— Тащите веревку!! — заорал я.
Вскоре от болота Эль-Дорадо двинулась вверх маленькая фигурка с исполинской ношей. Это был Освальд. Через час он дошел до нас, и мы извлекли из его вариши двести метров веревки, которую предстояло навесить на стене. Хотя один из носильщиков доставил маленькие переносные радиостанции, мы не могли связаться с ребятами на Тарантуловой террасе: я отнес туда рацию, когда занимался съемкой, но она отказывалась наотрез работать. Гордон обещал прислать замену, чтобы можно было наладить прямую связь между Террасой и лагерем 7; это, несомненно, помогало бы избежать многих недоразумений. У нас было также задумано использовать рации в звуковом ряду фильма, однако мы убедились, что батареи не допускают долгих разговоров.
На календаре было 29 октября; Мо и Джо так вымотались накануне, что решили взять выходной. Джо намял себе мышцы обвязкой; он столько висел на крючьях, что стер кожу до болячек. Несколько позже они спустились к нам за столь необходимой на стене веревкой. Джо извлек из кармана куртки коробку из-под сигар и футляры с пополнением для зверинца.
— Там наверху такие насекомые водятся — фантастика! — восторгался он. — Вы только поглядите на мою последнюю добычу — жук с телескопическими усиками!
— Эти затейливые букашки погубят тебя, Браун, — предостерегающе произнес Дон. — Оставил бы ты бедняжек в покое!
Мо показался вверху в ту минуту, когда снизу пришли Морис Бэрроу и Майк Эзерли.
— Привет, мэн! — крикнул слегка запыхавшийся Морис.
Пот катил с него градом; впрочем, это могла быть и влага из густого облака, которое надвигалось сверху последние десять минут. Майк Эзерли четко отдал честь. Он выглядел как всегда: энергичный воин, не склонный к жалобам, человек, на которого можно положиться.
— Давайте-ка потолкуем о деле, — сурово предложил Дон.
Супы и мясо кончились, но принесенная Освальдом новая веревка позволяла нам попытаться сделать бросок до следующей бивачной полки выше камина, которая получила наименование Зеленой башни. По словам Мо, очередной участок выглядел не так уж худо; впрочем, нам уже довелось убедиться в своей способности ошибаться. Решили, что мы с Доном будем ждать обещанного на завтра сброса продуктов, после чего присоединимся к Мо и Джо, захватив провиант и веревку. А пока они пойдут наверх, взяв с собой две пластиковые канистры с водой.
— Что ж, если этот вопрос решен, не мешает поесть, — сказал Дон. — Кто у нас мастер стряпать?
Управившись с тем, что нам приготовил Освальд, Джо и Мо приготовились подниматься на Тарантуловую террасу. Канистры, в которые Освальд набрал воды, весили каждая около десяти килограммов. Мо двинулся первым и, дойдя до Ниши, подтянул сумку со снаряжением. После этого вверх пошел Джо; за ним тянулось шестьдесят метров веревки с привязанными на конце канистрами. Когда Джо выбрался на Нишу, мы снизу помогли ему другой веревкой направлять канистры так чтобы не зацепились за карниз.
Из-за густой облачности самолет смог пробиться к нам только в половине шестого вечера. В одном из редких просветов мы увидели, как желтый «Айлендер» скользит под пологом леса. Казалось, он вот-вот врежется в гребень под нами, но над болотом Эль-Дорадо пилот заложил крутой вираж и нырнул к верховьям Варумы вдоль шестисотметрового обрыва. Перед этим он сбросил какой-то маленький сверток. Сверху было такое впечатление, что сверток улетел в пропасть. Позже мы узнали, что это был пристрелочный сброс. Самолет сделал еще несколько заходов, сбрасывая груз на выложенный Чамом круг диаметром двенадцать метров. Все упаковки упали в пределах круга. Затем облака снова сомкнулись, и гул мотора стал удаляться, Чан-А-Сью терпеливо кружил в небе, выжидая возможность сделать новый заход в сторону болота. Однако горючее было на исходе, и ему пришлось спускаться обратно в Камаранг.
