И именно в это-то время внезапно на малой высоте появлялись английские патрульные самолеты, которые каким-то образом безошибочно находили всплывшую лодку, под шум ее дизелей подкрадывались к ней и почти с абсолютной точностью буквально «втыкали» бомбы в ее рубку. Естественно, что фашисты не успевали не только оказать сопротивление самолету, но и просто сообщить своему командованию о неожиданном нападении.
А неожиданность эта объяснялась просто: англичане оборудовали патрульные самолеты новейшими эффективными, по крайней мере для того времени, радиолокационными станциями, которых не имели фашистские лодки. С их помощью английские пилоты и находили фашистов в океане.
Не умаляя усилий и успехов, достигнутых англичанами и американцами в борьбе с подводной угрозой, необходимо отметить, что успехи наших союзников в 1942 году и позже во многом определялись и тем обстоятельством, что основные авиационные силы гитлеровцев и значительное количество боевых надводных кораблей были отвлечены на Восточный фронт и не могли в полной мере обеспечить поддержку своих подводных лодок.
Развитие противолодочных сил и их активное применение не только при обороне, но и при поиске и преследовании подводных лодок лишило лодки их главного преимущества — скрытности. Мало того, совершенно четко обрисовалась ахиллесова пята дизель-электрических подводных лодок. Ведь под водой они движутся за счет главных гребных электродвигателей, получающих энергию от аккумуляторных батарей. Однако при этом батареи разряжаются, причем тем быстрее, чем большую мощность развивают электродвигатели. Но при выходе в атаку и при отрыве от противника гребные электродвигатели как раз и работают на полную мощность, и, следовательно, батарея быстро садится. Для примера скажем, что у подводных лодок того времени, при работе главных гребных электродвигателей на полные обороты, емкости аккумуляторной батареи хватало на час-полтора. При настойчивом преследовании подводная лодка через эти самые час-полтора теряла возможность двигаться и должна была либо ложиться на грунт, если позволяла глубина (но в Атлантике она не позволяла), либо всплывать на милость победителя.
Выход из этого положения был один: создавать какую-то принципиально новую энергетическую установку, которая смогла бы позволить подводным лодкам в подводном положении развивать высокую скорость в течение достаточно длительного времени. И одной из самых перспективных идей казалась тогда идея инженера Гельмута Вальтера…
НАДЕЖДЫ НА ВАЛЬТЕРА НЕ ОПРАВДАЛИСЬВ начале тридцатых годов в Киле процветала небольшая фирма, специализировавшаяся на изготовлении точных приборов и инструментов. Проверяя работу изготовленной фирмой аппаратуры, ее руководитель, молодой инженер Вальтер, однажды обратил внимание на любопытные свойства перекиси водорода. Это вещество давно применялось в текстильной промышленности для отбеливания тканей, где его концентрация в водном растворе обычно не превышала 35 процентов. А что, если повысить концентрацию? Исследования показали, что в этом случае раствор становится неустойчивым, при нагревании или под действием катализаторов перекись водорода стремительно разлагается на кислород и воду, причем процесс разложения сопровождается выделением такого большого количества тепла, что вода полностью испаряется и получается парогаз — смесь водяного пара и кислорода, нагретая до высокой температуры.
Перекись водорода, естественно, представилась Вальтеру идеальным веществом для теплового двигателя: ведь в ней оказывались совмещенными воедино свойства и рабочего тела, и топлива. Достаточно было пропустить струю перекиси водорода сквозь катализатор, и она моментально превращалась в горячий парогаз, который можно было прямо пускать в цилиндры поршневого двигателя или на лопатки турбины. В 1936 году компактная и легкая турбина, работавшая по такой схеме, развила на стенде мощность в 400 лошадиных сил, полностью оправдав ожидания Вальтера.
