Ознакомительная версия.
Том подумал, что надо бы повернуться и убежать. Но он знал, что длинноногий Уильям даже в сапогах для верховой езды догонит его на первых ста ярдах. Делать было нечего. Он встал в стойку и поднял кулаки, как учил его Большой Дэниел.
Уильям рассмеялся ему в лицо.
— Клянусь апостолом Петром и всеми святыми, петушишко решил подраться. — Он бросил хлыст, опустил руки и лениво двинулся вперед. И вдруг ударил правой. Совершенно внезапно, Том едва успел отскочить. Но кулак задел его губы, и те сразу вспухли; во рту Том ощутил соленый вкус крови. Зубы покраснели, как будто он ел малину.
— Ну вот. Мы пролили первую каплю кларета. Первую из многих; уверяю тебя, мы наполним целое ведро, прежде чем закончим это дело.
Уильям сделал ложный выпад правой и, когда Том увернулся, приложился левой. Том отбил этот удар, как учил Большой Дэниел. Уильям улыбнулся.
— Обезьяна выучила несколько штучек.
Но глаза его сузились — такого он не ожидал. Он повторил прием, но Том нырнул под его кулак и обеими руками перехватил руку брата у локтя. Уильям инстинктивно отпрянул, и Том воспользовался инерцией движения, чтобы прыгнуть вперед, а не сопротивляться, и одновременно стал изо всех сил пинать брата.
И опять ему удалось лишить Черного Билли равновесия, а один из его пинков пришелся брату в промежность. Из груди Уильяма вырвался крик, и он согнулся вдвое, прижимая руки к больному месту. Том повернулся и бросился вниз по тропе, к дому.
Хотя смуглое лицо Уильяма было искажено мукой, он, увидев, что брат убегает, распрямился и, забыв обо всем на свете, бросился вдогонку. Боль мешала ему, но все равно он неумолимо настигал Тома.
Услышав за собой топот, Том оглянулся и проиграл ярд. Он слышал хриплое дыхание брата, и ему казалось, что он чувствует его дыхание на своей шее. Спасения нет, ему не уйти. Том упал на землю и свернулся клубком.
Уильям был так близко и бежал так быстро, что не мог остановиться. Единственный способ избежать столкновения — перепрыгнуть через Тома. Уильям так и поступил, но в момент, когда тот был в воздухе, Том перевернулся на спину и дернул Уильяма за лодыжку. Ужас от происходящего многократно увеличил силу мальчишки, и брат ничком рухнул на дорожку, на мгновение обездвиженный. Том вскочил и уже готов был от души врезать, но промедлил: гнев и ненависть заставили его забыть о здравом смысле. Паренек видел поверженного Черного Билли. Впервые в жизни старший брат оказался в его руках.
Том все-таки занес правую ногу. Удар пришелся Уильяму в голову сразу за ухом, но результат был совсем не таким, какого ожидал Том.
Уильям гневно взревел, обеими руками схватил Тома за ногу и рывком отбросил мальчика в заросли папоротника у тропы, а сам поднялся и набросился на Тома прежде, чем тот смог прийти в себя.
Он взгромоздился младшему брату на грудь и наклонился вперед, прижимая его руки к земле за головой.
Том не мог пошевелиться и едва дышал — Уильям всей тяжестью навалился ему на ребра. Он все еще хрипел и тяжело отдувался, но его дыхание постепенно выравнивалось, и на губах заиграла кривая дьявольская улыбка.
— Ты заплатишь за это, щенок. Дорого заплатишь, обещаю, — прошипел он. — Дай только немного отдышаться, и мы покончим с этим.
Пот с его подбородка капал на запрокинутое лицо Тома.
— Я тебя ненавижу! — прохрипел Том. — Все тебя ненавидят. Мои братья, все, кто здесь работает, все, кто тебя знает, — мы все тебя ненавидим!
Уильям неожиданно отпустил одну руку Тома и с размаху хлестнул его по лицу.
— Три последние года я стараюсь научить тебя хорошим манерам, — негромко заговорил он, — но ты безнадежен.
Глаза Тома наполнили слезы боли, но он сумел набрать полный рот слюны и плюнуть в смуглое лицо над собой. Слюна стекала с подбородка Уильяма, но тот не обращал на это внимания.
— Я доберусь до тебя, Черный Билли, — тоскливым шепотом пообещал Том. — Однажды я до тебя доберусь.
— Едва ли. — Уильям ухмыльнулся. — Ты когда-нибудь слышал о праве первородства, мартышка? — Открытой ладонью он снова хлестнул Тома по лицу. Глаза мальчика остекленели, из носа пошла кровь. — Отвечай, брат. — Уильям ударил с другой стороны, так что голова Тома запрокинулась. — Ты понимаешь, что это значит? Отвечай, красавчик.
Удар слева, потом справа… удары стали ритмичными. Справа. Слева. Голова Тома болталась из стороны в сторону. Он терял сознание, а избиение не прекращалось.
— Первородство, — удар, — это право, — удар, — первенца! — Удар.
Но следующий удар пришелся в спину Черному Билли.
Дориан проследовал за ними до конца тропы и видел, что Уильям творит с Томом. Пощечины, которые получал любимый брат, не менее болезненно отзывались и в Дориане. Он в отчаянии озирался в поисках оружия.
На краю тропы лежала груда сломанных сучьев.
Дориан выбрал сук толщиной в свое запястье и неслышно подполз к Уильяму сзади. Мальчик обеими руками поднял сук над головой. Помедлил, чтобы вдохнуть поглубже, поднатужился и опустил сук на голову Уильяма с такой силой, что тот сломался в его руках.
Уильям схватился за голову и свалился с Тома.
Он посмотрел на Дориана и заорал:
— Весь вонючий выводок! — Билли поднялся на ноги, но неуверенно покачнулся. — И самый маленький щенок — туда же.
— Оставь моего брата в покое, — угрожающе произнес Дориан, побледнев от ужаса.
— Беги, Дорри! — ошеломленно прохрипел Том, лежа на земле — у него не было сил встать. — Он убьет тебя! Беги!
Но Дориан не двинулся с места.
— Оставь его! — повторил он.
Уильям сделал шаг к нему.
— А ты знаешь, Дориан, что твоя мать была распутной девкой? — Он улыбнулся и сделал еще шаг вперед, отняв руки от головы. — Выходит, ты сын шлюхи.
Дориан не вполне понимал, что он имеет в виду, но яростно ответил:
— Не смей так говорить о моей маме!
Уильям угрожающе приближался, и Дориан вопреки своей решимости начал отступать.
— Маменькин сынок, — насмехался Уильям. — Да ведь твоя мать мертва, малыш.
Слезы потекли из глаз Дориана.
— Замолчи! Я ненавижу тебя, Уильям Кортни!
— Ты тоже должен научиться прилично вести себя, малыш Дорри. — Уильям вдруг схватил Дориана за горло и легко поднял брыкающегося мальчика в воздух. — Должен, Дорри.
Уильям двумя пальцами давил на кадык Дориана, глядя мальчику в лицо; лицо вздулось и посинело.
Дориан беспомощно бил пятками по стволу дерева, царапал руки Уильяма, оставляя на них кровавые следы, но не издавал ни звука.
— Змеиное гнездо, — сказал Уильям. — Вот кто вы — гадюки и аспиды. Но я очищу от вас землю.
Ознакомительная версия.
