго, высокие термитники. Встретилось одно хлебное дерево у жилья. Кокосовых пальм и рафий не видно.
По четырем мостам переезжаем через реку Конкуре. Дальше Фута-Джаллон не имеет столь чарующего облика, который изумлял нас с первой половины нашего пути.
Спускается туман. Позади нашей машины большая обезьяна медленно переходит через дорогу, точно закрывая за собой путь к только что промелькнувшему перед нами нагромождению сказочных гор. И через несколько минут, миновав голые гари, участки обгоревших деревьев и распаханных полей, мы видим дым заводов Фриа.
Въезжаем в городок с двумя небоскребами — каждый этажей по двенадцать-пятнадцать. Здесь живет административный персонал завода.
Свое название местечко Фриа получило от небольшой деревушки племени фульбе, которая расположена под горой в десяти километрах от Конакри на плато Кимбо в западной части нагорья Фута-Джаллон, в верховьях реки Конкуре. По имени плато заводу присвоено также название «Кимбо».
Разработка бокситов. Завод занимается разработкой бокситов, то есть горной породы, в состав которой входит от тридцати шести до восьмидесяти процентов глинозема, постоянной же составной частью является окись железа (до 30 %). Из других примесей наиболее распространены окиси кальция, магния, марганца, реже калия, натрия и др.
Цвет бокситов красный, различных оттенков, или серый (от зеленовато-серого до темно-серого, почти черного). Они широко используются в отраслевой промышленности. Наибольшее значение бокситы имеют как исходное сырье для получения алюминия (алюминиевая руда), на базе которого построена