Уже в те годы специалисты подводного судостроения обратили на нее внимание как на перспективный двигатель подводного хода для подводных лодок. Вся заманчивость этой турбины заключалась в том, что для ее работы совсем не требовался атмосферный воздух. По заданию командования германских ВМС Вальтер уже в 1939 году приступил к постройке экспериментальной лодки, которая была закончена в 1940 году. Схема двигателя на этой лодке была простейшей: перекись водорода продавливалась забортным давлением из мягких пластиковых емкостей сквозь катализатор, превращаясь в парогаз, который срабатывал в турбине и, охладившись при расширении, выбрасывался за борт. Правда, кислород, плохо растворяющийся в воде, образовывал за лодкой след, и турбина оказалась очень неэкономичной, но зато она развила мощность в две тысячи лошадиных сил и сообщила лодке фантастическую по тем временам подводную скорость — 28,1 узла. (Для сравнения скажем, что скорость подводного хода лучших лодок тех лет не превышала 14—15 узлов.) И все-таки у этой лодки был один крайне существенный недостаток: запаса перекиси водорода хватало всего на один-два часа хода. Необходимо было существенно поднять экономичность установки, чтобы увеличить дальность плавания.
Именно этого потребовал от конструктора адмирал Дениц в ноябре 1942 года, когда явственно обозначился кризис подводной войны. У Вальтера в запасе уже было готовое решение: его конструкторы спроектировали экспериментальную лодку водоизмещением 655/725 тонн[12], которая имела обычную дизель-электрическую установку мощностью 600/150 лошадиных сил. Эта установка позволяла лодке развивать скорость 9/5 узлов. В случае же боевой необходимости включалась третья — форсажная установка: двухвальная турбина Вальтера мощностью 4360 лошадиных сил, благодаря которой лодка могла двигаться под водой со скоростью 19 узлов. Эти возможности так поразили подводников, что уже тогда, в ноябре 1942 года, конструкторам были выданы задания на проектирование двух лодок с форсажными вальтеровскими турбинами — лодки XVII и XVIII серий.
Первые две лодки серии XVII A предназначались главным образом для обучения личного состава. При водоизмещении 236/259 тонн они имели дизель-электрическую установку мощностью 210/77 лошадиных сил, позволявшую развивать 9/5 узлов. Когда же начинала работать форсажная вальтеровская турбина в 5 тысяч лошадиных сил, скорость возрастала до 26 узлов.
Одновременно с этими учебными лодками были заложены четырнадцать лодок серии XVII B. При водоизмещении, увеличенном до 312/357 тонн, они несли точно такую же дизель-электрическую установку. Мощность же форсажной вальтеровской турбины была снижена вполовину — до 2500 лошадиных сил, соответственно снизилась и максимальная скорость — до 21,5 узла. В 1943 году головная лодка этой серии «V-1405» шла с этой скоростью под водой в течение пяти часов. Чтобы обычная подводная лодка могла развивать такую скорость хотя бы в течение одного часа, мощность ее электромоторов надо было увеличить в 14 раз, а вес ее энергетической установки, в основном за счет увеличения аккумуляторной батареи, превысил бы водоизмещение самого корабля!
Лодки XVIII серии мыслились как океанские водоизмещением 1485/1652 тонн. Дизель-электрическая установка мощностью 4000/198 лошадиных сил должна была сообщать им скорость 17/5 узлов, а две вальтеровские турбины по 7500 лошадиных сил — форсировать скорость до 24 узлов.
В это же время один из сотрудников Вальтера, инженер Габлер, спроектировал лодку XXVI серии — своеобразную «половинку» лодки XVIII серии. При водоизмещении 830 тонн она несла обычную дизель-электрическую установку мощностью 1400/198 лошадиных сил и одну форсажную вальтеровскую турбину в 7500 лошадиных сил.
Вальтер и его сотрудники не переставали работать над повышением к.п.д. установки. Так, вместо «холодного» цикла, при котором получающийся в результате разложения перекиси водорода кислород выбрасывается за борт, на всех последующих лодках устанавливались турбины «горячего» цикла. В них в парогаз, содержащий кислород, впрыскивалось дизельное топливо, при сгорании которого достигались температуры порядка 2000 °С. Это значительно повысило к.п.д. и увеличило мощность установки.
Спешно испытывавшиеся вальтеровские лодки поначалу вселили немалые надежды в сердца фашистских адмиралов. Шеф подводного флота адмирал Дениц считал, что их появление на океанских просторах «могло произвести в подводной войне революцию… потому что борьба с ними поначалу была бы просто невозможной, и это принесло бы… решающий успех».
Но уже никакое чудо-оружие, на которое уповали заправилы третьего рейха, не могло спасти их от возмездия. Даже если бы немцам удалось довести лодки с вальтеровскими турбинами к концу 1943 года, они не смогли бы создать перелома в ходе второй мировой войны.