Хотя сброс не решил до конца проблему продуктов, с появлением самолета наше настроение заметно поднялось. Только что мы чувствовали себя совсем заброшенными, отрезанными от цивилизации, и даже джорджтаунские букмекеры расценивали наши шансы очень низко, теперь же связь с внешним миром была восстановлена, и за какой-нибудь час индейцы доставили в наш лагерь поступивший провиант.
С рассветом мы с Доном пошли вверх, подтягивая за собой сумки с продуктами и воду. Следуя предложению Мо, мы попытались одним махом вытянуть на Тарантуловую террасу тридцатиметровую корленовую веревку из наших запасов. Но одним махом не получилось, и мы основательно намаялись, отцепляя ее от выступов. Я первым поднялся на Террасу и с удивлением увидел, что Джо уже приступил к работе, хотя на часах было всего 9.15. Для меня это было некстати, так как я не смог снять задуманные кадры. Наши друзья наметили на этот день бросок до Зеленой башни, и Мо уже привязывал к вспомогательной веревке большой рюкзак с их снаряжением. В тот момент, когда над краем Террасы появился Дон, Мо начал движение, и рюкзак закачался поодаль от стены на веревке, которую выбирал Джо, стоя у Африканской корки.
Кряхтя, я подтягивал наши сумки; в верхней части Большого угла они застряли, и пришлось спускаться, чтобы высвободить их. Когда я вернулся на Террасу, мы наладили подобие лебедки с применением жумаров.
— Не хотел бы я зарабатывать на жизнь таким способом, Дон.
— Да уж, — выдохнул он, с трудом выпрямляясь. — Ну и тяжесть, черт дери!
Мы обнаружили с великой досадой, что скала протерла дырку в канистре и от восемнадцати литров воды осталось всего около пяти.
Около часу ушло у нас на разборку провианта и снаряжения, затем мы решили обойти вокруг Террасы и посмотреть, не найдется ли место для бивака с другой стороны Носа. Тарантуловая терраса огибает выступающую грань Великого Носа, и нам представлялось, что северо-западная сторона лучше укрыта от ветра.
Вверху было видно, как Джо, похожий на оранжевую летучую мышь из-за распахнутых пол анорака, поднимается на жумарах вдоль грозной Крыши. Мо уже вышел на площадку пониже достигнутой ими накануне высшей точки. Рюкзак висел в воздухе перед стеной, словно отвес каменщика. Выше простиралось ярко-голубое небо; день выдался на редкость ясный.
Мо рассказывает о проделанном в этот день:
«С запасом подходящих крючьев я закончил прохождение отрезка, причем это оказалось куда сложнее, чем я рассчитывал. Пауков было такое множество, что мне стоило немалого труда подняться до следующего места страховки. Затем я подождал Джо, и мы разобрали запутавшиеся веревки. Я знал, что нам в этот день не добраться до Зеленой башни, хоть мы и подняли рюкзак со снаряжением, однако прошел траверсом до ведущего к Башне камина, который мы видели снизу. Дон предлагал нам идти прямо вверх от последней площадки, но мне этот вариант не улыбался, хоть здесь и было вроде посуше. К тому же камин, к которому я направился, выглядел снизу простым. Траверсируя вправо, я достиг точки, откуда мог заглянуть внутрь него. Никаких сложностей я не увидел, и воды по нему скатывалось не так уж много. Только я повернулся, чтобы возвращаться к Джо и спускаться на Тарантуловую террасу — все равно было очевидно, что сегодня нам камин не пройти, — как увидел здоровущего пурпурного червя длиной около полуметра! Я был мокрый насквозь, потому что выше Большой крыши нас ничто не защищало от дождя и капающей сверху воды. Правда, дождя особенного не было, но той воды, что сочилась по скале, хватало, чтобы промочить нас обоих. Я спустился по веревке к Джо, и мы вместе пошли вниз через Большую крышу к Террасе».
