— Дурдом, — пробурчал Колесников, все еще сожалея о деньгах. — Ну и на кой мы сюда прикатили?.. Время-то сколько уже? Как будем в свою гостиницу добираться?!
— Подожди, может договоримся здесь переночевать.
В холле гостиницы под высокими потолками бил фонтан, журчавшая вода каскадами низвергалась в отделанный белым мрамором бассейн, с расставленными скамейками вокруг. На скамье, забросив ногу на ногу, сидел мужчина, закрывшись газетой.
Мраморный пол сиял чистотой, возле стойки администратора росло в кадке пышное, раскидистое деревцо, на чьих ветках бутонами распустились крупные розовые цветы. Максим подал в окошечко паспорта. Администратор, симпатичная загорелая женщина со стянутыми на затылке в пучок волосами, не стала их даже смотреть и отодвинула наманикюренными пальчиками назад.
— К сожалению, мест нет.
— Как же так… Мы же заплатим… Назовите любую сумму!.. Нам хватит маленькой комнатки.
— Ничем не могу помочь! — добрых традициях застоя отрезала она, не взирая, что перед ней иностранцы.
— Подождите!.. Неужели совсем ничего?.. Ну, хотите, — он понизил голос и заглянул в под стекло, — мы сверх счета оплатим?
— Не морочьте мне голову. Курортный сезон в самом разгаре, гостиница переполнена туристами, а свободные номера, если и были до сегодняшнего дня для делегаций, то под бронью, и теперь уже заняты. Вашими же соотечественниками. Рада помочь, но нечем.
Максим отвалился от стойки, подошел к приятелю.
— Не срастается. Говорит, мест нет…
— Ну и… — вспыхнул Колесников. — Унижаться перед ней… Пошли отсюда. Надо тачку ловить.
В наступивших сумерках улица точно вымерла.
— Чертова страна! — выйдя посередь пустой дороги, в сердцах выпалил Миша. — Ну где?.. На чем мы отсюда выберемся?! Ни одной машины. Твою мать!..
— Да не кричи ты так… — зашикал, озираясь вокруг, Макс. — Какой-нибудь придурок полицию вызовет.
— Плевать! — продолжал буйствовать Колесников. — Я им в глаза выскажу все, как есть. Чертов образчик соцреализма!..
Дверь отеля отворилась. Сворачивая газету, вниз спускался мужчина из холла.
— У вас проблемы? — негромко, по-английски окликнул он.
— Да! — раздраженно обернулся Колесников. — Классно у вас здесь гостей принимают.
— У вас проблемы с жильем?
— Как раз наоборот. Гостиница есть, а вот как туда выбраться… — Он развел руками.
— Так вам машина нужна? Можем сговориться.
— Сколько? — спросил Макс.
— Недорого, — доверительно продолжал мужчина. — По пятьдесят долларов с носа.
— Сколько?!
— Я не навязываюсь… Если хотите, найдите дешевле. Но уже ночь, а на улицах у нас неспокойно. Всякое случается…
— Мы согласны, — помедлив, ответил Максим.
Мужчина ничего другого и не ожидал.
— Тогда по рукам! Только денежки будьте добры вперед.
* * *
Облокотившись на увитый плетями дикого винограда балкон, Васильев курил, стряхивая в пепельницу, и любовался лунной дорожкой, играющей на водной глади залива. Вдали темным треугольником ее пересекало какое-то судно, луна оттеняла рубку и высокую мачту в носовой части.
Он жадно дышал и не мог надышаться этим воздухом, в котором чудилась и морская соль, и запах выброшенных прибоем на берег водорослей, и аромат цветения, которое не прекращается в этих широтах круглый год.
Зазвенел телефонный звонок. Затушив окурок, Васильев прошел в гостиную и снял трубку.
— Как устроились? — любопытствовал на том конце провода Борисов, занявший одиночный номер по соседству.
— Отменно. Все, как у людей: комната для гостей, рабочий кабинет, душ, телевизор, спальня…
— А у меня кондиционер сломан. Портье полчаса извинялся, насилу выпроводил. Обещали завтра починить. Иначе… судя по сегодняшней жаре, я днем изжарюсь.
— Не изжаритесь, море рядом… Честное говоря, вместо банкета мы с Ирой лучше бы на набережную прогулялись. Видали, каков пейзаж?..
— У меня не очень… Окно в аккурат во двор выходит, на гараж и помойку. Кошки, как у нас в Марьино, орут.
— Могу только посочувствовать…
— Ничего, я привычный. И не в таких условиях бывал. Кстати, времечко поджимает. Спускайтесь, через десять минут жду вас внизу.
Вытирая махровым полотенцем мокрые волосы, из душа, облачившись в халат, вышла Ирина. Лицо ее раскраснелось.
— Дорогая, у нас мало времени. Не забывай о банкете.
