– Прошу меня простить, мессир Блан, но дела, знаете ли. Мне надо бы закончить их побыстрее.
– Я весь внимание, дорогой Франсуа. Слушаю.
– Я понимаю, что вы только что из алжирского плена и неволи. Однако что за товар у вас в трюме?
– Сожалею, но никакого товара нет. Мы должны были стать первым призом наших пиратов, но Господу было угодно решить иначе, и нам удалось не только от них избавиться, но и захватить судно. Так что можете спокойно осмотреть трюм, если имеете желание. Но, повторяю, там ничего нет. А люди, которые собираются на берег, – это пленные французы. Их мы тоже привезли с собой, освободив из плена и рабства.
– Похвально, весьма похвально и достойно всяческого уважения, мессир. Однако пойдемте взглянем для очистки совести. Извините великодушно.
Они спустились в трюм, где чиновник с сожалением убедился, что получение мзды откладывается на неопределенное время. Он вздохнул, а Пьер улыбался, понимая его состояние, потом сказал:
– У вас, месье Франсуа, все еще впереди, не расстраивайтесь.
– Да уж… – и они полезли на палубу.
– Что нового в Марселе, месье?
– Странно, мессир, но у нас не происходит ничего особенного. Пока все спокойно. А что вы, если не секрет, намерены предпринять в ближайшее время?
– Прежде всего оформить судно. Потом принять ванну, посетить парикмахера, отоспаться, посетить свою контору, а потом отправляться к жене, естественно. Вот таковы мои ближайшие планы, месье Франсуа.
– Что ж, желаю вам приятного отдыха, встречи с семьей и успехов в делах.
Чиновник погрустнел на мгновение, потом улыбнулся и спустился по трапу в шлюпку, махнув на прощание рукой.
– Ну, ребята! Теперь можете отправляться в город! Прощайте и не забывайте нашу дружбу и общие дела. Счастья вам и удачи! – Пьер махал рукой, пока шлюпка с матросами не затерялась среди множества других лодок и судов, заполнявших гавань.
– Вот и остались мы одни, Арман. Надо бы побеспокоиться об охране судна, пока я буду на берегу. Так что побудь малость на борту, а я быстро управлюсь и пришлю за тобой шлюпку. Не возражаешь?
Арман сделал кислую рожу, но смолчал, понимая, что дела для Пьера превыше всего. Тот понял друга, похлопал его по спине, успокаивая.
– Не огорчайся. Это всего на пару часов, от силы на три. Потерпи, и я обещаю тебе многое.
Уже вечером шлюпка пристала к борту шебеки. Три матроса пригласили Армана в лодку. Тот уселся на весла, а матросы остались на судне. Они уже были наняты Пьером в команду и приступали к исполнению своих обязанностей.
За это время Пьер успел посетить самые нужные места в городе. Прежде всего он помчался в свою контору, к заместителю Роберу Легри. Ему так не терпелось поскорее увидеть кузена Ивонны, что он чуть ли не бросился бежать. Однако ему посчастливилось сесть в наемную коляску, которая в десять минут домчалась до места.
Робер не мог вымолвить ни слова, увидев Пьера. Наконец он открыл было рот, но Пьер подскочил, обнял его тощую фигуру, придержал, ибо тот едва удержался на непослушных ногах.
– Боже мой! Неужели это вы, мессир Пьер? Глазам не верю!
– Хватит причитать, Робер! Это я и никто другой! Я вернулся! Как там моя Ивонна? Рассказывай прежде всего о ней. Я слушаю, и закрой рот, а то муху проглотишь. Что Ивонна, как Эжен, Мари? Ну!
– О, мессир! Это так неожиданно, что у меня и слов не находится от радости. Боже, Боже! Как долго вас не было, мессир Пьер! Ивонна с ума сойдет от радости.
– Я же сказал – хватит, Робер. Говори об Ивонне!
– Да что же говорить, мессир? Ивонна живет как в заточении. Никуда не выезжает и нигде не показывается. Все ждет вас, мессир. Последний раз она сообщила мне через посыльного, что вскоре ожидает вас увидеть. Писала, что вы скоро явитесь, но ей никто не верил. И вот вы здесь, мессир! Я так счастлив!
– А дети? Как они, как Эжен, Мари? Рассказывай!
– Дети, мессир, растут. Эжен уже большой и очень похож на вас. Я его видел в начале лета. А Мари просто прелестна. Вылитая Ивонна! А глаза, кажется, еще синей, чем у матери! Скорей бы вы их увидели, мессир! Но как же вы-то?
– А что я? Все хорошо, Робер. Вот приехал на корабле. Слава Богу, все закончилось, и теперь можно отдохнуть и насладиться домашним уютом и покоем. А как тут наши дела?
– Мессир, должен признаться, что дела идут неважно. Убытка нет, но и доход неважный. Без вас плохо. Я уж и так с ног сбился, но вас заменить никак не мог. За последний год всего сорок тысяч дохода. Едва хватает на содержание поместья и конторы с мастерскими. Скорее бы вы брались за дела, мессир. Мне так неловко, но что я могу поделать?..
– Не огорчайся, Робер. Скоро я сам начну опять заниматься делами, а сейчас мне необходимо привести себя в порядок, а главное – выспаться и отдохнуть. Плавание было слишком утомительным. Так что раздобудь-ка мне лошадь.
Полчаса спустя Пьер уже отмокал в ванной. Двое слуг носились по дому, угождая хозяину. Кухня наполнила весь дом ароматами яств.
Пьер с трудом дождался того момента, когда можно было завалиться на чистые простыни, пахнущие пряными травами, и тут же погрузился в блаженный сон.
Он крепко и спокойно спал до следующего полудня. Никто не решался будить господина, ходили на цыпочках, говорили шепотом.
– Жан! – позвал Пьер слугу, проснувшись от яркого солнца, бившего через щели в шторах. – Поди сюда!
– Вы проснулись, господин? Чего желаете?
– Умываться и есть! Больше пока ничего. И быстрее, каналья ленивая!
Пьер хотел к вечеру попасть в усадьбу, но, конечно же, не рассчитал времени. Он так и не смог выехать в этот день и отложил это на утро. Зато щеголял теперь отменной стрижкой, был чисто выбрит, благоухал душистой водой и сверкал белоснежными манжетами и воротником. Шляпа с широкими полями дополняла его наряд. Платье было самым модным и приятно отдавало чистотой и свежестью.
Он встретился с Арманом. Как и договаривались, тот пришел к нему в дом, но Пьер спал и тому пришлось три часа ждать пробуждения своего друга.
– Дорогой Арман! – встретил Пьер друга за завтраком, который можно было считать и обедом. – Завтра мы отправляемся ко мне в усадьбу. Сегодня, как бы я на это ни надеялся, ничего не выйдет – проспал, как ты можешь заметить.
– Я с нетерпением ожидаю встречи с твоей супругой, Пьер.
– Только не вздумай с ней заигрывать, Арман. Я не очень-то ревнив, но на этот раз могу и сорваться. А со мной шутки плохи. Учти это, – заметил Пьер и довольно рассмеялся.
– Прости, друг, но обещать не могу. Буду стараться, но…
– Тогда точи шпагу или готовь кулаки.
– Тогда, как ты сказал, я лучше сдержу себя, Пьер, – улыбка не сходила с губ Армана.
– А ты молодец, Арман. Принарядился. Хорошо выглядишь. Я доволен.
