— К сожалению, маршал Матье де Клермон погиб, — произнёс сержант Гуго и рассказал в подробностях последние минуты маршала. Когда речь зашла о рубине, Мария сняла с шеи камень и протянула Великому Магистру.
— Спасибо, сестра, — сказал Жан де Вильер, внимательно разглядывая рубин в виде сердца. То, что маршал Матье де Клермон никогда не показывал рубин, могло свидетельствовать о том, что данное украшение имеет личный характер и не является церковной реликвией. «Возможно, маршал был влюблён?» — несмотря на то, что это был грех, Великий Магистр не корил маршала, так как Матье де Клермон уже отвечал за свои грехи не перед ним, Жан де Вильером, а перед Богом.
Чтобы развеять сомнения Великий Магистр с маленькой надеждой приложил рубин к ране на груди, но облегчения не почувствовал, отчего с некоторым разочарованием произнёс:
— Наш славный маршал Матье де Клермон поручил это вам, и я не имею намерения нарушать его завет. Потрудитесь на благо церкви и сохраните эту реликвию, а, когда за ней придут – ваша миссия закончится.
Раймонд де Торн хотел напомнить Великому Магистру о том, что за рубином охотятся, но не посмел нарушать субординацию, а сержант забыл рассказать об этом Жан де Вильеру. Освободившись от хлопот, Жан де Вильер беспомощно махнул рукой, заканчивая аудиенцию, и сержант с почтением приложился к длани Великого Магистра. Немного разочарованные тем, что они всё ещё ответственные за рубин, сержанта Гуго де Монтегю и Раймонд де Торн остановились возле дома Великого Магистра, а Мария де Морель, совсем не расстроенная приёмом, весело спросила:
— Что будем делать?
— Поедем в крепость Колосси, — произнёс сержант Гуго и добавил: — Там безопасно, тихо и кругом одни виноградники.
— Там давят прекрасное вино, — добавил Раймонд де Торн, однако его лицо не выражало радости. Мария задумчиво на него посмотрела и, улыбаясь, сказала сержанту:
— Брат Гуго, веди нас вперёд.
Несмотря на то, что Великий Магистр не придал значения рубину на шее сестры Марии, весть о религиозной реликвии от маршала Матье де Клермона быстро распространилась среди госпитальеров. Так быстро, что об этом узнали рыцари тамплиеры.
Давно известно соперничество между рыцарями Красного и Белого Креста, особенно в мирное время, которое приводило к стычкам между тамплиерами и госпитальерами. В иные времена проливалась и кровь, чтобы оттяпать у удачливого соседа кусок плантации или виноградника.
В Акко тамплиеры и госпитальеры сражались бок о бок, прикрывая друг другу спину, но это не мешало им ссориться, как братьям, по любому поводу. Поражение в Акко вовсе не сломило их дух, а их воинственности мог позавидовать любой полководец. Что и говорить, для этих крепких мужей оружие – славная игрушка. Стоило сержанту пройти пару улочек, направляясь к конюшням, чтобы нанять лошадей, как ему преградили путь три рыцаря-тамплиера, в одном из которых Гуго де Монтегю узнал известного драчуна Луи де Пейна.
— Остановитесь, друзья, — сказал Луи, вытирая одну руку о белое широкое сюрко с красным крестом на груди, а вторую положив на плечо Гуго де Монтегю. Глядя в глаза сержанта, он произнёс: — Вы славно поработали, но дальше сестру охранять будем мы.
Лицо Марии вспыхнуло негодованием, и она резко произнесла: — Ты слегка отяжелел, мой друг, питаясь здесь мясным мезе[21] и запивая его местным вином, в то время как мы сражались на стенах Акко. Враги Христа умеют держать оружие в руках, поэтому ты для меня – плохая защита.
Сержант Гуго де Монтегю, довольный словами Марии, сбросил руку Луи со своего плеча и ухмыльнулся.
— Несмотря на моё уважение к тебе, моя сестра, — побагровел Луи де Пейн, — решать, кому тебя сопровождать, буду я.
— Если вы поднимите против нас оружие, вас отлучат от церкви, — пригрозил сержант, прикрывая собой Марию. Раймонд де Торн, до этого времени молчавший, вышел вперёд и с иронией сказал Луи де Пейну:
— Зачем нам спорить, мой друг, сразимся вдвоем, и кто победит, тот и прав.
С этими словами он вытащил свой меч и опустил его острием вниз.
— Вы всегда были еретиками и за это поплатитесь, — воскликнул тамплиер, замахиваясь мечом.
— Кто бы говорил, — ухмыльнулся Раймонд де Торн, отбивая удар Луи де Пейна.
Бой длился не долго, так как Раймонд де Торн сильным ударом по шлему прочистил мозги тамплиеру, который упал, схватился за голову и мычал.
— Я думаю, что мы разрешили спор, — вознеся глаза к небу, произнёс Раймонд де Торн, придерживая меч, как крест. Отправив его в ножны, госпитальер повернулся к своим друзьям, но не тут-то было!
Два оставшихся тамплиеры набросились на него без слов.
— Сержант, уведи сестру, ей не следует здесь находиться, — произнёс Раймонд де Торн с лёгкой хищной улыбкой и Гуго де Монтегю потянул за собой сопротивляющуюся Марию. Легко, словно играя, госпитальер отбивал удары тамплиеров, а когда посчитал, что прошло достаточно времени, чтобы сержант увёл Марию, то двумя точными ударами уложил оставшихся друзей Луи де Пейна рядом с ним.
Когда, запыхавшись, Раймонд де Торн догнал сержанта и Марию, то сразу сказал:
— Если нам суждено хранить рубин, нам не стоит здесь оставаться – слишком много желающих его заполучить.
— Несколько дней отдыха нам не помешает, — произнёс сержант Гуго де Монтегю, понимая, что Раймонд де Торн прав, а остров Кипр, несмотря на наличие огромного количества госпитальеров, им не защита.
***
Когда они прибыли в крепость Колосси, то оказалось, что для сержанта и Раймонда де Торна проблем прибавилось, так как сестра Мария не собиралась сидеть на месте, сложив руки. Она сразу отправилась в местный госпиталь, где лечилось много раненных не только из ордена госпитальеров, но и рыцарей других орденов. Кроме того изгнанный из Иерусалима орден святого Самсона, не имеющий крова, присоединился к госпитальерам, и их союз стал именоваться орденом рыцарей Кипра. Вдобавок по крепости шастали купцы, ремесленники и крестьяне с виноградных плантаций ордена.
Работа Марии в госпитале не могла не тревожить сержанта, так как в госпитале мог спокойно оказаться Хасан аль-Каин, желающий забрать рубин, или другой убийца, посланный им. Мария, в сотый раз слушая наставления Гуго де Монтегю, сняла с себя кровавое сердечко и положила перед сержантом: — Под твоим надзором ему ничего не грозит.
— Зато смерть грозит тебе, — произнёс, молчавший до этого, Раймонд де Торн, — так как ассасин, который охотится за рубином, об этом совсем не знает.
— Все мы предстанем перед Богом, — философски заметила девушка и отправилась в госпиталь. Раймонд де Торн задумчиво прошёлся по маленькой келье, в которой они проживали с сержантом, и спросил его: — Как ты думаешь, мне найдётся работа в госпитале?
