— Я попытаюсь свести к минимуму его встречи, пусть не волнуется.
— Вы опоздали. Он уже разговаривает с адмиралом Сандекером.
— С кем?
— С адмиралом Джеймсом Сандекером. Это директор Национального агентства подводных и морских работ.
На лице Фосетта промелькнуло раздражение. Он серьезно относился к своим обязанностям стража президентского времени и не любил вторжений на свою территорию — любое из них становилось угрозой его влиянию.
«Как же этот Сандекер сумел меня обойти?» — удивился Фосетт.
Меган поняла его настроение.
— Президент сам послал за адмиралом, — объяснила она. — Думаю, он ждет, что вы присоединитесь к совещанию.
Отчасти умиротворенный, Фосетт кивнул и вошел в Овальный кабинет. Президент сидел на диване и изучал документы, разложенные на кофейном столике. Невысокий худой человек, рыжеволосый, с рыжей вандейковской бородкой, сидел перед ним.
Президент поднял голову.
— Дэн? Рад, что вы здесь. Вы знакомы с адмиралом Сандекером?
— Да.
Сандекер встал, и они обменялись рукопожатием. Адмирал пожимал руку крепко и быстро. Он молча кивнул Фосетту, признавая его присутствие. Это не было грубостью. Адмирал всегда играл открыто, окружал себя непроницаемой оболочкой и ни перед кем не склонялся. В Вашингтоне многие его ненавидели, ему завидовали, но все его уважали, потому что он никогда не вставал ни на чью сторону и всегда делал то, о чем его просили.
Президент похлопал по подушке рядом с собой, приглашая Фосетта сесть на диван.
— Садитесь, Дэн. Я попросил адмирала просветить меня насчет кризиса, который назревает в водах Аляски.
— Я об этом не слышал.
— Не удивляюсь, — ответил президент. — Я сам получил сообщение всего час назад. — Он помолчал и карандашом указал район, обведенный на карте моря красным кольцом. — Вот здесь, в ста восьмидесяти милях на юго-запад от Анкориджа, в районе залива Кука неизвестный яд убивает все живое в море.
— Похоже на разлитие нефти.
— Гораздо хуже, — сказал Сандекер, откидываясь на спинку дивана. — То, с чем мы здесь имеем дело, убивает все живое, включая человека, меньше чем за минуту после контакта.
— Как это возможно?
— Большинство ядов проникают в организм при переваривании пищи или при дыхании, — объяснил Сандекер. — Вещество, с которым мы имеем дело, убивает, проникая через кожу.
— Необходима высокая концентрация на небольшом участке, чтобы яд действовал так сильно.
— Если можно тысячу квадратных миль моря назвать небольшим участком.
Президент, казалось, удивился.
— Не могу представить себе вещество такого ужасного действия.
Фосетт посмотрел на адмирала.
— Каковы данные?
— Катер береговой охраны обнаружил в заливе Кадьяк рыболовецкое судно; оно дрейфовало с мертвым экипажем. На борт для расследования поднялись два офицера и врач. Они тоже погибли. Пилот, подвозящий припасы группе геофизиков на острове в тридцати милях оттуда, обнаружил, что все мертвы. Он и сам умер, послав сигнал тревоги. Несколько часов спустя японский рыболовный траулер сообщил, что видел, как стая серых китов, больше ста животных, внезапно перевернулась брюхом вверх. После этого траулер исчез.
Не нашли ни следа. Поселения крабов, колонии тюленей — все вымерло. И это только начало. Возможно, есть еще много жертв, о которых мы пока не знаем.
— Если пятно продолжит расширяться, каковы наихудшие последствия?
— Возможная гибель всей морской жизни в Аляскинском заливе. А если яд попадет в Японское течение и пойдет на юг, он может убить всех людей, рыб, птиц и животных на западном побережье вплоть до Мексики. Можно ожидать сотни тысяч человеческих жертв. Рыбаки, купальщики, все, кто гуляет по зараженному берегу, все, кто поест отравленной рыбы, — цепная реакция. Даже думать не хочу, что произойдет, если яд испарится, попадет в атмосферу и выпадет с дождем во внутренних штатах.
Фосетт обнаружил, что не может представить себе такую грандиозную катастрофу.
— Боже, но что это?
— Пока еще рано говорить, — ответил Сандекер. — В компьютерной базе данных Агентства по охране окружающей среды содержится подробная информация с указанием более двух тысяч отличительных свойств для тысячи ста с лишним химических веществ. За несколько секунд компьютеры определяют состав вещества, его торговое название, формулу, главных производителей, способы транспортировки и угрозу для окружающей среды. Аляскинский яд не определяется ни по одной из этих характеристик.
— Но у них должны быть какие-то соображения?
— Нет, сэр. Никаких. Есть одна небольшая возможность, но без отчетов о вскрытии это всего лишь предположение.
— Все равно я хотел бы его услышать, — сказал президент.
Сандекер глубоко вздохнул.
— Три самых ядовитых вещества, известных человеку, это плутоний, диоксин и один из боевых отравляющих газов. Первые два не соответствуют известным данным. С моей точки зрения, главный подозреваемый — третий.
Президент смотрел на Сандекера, и на его лице проступали понимание и ужас.
— Нейротоксический «агент С»? — медленно спросил он.
Сандекер молча кивнул.
— Поэтому-то Агентство по охране окружающей среды его и не определило, — размышлял президент. — Его формула сверхсекретна.
Фосетт повернулся к президенту.
— Боюсь, я не совсем…
— Нейротоксический «агент С» — ужасный газ, созданный лет двадцать назад учеными в Арсенале в Скалистых горах, — объяснил президент. — Я читал отчет о его испытаниях. Убивает через несколько секунд после прикосновения к коже. Казалось, это идеальный ответ на противогазы или защитную одежду противника. Молекулы газа цепляются за все, к чему он прикоснется. Но газ слишком нестабилен — и опасен для своих войск не менее, чем для противной стороны. Армия от него отказалась и похоронила все запасы в пустыне Невада.
— Не вижу связи между Невадой и Аляской, — сказал Фосетт.
— Во время перевозки по железной дороге из арсенала в районе Денвера, — объяснил Сандекер, — пропал контейнер с почти тысячью галлонов «агента С». И до сих пор о нем нет никаких известий.
— Но если действительно пролит этот нейротоксический агент, как его устранить?
Сандекер пожал плечами.
— К несчастью, в настоящее время наша технология очистки недостаточно развита, а характеристики «агента С» таковы, что, стоит ему попасть в воду, и почти невозможно нейтрализовать его действие. Наша единственная надежда — обнаружить и блокировать источник, пока онне выпустил столько яда, что океан превратится в безжизненную выгребную яму.
