Кинг пошагал циркулем по карте, что-то вычислил и медленно произнес:
— При таком ветре через день будем на месте.
Еще на Тортуге было решено идти к южному побережью Кубы и оттуда начинать свою разбойную карьеру.
Элин присела за стол, с интересом наблюдая за всем, что делал Кинг, и неожиданно спросила:
— А если мы наткнемся на боевой корабль?
Сэлвор усмехнулся.
— Ты хочешь знать, не струшу ли я?
— Я хочу знать, сумеешь ли ты вести бой?
— Рекомендация адмирала Руперта вас устроит?
— Ты знал Руперта?
— Служил матросом на его флагманском корабле.
— Как же ты оказался в Голландии?
— Бежал из Ирландии, за одно дело.
— И долго ты был с ним?
— Порядком.
— Значит, и дрался под его командой?
— Тексела вам будет достаточно?
Элин уважительно посмотрела на Кинга. Сражение у острова Тексел было одной из известных битв этого адмирала и классическим примером ведения морского боя того времени.
— Слева по борту корабль!
Этот крик заставил Кинга вздрогнуть. Засунув пистолеты за пояс и схватив эсток, Сэлвор, вслед за ирландкой выскочил на палубу.
В двух милях от фрегата, подгоняемый попутным ветром спешил корабль. В подзорную трубу можно было разглядеть стройные обводы корпуса, белоснежные башни, гордо трепещущий флаг.
— Флаг зеленый с красным, — отметил Кинг. — Очевидно, кто-то торопится на Тортугу.
— Покутят ребята с фрегата! — воскликнул Майкил.
— Или будут зализывать раны, — произнес Огл.
— Не знаю, что они будут делать потом, — медленно сказал Джон, продолжая разглядывать корабль в трубу, — но то, что сейчас этот красавец стремится пересечь наш курс — это несомненно!
Кинг взял у Джона подзорную трубу и удостоверился в правоте утверждений Скарроу. Встречный корабль шел с таким расчетом, чтобы на расстоянии около полумили оказаться на пути «Вэнгарда». Свои выводы он изложил собравшимся возле него пиратам и те высказались, что такие действия, по меньшей мере, странны, а Элин предложила поднять флаг, чтобы показать, кто идет. Кинг скомандовал и через минуту над фрегатом распустился красный шелк с намалеванными на нем перекрещенными клинками.
Но корабль не менял курс, и это становилось все более и более подозрительным. Обеспокоенный подобным поведением, Сэлвор терялся в догадках, в его душу закрадывалось предчувствие чего-то нехорошего. Подозвав Огла, Кинг сказал, что, возможно, рассеивать подозрения относительно намерений неизвестного капитана придется с помощью орудий, а поэтому пусть канониры приготовятся.
В это время на ют поднялся Дэвид Нэй. Он попросил у Кинга подзорную трубу и не скрывал, что очень встревожен.
Едва он приставил трубу к правому глазу, как тот округлился, а зажмуренный левый широко открылся. Лицо Нэя покрыла мертвенная бледность, он пошатнулся, и чуть не выронил трубу из рук.
От Кинга не укрылось смятение Дэвида.
— Что случилось, Нэй?
Дэвид повернул к Сэлвору лицо, перекошенное страхом.
— «Ла Королла», — прошептал Давид.
— Ну и что? — спросил Кинг.
— Но это же Монт! — вскричал Нэй.
Становилось ясно, что Монт не отказался от желания заполучить Нэя обратно и заткнуть рот Сэлвору. Решив объединить эти цели, а заодно расквитаться с Кингом за вечер в таверне, — Эдмунд отличался злопамятством! — он выведал у Элин планы Кинга и, уйдя пораньше с Тортуги, устроил засаду у побережья Французского Гаити, ожидая «Вэнгард». Заметив фрегат Дьявола раньше, чем могли заметить его, он решил ошеломить Сэлвора и, воспользовавшись попутным ветром, поднял все паруса, устремившись навстречу приближавшемуся противнику.
Но ошеломить Кинга оказалось непростым делом. Хотя ирландец и не рассчитывал встретить своих врагов именно в этом месте, он не стал очень раздумывать над тем, что ему делать, и над палубой зазвенел сильный голос вожака морских разбойников:
— К бою!
Пираты хорошо уяснили, что их капитан не шутит. По палубе загремели каблуки обуви многих ног, раздались громкие команды. Парусники, быстро вскарабкавшись по вантам, бесстрашно становились на перты, ловко и быстро убирали паруса, оставляя их лишь на бизань-мачте и бушприте. Канониры разбегались по бортам, занимая свои места, сильные руки пиратов брались за пушечные тали и из квадратных отверстий высовывались тупые рыла орудий, готовые нести смерть и разрушения. Рэд Фоли открывал зарядные ящики, и едва откидывались крышки, как с десяток рук хватали снаряды и несли их к деревянным треугольникам, создавая запас на первые часы боя. Из крюиткамеры выбрасывались белые холщовые мешочки, наполненные порохом, и корсары складывали их у орудий. Канониры банниками прочищали стволы, забивали картузы пороха, вкатывали тридцатидвухфутовые чугунные шары, снимали свинцовые фартуки с казенной части и, прочистив затравочные отверстия, подсыпали в них мелкий порох.
Раздували фитили. С палубы убирались лишние предметы, она окатывалась водой — мера не лишняя для защиты от пожаров, — над нею растягивалась, для предохранения экипажа от сбитых частей рангоута, мелкая сетка.
Команда готовилась к тяжелой схватке. Справедливости ради, следует отметить, что у сходившихся сторон были свои достоинства, и преимущество не было привилегией какого-либо корабля.
«Вэнгард» и «Ла Королла» были хорошо оснащенными сорокадвухпушечными фрегатами, содержавшимися в относительном порядке. Оба корабля около года бороздили пенные воды и были сравнительно молоды, но благодаря конструкции, скорость «Вэнгарда» на одну десятую узла выше «Ла Короллы» и он был маневренней соперника. Однако последней командовал человек, имевший большой опыт боевых действий на море, выдержавший немало испытаний боем и стихией, чего очень недоставало капитану «Вэнгарда». У Монта была сплоченная, закаленная долгой совместной жизнью и общими интересами команда в двести восемьдесят отчаянных головорезов, имевших хороший опыт сражений. У Кинга имелось лишь сто двадцать семь пиратов, еще не спаявшихся в единое целое. Часть из них лишь недавно вступила на этот кровавый путь и недостаточно хорошо представляла себе, что их ждет предстоящий бой, который должен стать для них серьезной проверкой. Единственным, что было у обоих экипажей в избытке, так это вера в своих вожаков и желание победить.
Позиция француза была отличной. Находясь с наветренной стороны, он шел вместе с попутным ветром, в то время, как ирландец шел против ветра, вынужденный лавировать, и любая попытка выйти на ветер встречала сильный огонь противника. Но такой курс делал из фрегата отвратительную мишень для стрельбы и Кинг, прекрасно понимая это, шел в прежнем направлении.
