ты сейчас мне не сказала, уже ничего не изменить. Я не хотел пока тебе писать об этом, но понял, что не могу не сказать. Мне нужна связь, Хьюстон!
– Саша…
– Богомила…
– Я еще кофе не пила.
– А я уже хочу водки…
– Жуть.
– Ага.
– Ты как- то страстно Страстную неделю начинаешь.
– Так получилось.
– Саша, если ты принял там свое решение относительно жены, я уверена, что это давно назрело. Все дело было во времени…Так ведь… Я только катализатором послужила…особенно в свете нашего общения
– Да. Не грузись. И не ищи здесь свою вину. Я уже говорил тебе об этом.
– Вт я и проснулась, да… Вспомнила сразу про развод своих родителей. Развелись, но жили вместе, в одной квартире, по разным комнатам…
– Развод по-советски.
– Да.
– Богомила, послушай. Я очень хочу оградить тебя от всего, что сейчас со мной происходит. Ото всех осколков шрапнели, что сейчас летят, чтобы они тебя никак не задели. Я даже не знаю, нужен ли я тебе такой вот.
– А летят?
– Думаю, летят. И ещё будут лететь.
– Саша, мне сложно дать тебе какой-то ответ.
– Да я и не прошу ответов.
– Я могу сказать одно тебе сейчас – если даже ты разведешься-таки…Ты не можешь так вот сразу уехать и все бросить. Ну, жена – это понятно…
– Это так.
– Нет не перебивай! Дети выросли. А вот люди… люди, которые в тебя верят и знают тебя, их нельзя подвести.
Худшее, что может меня зацепить, доставить переживания, так то, что эти все люди, знакомые, родственники даже и дети твои, свяжут твой развод с увлечением «молодой и красивой».
Я не уверена, что будь твоей жене лет как мне, мы бы писали все это друг другу. Увлечься ты мог бы, но развестись и жениться на мне – нет. Ведь так? И твоя дочь подросток. Она ведь тут не при чём…
– Богомила, ты давишь на рану. Я люблю дочь. Но ради этой любви я не сумею жить, как прежде. Просто не смогу. А фальшь она почует, и будет еще хуже.
– Возможно и так. Возможно, что ты прав. Но стоит тебе уйти, как у нее появится новая почва для размышлений. Это в ее-то молодой головке.
– Я не изменю к ней своего отношения, и она, надеюсь, меня поймет. Блин, никогда не думал, что буду похож на какого-то героя мелодрамы! Богомила, все решено. И ты себя не вини.
– Я себя не виню.
– Хорошо.
– Странные вещи случаются. Но от жен своих вы не уходите.
– Мне достаточно того, что ты нужна мне. Я готов ждать тебя столько, сколько нужно.
– Саша, не спеши принимать решение окончательно. Пусть все отлежится. Поговорил – хорошо. На душе легче.
– Да.
– Но резких движений не предпринимай. Я уверена, она еще не все тебе сказала.
– Я человек решений, ты же знаешь.
– Да. Это меня порадовало и восхитило бы лет десять назад. Теперь пугает.
– Не бойся. Но мне сейчас, как никогда, нужна трубка с кислородом. Длиной в пять тысяч км.
– Я хочу поверить.
– Спасибо. Хочу тебя обнять, но руки коротки.
– Но я боюсь поверить. Я боюсь обмануться вновь. Я так много времени потратила на ожидание чуда, что себя приторно жалко порой.
– Я не тороплю тебя. Я попробую ювелирным инструментом. В топку молоток.
– Мне проще с Семеном, я тебе уже писала об этом. Его не надо любить. Его не надо ждать, ему даже не обязательно быть верной. Он это все, конечно, не знает, но мне все равно. Но нужен ли мне другой? Нужен ли ты? Нужен. Но я не могу и не знаю, не умею поверить. Поверить, что это возможно.
– Я знал это. Ты так сильно колебалась в своих чувствах в эти дни…
– Пока это все только бегущие строчки. Но мы все живые. И в жизни нашей все не так, как мы хотим, а только как надо. А как надо, я не знаю. У меня не получилось это раньше, почему это получится сейчас?
– Эй, погоди! Что значит надо? Ты опять лезешь в раковину, Богомила. Слушай сердце.
– Опять Экзюпери?
– Ладно, не будем пока больше об этом, ладно?
– Согласна, не надо сейчас.
– Пусть пройдёт Страстная неделя.
– Точно. И Пасха еще.
– Давай сделаем перерыв. Мне нужно заняться делами. И спасибо, что дала мне кислороду на сегодня.
– Пока, Сашко. До связи.
– До связи…
Переписка в вайбере, вечер того же дня.
– Добрый вечер, Богомила! Ох и день!
– Добрый вечер, Сашко.
– Обними меня? Мне сейчас нужно, чтобы ты обняла меня.
– Обнимаю
– И я.
– Цем. Так, что ли… Я еще работаю.
– Извини, что отвлекаю.
– Да нет, норм. Через пару часиков освобожусь.
– Ладно. Сегодня я хочу лечь в час ночи. Значит, час у нас будет? Да.
– Да.
– До связи, родная.
– До связи.
Переписка в вайбере, в ночь на Великий Вторник
– Привет, Мила! Мой вайбер пишет «сегодня», и у нас это сегодня уже наступило. А у вас еще «вчера». Я думаю об этой разнице о времени и благодарю Бога, что ты живешь не в какой-нибудь Австралии или Аргентине.
– Привет! Я уже на связи.
– Уже дома?
– Я и была дома. Разве что в магазин ездила, за тканями. Просто много было работы.
– А я представлял тебя в метро…
– Это завтра. Аж два раза.
– Сегодня я ставил новый руль на велосипед. Это было главным психотерапевтическим действием дня после всех объяснений. После все этой шрапнели.
– У вас… скандалы?
– Нет. Скандалов нет. Но разговоры выпивают душу.
– Хорошо, что нет скандалов.
– Богомила, я сегодня все время повторял и повторял твое имя. Если твой папа сделал что-то хорошее в жизни, то одно их этого хорошего – это твое имя.
– Ну… Я не знаю, что на это сказать.
– Сегодня мне нужна была твоя помощь, и я ее получил. Спасибо тебе, что была рядом. Не знаю, как это объяснить. Сложно было. Чертовски сложно.
– Сложно до принятия решения или после?
– Скорее, в процессе. Когда говоришь, когда ищешь слова. Ладно, не грузись, это мои грузилки.
– Уже нагрузил. И ты получил желаемое?
– Желаемое – это ты. Получил ли я тебя? Тянусь ли пять тысяч километров?
– Саша, ты опять давишь на меня. Ты обещал… Ты забыл?
– Я не забыл. Просто говорю, что думаю. Я ведь ничего от тебя не требую. Как я могу требовать чего-то от тебя?
Эй, ты тут? Богомила, не убегай. Ну, прости, дурака. Я ведь и правда, не могу не думать о тебе каждую минуту. Что это, как не желаемое – видеть, слышать, чувствовать тебя?
– Саша, ты обещал, что не будешь форсировать события. Что дашь нам время. Дашь время мне принять свое независимое решение. А теперь я чувствую себя в центре стихии. Я не только у тебя на устах, я на устах твоей жены. Зачем ты со мной так?
– Богомила, послушай. Ты на моих устах, это правда. И ты в эпицентре моей жизни. И разве может быть по-другому? Я не обсуждаю свои чувства к тебе со своей женой. Мы не говорим
