Национальный дворец, занимающий самую длинную сторону четырехугольной площади, в два этажа, не имеет ничего отличного, но замечателен тем, что построен на том самом месте, на котором стоял некогда дворец Мексиканских Императоров Астеков. В нем помещаются не только различные департаменты по всем отраслям управления, залы собраний Палаты Депутатов и Сената, но также пороховая и оружейная кладовая, даже тюрьма. Зала депутатов, построенная полукружием, стоит внимания по изяществу украшений и сообразности расположения. На стенах начертаны золотыми буквами имена героев Мексики. Итурбиде был исключен и, и этого списка, но, по уничтожении Федеративной системы, опять помещен; в то же время появилась большая картина, писанная масляными красками, и представляющая сражение Сантаны с Испанцами под Веракрусом. Между воинами Мексики отличается пред всеми Виттория своею странною участью, Будучи самым ожесточенным врагом Испанцев, он вел в Штате Веракрус партизанскую войну. Когда Испанцам удалось на несколько лет восстановить свое владычество, Виттория принужден был бежать в дремучие леса Оризабасских гор, где скитался два года, не имея сношений ни с одним живым существом. Он питался лесными плодами, коих сбор стоил ему невероятных трудов, тем более, что он сделался болен. В этом положении, лежа па сырой земле, думал он, что настал час смерти; вдруг спустился на него коршун, el zapalote, сел к нему на грудь, и клюнул его в рот. Ужас объял Витторию: он собрал последние силы, схватил ртом коршуна, откусил ему голову и высосал из него кровь; это так подкрепило его, что он мог продолжать свой путь. В последствии спасли его Индейцы, и. теперь Виттория живет в Мексике в качестве сенатора. Печальный опыт разочаровал этого человека, который, по примеру многих других, ему подобных, быв подстрекаем заблуждениями, и жертвуя жизнью, трудился над ниспровержением законного порядка и в ослеплении страстей мечтал о свободной, на добродетелях основанной, республике. Хотя ожесточение Мексиканцев против Испанцев в настоящее время столь сильно, и опасение прежних ограничений в торговле и промышленности столь велико, что нельзя помышлять о соединении вновь с несчастною, раздираемою метрополиею, однако же, с другой стороны, очевидна склонность образованнейших и здравомыслящих жителей, придать правительству более силы сосредоточением власти, и вручить бразды правления кому либо одному, того достойному. Но между всеми классами и состояниями здешних креолов распространилась столь явная и всеобщая безнравственность, что этого одного невозможно найти, и таким образом машина правления более и более расстроивается, часто вовсе останавливается, и предоставляет гражданство произволу судьбы. В прекрасно убранной Палате Депутатов, представители нации собираются, кажется, только для того, чтобы пощеголять красноречием и высокопарною декламациею, и притом до бесконечности затруднять ход дел. Так называемая оппозиция должна была наблюдать за действиями правительства, а она налагает на него цепи, уничтожает его власть, и стремится только к тому, что бы на счет государства утолить жадность своих членов к деньгам. Государственная казна истощена; правительство часто принуждено бывает делать займы у торговых домов, и платить по четыре процента в месяц! Только военные и высшие государственные чины получают жалованье, а гражданским чиновникам предоставлено удовлетворять себя противозаконными притеснениями, и таким образом исполнение правосудия, управление финансами, таможни, горные округи, одним словом, все государство предано множеству бессовестных чиновников, которые грабят его по службе, ex professo! — Замечательно, что при этой безнравственности чиновников вообще, при отсутствии всяких правил в высших классах, простой народ отличается добродушием и кротостью нрава. В народных собраниях, на рынках, на публичных гульбищах, на зрелищах боя быков, и т. п., никогда не случается неблагопристойностей, драки или воровства; простолюдин соблюдает величайшую учтивость, кланяется, дает дорогу, и содействие полиции, для сохранения порядка, вовсе излишне в таких случаях. В нетрезвом виде, в винных лавках, нередко случается, что один Мексиканец на другого вынет свой большой нож, который всегда носит с собой; они и исколят друг друга, и мертвое тело выбросят на улицу, как будто не случилось ничего особенного; об убийствах и воровствах в городе и окрестностях рассказывают ежедневно. Убийства в кабаках или пулькуариях должно приписать, действию крепких напитков, затемняющих рассудок, но воровство производится под защитою какого ни будь значительного чиновника. Во время нашего пребывания в Мексике доказано было, что большая шайка воров несколько лет отправляла свое ремесло под покровительством одного Полковника, адъютанта Вице Президента; ты подумаешь, что открытие положило конец его промыслу и службе? Ни мало: Полковник был любовник сестры Сантаны, которая публично продает места; допустить его на виселицу — это было противно нежным ее чувствам; посему судья, в руках коего находились доказательства, наскоро был отравлен собственною женою, а для удовлетворения публики повесили пару просяных мошенников. Но полно об этом: Палата Депутатов завлекла меня слишком далеко. Лучше осмотримся еще несколько.
Музеум, собрание Мексиканских древностей и кабинет Натуральной Истории, заключают в себе предметы чрезвычайно занимательные, не смотря на то, что беспрерывно подвержены самому бессовестному грабежу. Иссеченные из камня гигантские кумиры древних Мексиканцев, с символическими знаками, и небольшие головы и фигуры, весьма искусно сделанные из обсидиана, своими формами и украшениями напомнили мне работы наших Ситхинских Колюшей из глинистого сланца. Даже обыкновенное у Мексиканцев окончание на этль — Попокатепетль, Мекситль — ты конечно часто замечал у Колюшей, например Наушкетль. Мне кажется, стоило бы труда продолжать основательно это сравнение.
Так называемый Ботанический Сад есть запущенное, маловажное заведение, в котором вовсе нет ничего замечательного, кроме неполного собрания кактусов и знаменитого ручного дерева, которое найдено тут при завоевании Мексики, и долгое время было почитаемо единственным в своем роде, ныне же найдены целые леса в Гватемале. Известно, что этому дереву дано название по виду цветов его, уподобляющемуся разверстой руке; листья его похожи на кленовые.
Для обозрения достопримечательностей, избирали мы обыкновенно время после утренней прогулки в Аламеде. В этом обширном, хорошо расположенном, тенистом саду, широкие аллеи, круги, фонтаны; по сторонам аллей прекрасные розовые кусты, которые в то время цвели.; там такая прохлада, такое благоухание, которые нежат тело тем более, что в это сухое время года чрезвычайно редкий горный воздух и беспрестанное солнечное сияние для иностранца тягостны, и он чувствует какое то нерасположение, не имеет аппетита, и страдает головокружением. Большой фонтан составляет центр этого прекрасного сада, окруженного широкою дорогою для экипажей и верховых. За час перед захождением солнца сбирается здесь высшая публика, а ко времени вечерней молитвы, oracion, которая возвещается колокольным звоном, вдруг пустеют аллеи и дорога. На дороге в Аламеду проезжали мы чрез знаменитый водопровод, который снабжаем здоровою водою многие фонтаны в городе и жителей; она проведена с ближних гор, и протекает по 900 крепким и широким сводам, вышиною до 12 футов, без покрыши.
