— Вы вызывали ее? — живо спросил майор.
— Нет, пришла сама. Расстроена. Глаза опухли. Она любит Луковоза и убеждала меня, что фотограф не виноват… У вас ничего нового нет, Иван Иванович?
— Исчез бесследно…
— Да, — задумчиво продолжал Радунов. — В день исчезновения он сдал документы в вечернюю школу. Решился-таки… Я ничего не мог сказать Дунаевой… Ну ладно, Иван Иванович, я не задерживаю вас. Ни пуха вам, ни пера… На всякий случай в парке будет находиться оперативная группа.
Сечин пожал руку полковника и вышел из кабинета. Время перевалило уже за полдень, до свидания со «Скатом» оставалось несколько часов. Иван Иванович пообедал и оделся в костюм, который был обнаружен в резиновом мешке Свистунова. Пиджак и брюки пришлись ему впору.
Ровно в шестнадцать часов Сечин вошел в парк. День был душный, солнце палило немилосердно. На аллеях почти не было гуляющих, только кое-где на скамейках в тени дремали истомленные жарой люди. Несколько малышей возились в песке, делали «мороженое».
Сечин не чувствовал жары, хотя на лице его выступили капли пота. Нервы были напряжены. Близилась развязка запутанного и трудного дела.
Вот и третья от входа скамейка. Скосив глаза, Иван Иванович медленно прошел мимо. На скамейке сидел полный, лысый мужчина. «Не тот», — решил Иван Иванович. Рядом с мужчиной сидела женщина лет тридцати с ярко подкрашенными губами. На ней было легкое сиреневое платье. На руке — клетчатый плащ. На ногах лакированные туфли. Женщина не поднимала головы от толстой книги. «Она! Та самая, что ночевала у мичмана Ляликова, — пронеслось в голове Сечина. — Это и есть «Скат»? При прикосновении бьет электрическим током, — усмехнулся он. — Ну, посмотрим…»
Сечин вразвалку подошел к скамейке, сел рядом с женщиной. Та подняла на него голубые, водянистые глаза, быстро осмотрела его с головы до ног и снова уткнулась в книгу. Ветерок шевелил ее тонкие светлые волосы. «А ведь соседка Ляликова и Долгоносов говорили, что женщина — брюнетка, волосы — как воронье крыло, — вспомнил Сечин. Эта мысль на минуту смутила его. — Но она могла и перекраситься. Остальные приметы совпадают. Надо действовать». Ивану Ивановичу был хорошо виден цветной рисунок на странице книги — бутылка пива, а рядом сосиски с зеленым горошком.
— Моя жена мечтает о такой книге, — сказал Иван Иванович, заглядывая через плечо женщины и ощущая густой аромат дорогих духов. — Не можете ли достать?
Сечину показалось, что на лице женщины промелькнул испуг. Он ожидал, что она ответит паролем, но та вдруг встала и сказала резко:
— Не дадут отдохнуть! Нигде покоя нет! Безобразие… — и пошла, не оборачиваясь, прочь.
— Нехорошо, гражданин. Зачем пристаете, — сердито произнес полный мужчина.
«Что делать? Идти за ней? — лихорадочно соображал Сечин. — Нельзя… Спугну. Но почему она ушла? Может, Свистунов переврал пароль?»
Женщина быстро удалялась, ее сиреневое платье мелькало уже в конце аллеи. «В чем ошибка? Кто виноват — я или Свистунов?» — думал Иван Иванович, глядя ей вслед.
…Женщина вышла из парка на пляж, оттуда — на улицу. На остановке автобуса толпилась небольшая очередь. Возле такси прямо на тротуаре сидел рябой шофер в замасленном комбинезоне и ел грушу. Женщина оглянулась — позади никого не было. Секунду поколебавшись, она быстро подошла к шоферу.
— Такси свободно?
— Садитесь, — неохотно отозвался тот.
Женщина легко вскочила в «Победу», захлопнула дверцу.
— Вам куда?
— Покровский переулок.
— Эх, жизнь! — неведомо почему вздохнул шофер. Он выбросил на тротуар огрызок и тронул машину. «Победа», шурша шинами, понеслась по гладкому, недавно политому водой асфальту. Женщина то и дело оборачивалась, смотрела назад. Дорога была пустынна. Минут двадцать они ехали молча, сворачивая из улицы в улицу.
— Послушайте, — сказала, наконец, женщина. — Вы можете отвезти меня за город?
— Смотря куда?
— В поселок Южный, на станцию. В шесть вечера приезжает моя тетка. Надо успеть встретить.
— Инспектор может задержать… А у меня детей трое… Полсотни набросите?
— Хорошо, полсотни. Только, чтобы успеть к поезду.
— Будьте спокойны! — повеселел шофер.
В Покровском переулке женщина попросила остановить машину возле двухэтажного дома со старой, обвалившейся во многих местах штукатуркой.
— Подождите, я сейчас. Возьму чемоданчик.
— Идите, — отозвался шофер, доставая из кармана новую грушу.
Едва женщина скрылась в подъезде, шофер нажал кнопку, вделанную ниже счетчика. Лицо его оставалось равнодушным. Он поднес к лицу грушу, будто рассматривая ее, сказал негромко:
— Докладывает лейтенант Новиков. Объект вышел в переулке Покровского, дом пять… Берет вещи. Едем в Южный на станцию, к московскому поезду.
В машине послышался легкий треск, потом раздался голос Радунова:
— Везите. Остановитесь возле памятника. Поняли меня?
— Есть, возле памятника.
Шофер снова нажал кнопку и, отвалившись на сиденье, принялся грызть грушу.
Когда женщина вышла из дома, шофер с трудом узнал ее. На ней был белый пыльник и белые босоножки. На голове — широкая соломенная шляпа. Она стерла краску с губ, напудрилась и выглядела гораздо старше.
Перехватив взгляд шофера, женщина сказала усмехнувшись:
— Тетя не любит, когда я крашусь.
Улыбаясь, она забралась в машину, подожгла на колени небольшой желтый чемоданчик.
— Теперь все зависит от вас. Успеем к поезду — я в долгу не останусь.
— Не сомневайтесь!
«Победа» с места взяла большую скорость. Миновали несколько улиц, выехали на широкую дорогу за городом. Машина шла быстро. Навстречу летели телеграфные столбы, дорожные знаки. Справа и слева тянулись сады и поля, изредка среди зеленой стены деревьев мелькали белые домики.
Женщина то и дело поглядывала на часы. Было начало шестого.
— Сколько стоит поезд? — спросила она.
— Десять минут.
— Торопитесь!
— Гоню!
На въезде в поселок шофер свернул с дороги в переулок. Машина запрыгала на ухабах. Все ближе и ближе раздавались гудки паровозов.
Женщина открыла сумочку, попудрила нос, вытащила деньги и стиснула их в кулаке.
Впереди показался высокий серый обелиск.
— Высажу у памятника, — сказал шофер. — Тут рядом…
— Хорошо!
Машина, резко затормозив, остановилась. Женщина сунула шоферу смятые бумажки.
— Сто. Хватит?
— Вполне, — улыбнулся тот.
Женщина вышла из машины и пошла по тротуару к вокзалу. Шофер развернлл «Победу» и поехал обратно
