— Вы простите, — сказал я, — что если после такого радушного приема я желал бы узнать ваше имя. Это не любопытство, а просто мне бы хотелось знать, кому я обязан моей благодарностью.
— Это правда, капитан, вы прожили у меня три дня и даже не знаете моего имени; это совсем не в английских привычках. Я прошу меня извинить, я, вспомнив старину, даже преподнесу вам свою визитную карточку. Кажется, у меня еще сохранилось несколько.
Он вернулся в дом и через минуту принес мне старую пожелтевшую карточку. Я поблагодарил, спрягал ее в карман и еще раз простился с гостеприимным хозяином.
Отъехав несколько от дома, я не вытерпел, вытащил карточку и прочитал:
«Генри Гардинг».
«Прекрасная фамилия», — подумал я. Мне совершенно не пришло в голову, что молодой «estanciero» пампасов мог иметь какое-нибудь отношение к Гардингам из Бичвуда.
LXI. НАЙДЕННЫЙ НАСЛЕДНИК
Читатель, конечно, удивится моей непонятливости — каким образом я не узнал в Генри Гардинге моего старого знакомого?
Но я должен оговориться, что раньше видел его всего один раз, и то, когда он был мальчиком; мог ли я узнать в человеке с бронзовым лицом и большой бородой, более похожем на итальянца, чем на англичанина, и предпочтительно говорящем на итальянском языке, школьника, совершенно мной забытого. Это, пожалуй, могло быть еще, если бы я раньше узнал его имя.
Прибыв в эстансио моего друга, я нашел его в большой тревоге. Он боялся, не случилось ли со мной какого-нибудь несчастья.
Я объяснил ему причину моего запоздания и с удовольствием распространился о гостеприимстве своих новых знакомых. Вдруг мой друг прервал меня вопросом:
— Вы знавали когда-нибудь некоего, генерала Гардинга из графства Букс? Он умер пять или шесть лет тому назад.
— Я знавал генерала Гардинга из Бичвуда, но виделся с ним чрезвычайно редко. Он умер действительно пять лет тому назад. Тот ли это самый, не знаю.
— Тот самый, конечно… Как странно!.. Я сам хотел отправиться в эстансио, где вы сейчас были… Хотя мистер Гардинг больше знается с итальянцами-аргентинцами, но мне кажется, он вполне достойный человек.
— Точно такое впечатление я вынес после моего пребывания в их доме. Но скажите, что же общего между ним и генералом Гардингом?
— А вот что, — сказал мой друг. — Поджидая вас, я от нечего делать стал читать старые английские газеты. Между прочим, мне попался в руки номер «Times’a». От скуки я стал читать даже объявления, и вдруг мои глаза упали на следующее… вот прочтите сами.
Я взял газету и прочел объявление:
«Генри Гардинг! — Если мистер Генри Гардинг, сын покойного генерала Гардинга из Бичвуд-парка в графстве Букс, потрудится посетить контору «Лаусон и сын», он узнает для себя нечто важное. Мистера Гардинга видели в последний раз в Риме во время революции. Солидное вознаграждение тому, кто укажет его настоящее местопребывание, а в случае смерти его могилу».
— Что вы думаете об этом? — спросил мой друг, когда я кончил чтение.
— Я уже видел это объявление, — отвечал я, — но не знаю результатов его, так как сам давно оставил Англию.
— Не думаете ли вы, что Генри Гардинг, о котором говорит «Times’a», и ваш недавний знакомый — одно и то же лицо?
— Возможно и весьма вероятно. Может быть, он уже получил даже свое наследство, которое не могло быть велико, так как генерал Гардинг все оставил старшему сыну. Вероятно, с этими деньгами Генри и переселился в Америку.
— Нет, могу вас заверить. Он поселился здесь задолго до объявления и с тех пор ни разу не ездил в Англию.
— Для получения тысячи фунтов ему не нужно было самому ездить в Англию. Он мог получить их и по почте.
— Это правда, но у меня есть основательные причины думать, что он этих денег не получал и даже никогда не видел этого объявления. Свое эстансио он арендует у отца своей жены, и его очень огорчает его зависимое положение и неумение хозяйничать. И он бы принял с радостью эту тысячу фунтов, ничтожную сумму для Лондона, но большое состояние для пампасов.
— Что же вы хотите сделать? — спросил я.
— Так как вас приглашали приехать еще раз, то вы поезжайте и захватите этот номер «Times’a». А теперь я постараюсь развлечь вас, хотя мой холостяцкий дом покажется вам очень скучным после того общества, которое вы покинули.
LXII. НОМЕР «TIMES’A»
Против ожидания я не скучал у моего школьного товарища и с удовольствием провел у него восемь дней.
На десятый день мы вместе с моим другом отправились в эстансио Генри Гардинга.
Синьора Лючетта была еще очаровательней, чем прежде, и обе семьи собрались под одной кровлей, чтобы отпраздновать наше посещение.
Наш хозяин оказался действительно сыном генерала Гардинга, тщетно отыскиваемым добровольным изгнанником.
— Знали вы об этом объявлении? — спросил я, указывая на газету.
— Впервые об этом слышу, — отвечал он.
— Но вы знали о смерти вашего отца?
— О да! Я узнал об этом из газет. Бедный отец! Может быть, я поступил неосмотрительно, но теперь уже поздно об этом думать, — грустно добавил он.
— А о женитьбе вашего брата вы слышали?
— Нет, — отвечал он, — разве он женат?
— Давно уже, о его свадьбе столько писали в газетах. Странно, что вы не читали.
— После смерти отца я не открыл ни одной английской газеты. Я избегал даже знакомств с моими соотечественниками.
А вы знаете женщину, которую мистер Гардинг удостоил осчастливить?
— Он женился на некой мисс Бэле Мейноринг, — сказал я с невинным видом, но с тревожным любопытством вглядываясь в его