— Подай фен, — попросила она, кладя на подлокотник кресла влажное полотенце.
Пока девушка приводила себя в порядок, сушила волосы, переодевалась в вечернее платье с глубоким декольте и наносила кисточкой макияж, Васильев подсел к телевизору.
Вещали всего два канала. Он пощелкал переключателем, тоска. На одном шел концерт, певец, статуей окаменев на сцене, пел что-то торжественное, смахивающее на марши семидесятых. За его спиной хор подпевал стройными голосами. На другом диктор с тревогой рассказывал об урагане, зародившемся Атлантическом океане. Насколько Васильев разбирался в испанском, буря надвигалась на южное побережье Кубы, уже успев натворить немало бед. Камера беспристрастно показывала перевернутые рыбачьи суденышка на Барбадосе, сорванные крыши прибрежных строений, залитые улицы, где жители перебирались по пояс в воде.
Выключив телевизор, он вышел в гостиную. Ирина крутилась у зеркала, подкрашивая губы.
— Я все, готова… — напоследок критически оглядев себя, она взяла его под руку. — Как я выгляжу?
— Сногсшибательно! — восхитился Васильев и обхватил ее за гибкую талию. — А может… ну его, этот банкет, а?.. Пусть Саныч за всех отдувается.
— Здрасьте. Пошли, пошли…
Портье в униформе с галунами и в круглой, расшитой золотыми узорами, шапочке потеснился в лифтовой, вежливо уточнил, на какой этаж необходимо попасть господам и отправил кабину вниз. В холле Васильев полез в карман за мелочью, но парнишка категорически отказался от чаевых.
Под пальмами у фонтана прогуливался Морозов в черном смокинге. Они даже не сразу его узнали.
— Вы прямо… красавец-мужчина, — вогнала его комплиментом в краску Ира. — Смокинг на вас отлично сидит.
— Вот… — смутившись, развел руками Виктор Александрович. — Приходится блюсти этикет.
Дольше всех заставил себя ждать Борисов. Но и когда он вышел наконец из лифта, в пиджаке и в галстуке, с неразлучной курительной трубкой, Васильев с трудом скрыл удивление.
— Ба! — воскликнул он. — Да вас и не узнать.
Борисов оставался внешне невозмутим.
— Теперь все в сборе. Пора бы и в ресторан.
— Немного терпения, Володя. С минуты на минуту явится господин Мартинес. Он уже звонил мне в номер, спрашивал, как устроились. Без хозяина негоже к столу.
Сантьяго де Мартинес появился ровно в половине одиннадцатого. Довольно полный, улыбчивый мужчина лет сорока пяти шустро для своей внушительной комплекции подлетел к своему русскому коллеге.
— Извините, чуть не опоздал! — затараторил он. — Рад, очень рад вас видеть. Дела, дела знаете ли…
Несколько ошеломленный неожиданным натиском, Саныч степенно поздоровался с ним.
— Как добрались? Не сильно устали? Как вам наш город? — так и сыпал вопросами Мартинес, не давая опомниться.
— Да мы толком…
— Ничего, устроим экскурсию. А это ваши друзья?
— Да, знакомьтесь, господин Борисов — знаток стран Латинской Америки. Знает добрый десяток языков, — представлял Морозов.
— Очшень, очшень рад… — коверкал русские слова Сантьяго.
— Господин Васильев — историк, его невеста Ирина Виноградова — журналист, работает в нашем журнале.
— Здравствуйте, — мило улыбнулась Ира, к чьей ручке припал губами упитанный кубинец.
Как и полагалось радушному хозяину, перезнакомившись с гостями, Сантьяго де Мартинес взял инициативу и пригласил отужинать в ресторане.
Из гостиницы они перешли в соседнее здание, над которым синим неоновым огнем горела рекламная вывеска: «Restaurant «West — India»».
В интимном полумраке зала, освещенном старинными фонарями, журчал крохотный фонтанчик, не столько для красоты, сколько для прохлады. На выхваченной из тьмы эстраде музыкант устанавливал барабаны, стоявший у кулис гитарист, настраивая, негромко перебирал струны. К гостям подлетел официант, лакейски раскланялся и пригласил в глубь зала к столу.
Выдвинув плетенный стул, Васильев помог усесться Ирине, сел рядом. Принимающая сторона потрудилась на славу, учла любой вкус, каким бы изысканным он не был. Стол буквально ломился от закусок, среди которых Владимир распознал лишь что-то крабовое и из креветок; на длинном блюде, в зелени салата возлежала рыбина, выглядевшая столь аппетитно, что невольно вызывала слюну. Искусно запеченный фазан, в плодах тропического дерева, внешне напоминающих яблоки, возлег на блюде на краю стола. Стояла пузатая бутыль в оплетке, покрытая благородной пылью винного подвальчика.
