— Эй, ты! Хватит прощаться. Пошли, живо!
Инесса уронила руки. Наверное, именно с таких лиц писал Рафаэль свою Сикстинскую мадонну.
Суорд ободряюще улыбнулся девушке и решительно, не оглядываясь, пошел к выходу.
* * *
Площадь была заполнена народом. Эшафот возвышался на обрыве над гаванью. Взойдя на помост, Артур окинул море прощальным взглядом и заметил на рейде корабль. Суорд вгляделся пристальней. Нет, корабль ему незнаком. Да и что мог успеть Джерри за неделю…
— Осужденный! Твое последнее желание!
Артур улыбнулся, вспомнив чей-то остроумный ответ: «Хочу выучить турецкий язык!».
— Не связывайте мне руки и не завязывайте глаза!
Посовещавшись, «судьи» просьбу удовлетворили.
На шею Суорду накинули петлю. Еще секунда — и…
— Именем Господа остановитесь! — прозвучал чей-то властный голос.
Артур вздрогнул и обернулся. Голос показался ему знакомым, но говоривший… Нет, Суорд не знал его. У самого эшафота стоял высокий католический священник. За ним еще несколько человек в рясах и десяток стражников. У всех на рясах и панцирях был знак: крест, объятый пламенем. Все лица скрывали клобуки и шлемы.
«Инквизиция! — понял Артур. — Влип!».
Вновь зазвучал голос патрона:
— Я, Родриго Канаремо, продолжатель святых дел великого Томазо Торквемады и посол кардинала-архиепископа Новой Испании дона Игнасио де ла Фуэнте. Его Преосвященство приказывает… — инквизитор щелкнул пальцами. Молодой монах развернул длинный свиток, скрепленный тем же гербом, что был на одеждах «Рыцарей Креста», — … пирата и еретика Артура Суорда отправить на дальнейшее дознание и аутодафе в Гавану. С ним вместе отправить коменданта крепости Аугустино Морендо, обвиняемого в сокрытии преступника и еретика Артура Суорда и в отказе выдать его святейшей инквизиции. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Во имя отца, сына и Святого Духа. Аминь!
Четыре дюжих стражника подошли к коменданту и, невзирая на его крики и сопротивление, поволокли к пирсу. Артур глазами нашел капеллана. Фрей Винсенте самодовольно ухмылялся. Наблюдения Суорда были прерваны решительными действиями «Рыцарей Креста», снявших с него петлю и подтолкнувших вслед за комендантом. Артура и его «свиту» сопровождал молодой монах — тот, который держал свиток перед патроном. Когда Суорд оглянулся, пытаясь разглядеть в толпе Инессу, монах подтолкнул его и прошипел:
— Иди-иди! И не оглядывайся… Зоя Космодемьянская!
Артур вздрогнул. Такое мог сказать только один человек. Маскарад?! Но виду подавать нельзя — слишком недалеко ушли они от оторопевшей толпы. И, возможно, какой-нибудь «Прыщ» наблюдает за ними. Суорд опустил глаза и мрачно поплелся за «Рыцарями Креста», ликуя в глубине души. Впрочем, он обратил внимание на то, что «посол» передал фрею Винсенте свиток и запечатанное письмо и громко, чтобы слышали все, сказал:
— Именем Бога и слуг его на земле, это письмо вы распечатаете после нашего выхода из гавани. Ни минутой раньше! Такова воля Его преосвященства!
После чего присоединился к процессии.
* * *
Корабль, стоящий на рейде, совсем недавно сошел со стапелей Кадисских доков. Кают-компания, куда отвели пленников, была обставлена с непогрешимым изяществом и вкусом. Дон Морендо, уже распрощавшийся с жизнью, даже вздохнул с облегчением, справедливо полагая, что в такой обстановке пыток не предвидится. Артур, смертельно уставший в это, мягко говоря, беспокойное утро, в изнеможении опустился в кресло и закрыл глаза. Картахенская тюрьма — не курорт на Гавайях, и приятно впервые за много дней почувствовать себя в безопасности. Молодец, Джереми! Успел!..
Размышления Суорда прервало появление «падре». Патрон инквизиции молча сел спиной к окну. Лицо его все еще затенял клобук и черты казались размытыми. Комендант вжался в стенку. Его физиономия выражала такой ужас, словно он увидел живого черта. Наступила тишина, в которой отчетливо слышался скрип кабестана и лязг якорных цепей.
«Слава Богу, отчаливаем!», — подумал Артур.
— Итак, сеньоры, — голос «патрона» звучал глухо, — вы находитесь в руках святейшей инквизиции. Что вы думаете по этому поводу?
— Это ошибка!!! — возопил дон Морендо. — Это поклеп!!! Я не виноват! Это все он! — комендант патетически простер руку в сторону Артура. — Я хотел поскорее избавиться от преступника. Он опасен. А я тут ни при чем! Сжальтесь, святой отец! Я добрый католик!
Синие глаза «святого отца» насмешливо блеснули.
— Хорошо. Здесь вас пытать не будут. Мы подождем… до Гаваны.
Дон Морендо застонал.
— А пока вас надлежит разлучить, ибо вместе вы представляете опасность. — «Падре» зазвонил в колокольчик. В кают-компанию вошли два довольно внушительных «Рыцаря Креста» и молодой монах.
— Этого… — перст патрона указал на бывшего коменданта, — в трюм. А еретиком займетесь вы, брат Лоренцо.
Брат молча кивнул. «Рыцари Креста» подошли к дону Морендо. Тот с видом побитого пса поплелся к двери. Внезапно откуда-то со стороны береговых батарей прозвучал бесполезный уже выстрел. Дон удивленно поднял голову. «Падре» улыбнулся:
— Они прочитали записку.
— А что было в записке, если не секрет? — спросил Артур.
— «Привет от Блада!», — ответил «падре», откидывая капюшон.
Комендант тихо взвыл.
* * *
— Вообще-то, — продолжал Ксав, развалясь в кресле напротив Суорда, — ты должен быть горд и благодарен, что по твою душу, оккупированную дьяволом, вышла вся эскадра. Мы мгновенно снялись с якоря, как только Джерри сообщил Бладу, что тебя отправляют в круиз на тот свет без обратного билета. Хотя, надо сказать, фиг бы нам удался этот фокус, если бы недели две назад Питеру не стукнуло перебазироваться на Арубу, поближе к Картахене. Сначала мы с трудом представляли процедуру вытаскивания тебя из петли. А потом, в один прекрасный день, встретили эту испанскую посудину с дюжиной сутанников, которые вообразили себя спасителями человечества от флибустьерской чумы. Ну, Блада ты знаешь — он не любит, когда на него тявкают! Братия оказалась в трюме. Питер, как всегда, занялся документацией и обнаружил прелюбопытнейшую бумажку, в которой в трогательной близости фигурировали ты и костер. Дальше вопросов не было. Божьими одуванчиками пополнили запасы органики на одном пустынном островке. Эскадра загорает в бухте милях в четырех отсюда. Остальное — алле-гоп, ловкость рук и никакого мошенничества!
— Д-да, — задумчиво проговорил Артур, — все было бы гораздо проще, если бы у нас были рации, что ли. Елки-палки! Чем они там в Центре думают?!
