сначала на армянский квартал, а затем на греко-православные кварталы, пощадив только мусульманский и еврейский районы [1203]. Тысячи отчаявшихся греков бежали в гавань Измира, а затем на корабли, которые увезли их в Грецию, чтобы больше никогда не вернуться.
Мустафа Кемаль разгромил или перехитрил соперников левого и правого толка и исламистов, включая Энвер-пашу, который поочередно базировался в Берлине, Баку и Москве и безуспешно пытался сплотить бывших членов Комитета и Специальной организации, чтобы они присоединились к его собственной мусульманской армии, вторгшейся в Анатолию с востока. Кемаль был политическим лидером и главнокомандующим в политических и военных сражениях между 1919 и 1922 гг., которые впоследствии стали называть успешной войной Турции за независимость [1204]. Не терпя сопротивления, последователи Мустафы Кемаля убивали или линчевали политиков и журналистов, выступавших против них [1205].
Великое национальное собрание теневого правительства в Анкаре повысило Мустафу Кемаля до фельдмаршала, присвоив ему мессианский титул «спаситель» и старый османский титул – гази.
Повернувшись спиной к османскому мусульманскому национализму, Мустафа Кемаль принял их. В то же время он начал продвигать идеологию светского турецкого национализма. 1 ноября 1922 г. Великое национальное собрание Турции отделило халифат от султаната, назначило халифом двоюродного брата Мехмеда VI Абдулмеджида II, старшего наследника Османской империи мужского пола, и упразднило султанат. Последний османский кабинет министров подал в отставку. Только правительство Анкары теперь представляло империю. Опасаясь за свою жизнь, чуть более двух недель спустя последний султан Мех-мед VI в сопровождении главнокомандующего союзными войсками, оккупировавшими Османскую империю, британского генерала Чарльза Харингтона покинул дворец Йылдыз. Мехмед VI поднялся на борт британского военного корабля «Малайя» и отплыл на Мальту. При поддержке Великобритании он попытался добиться признания в качестве халифа в Мекке. Потерпев неудачу в своих усилиях в первой половине 1923 г., он удалился на Итальянскую Ривьеру [1206].
29 октября 1923 г. в Анкаре была провозглашена Турецкая Республика. На смену Османской империи пришла конституционная республика, отменившая халифат. В 1924 г. последнего халифа Абдулмеджида II и остальных членов династии изгнали из Турции, и им было запрещено возвращаться. Абдулмеджид II укрылся в Швейцарии, а затем во Франции [1207]. Последний султан, Мехмед VI, скончался 16 мая 1926 г. в Сан-Ремо. Полтора месяца спустя он был похоронен в Дамаске. После более чем шестисотлетнего пребывания у власти правление Османской семьи закончилось.
Лозаннский мирный договор 1923 года заменил Севрский мирный договор.
По итогам переговоров между Великобританией, Францией, Италией и Грецией с одной стороны и правительством Мустафы Кемаля в Анкаре с другой, комитеты защиты народных прав были восстановлены в качестве единой политической партии – Народно-республиканской партии. Лозаннский мирный договор признал создание независимой Турецкой Республики. Всем иностранным войскам был отдан приказ уйти. Удалиться пришлось и некоторым религиозным меньшинствам. Основанный на принципе, согласно которому национальные государства должны иметь однородное население, договор предусматривал обязательный, необратимый «обмен населением» между греческими православными христианами в Турции и мусульманами в Греции [1208]. Примерно 200 000 греческим православным и 350 000 мусульманам было запрещено возвращаться [1209]. Около миллиона православных уже бежали из западной Анатолии в Грецию после того, как греческие войска были разгромлены в 1922 г. Греко-православные жители Стамбула и двух островов в Дарданеллах были освобождены от переселения, как и мусульмане в западной Фракии. Наряду с войной, геноцидом, голодом, эпидемиями и вынужденной миграцией, эта санкционированная международным сообществом этническая чистка способствовала сокращению христианского населения Анатолии с каждого пятого жителя (двадцать процентов) в 1913 г. до каждого сорокового (два процента) в 1923 г [1210].
Лозаннский мирный догвор не давал автономии ни армянам, ни курдам. Обоим была обещана автономия в Севрском договоре 1920 г., но в новом соглашении ни Армения, ни Курдистан даже не упоминались. Турецкая Республика игнорировала их, а турецкие топонимы заменили собой курдские, армянские и греческие. Забыв о десятилетии османского мусульманского национализма, когда ислам использовался для укрепления лояльности к лидерам и особенно для объединения турок и курдов в общем деле ведения войны против предполагаемых врагов, новая республика стала единой только для турок.
Мустафа Кемаль создал новую нацию на пепелище Османской империи. Для этого он решил отбросить прошлое, уничтожить все без исключения связи с тем, что было раньше. По словам турецкого ученого, Турецкая Республика «изначально основана на забвении» [1211].
Уже в 1922 г. Мустафа Кемаль, которому Великое Национальное собрание Турции в 1934 г. присвоит имя Ататюрк, «отец турок», и который будет руководить Турецкой Республикой с момента ее основания до своей смерти в 1938 г., заявил: «Новая Турция не имеет абсолютно никакого отношения к старой Турции. Османское государство стало частью истории. Теперь рождается новая Турция» [1212].
Заключение
Османское прошлое сохраняется
Во многих отношениях в первые десятилетия существования республики националисты, которые следовали за Ататюрком как в мировоззрении, так и в стратегии, довели итоги столетий существования Османской империи до одной крайности: им удалось превратить население Турции в еврофилов, склоняющихся к Западу. Мустафа Кемаль Ататюрк и его революционные кадры основали ориентированную на запад светскую националистическую республику, «Турцию для турок», базирующуюся в Анкаре в Анатолии. Повернувшись спиной к Османской империи и династии, к грекам и армянам, курдам и арабам, они также отвернулись от османского пути, инкорпорируя других через религиозное обращение и многоуровневую терпимость, этноконфессиональный плюрализм и гендерные социальные слои. В 1924 и 1925 гг. Турция ликвидировала религиозный класс и конфисковала их пожертвования, упразднила управление шейх-уль-ислама, закрыла суфийские ложи и мусульманские школы, запретила суфийские ордена и объявила вне закона религиозную одежду. Чтобы полностью отрезать следующее поколение от османского, исламского прошлого, в 1928 и 1929 гг. республика обучала нацию новому языку: современному турецкому, лишенному арабской и персидской лексики и записанному латиницей, а не модифицированным арабским шрифтом. Книги отцов стали неразборчивы для детей республики. Даже призыв к молитве произносили на турецком, а не на арабском языке.
Юридическое равенство между полами и равные права всех граждан независимо от религиозной или этнической принадлежности были также установлены упразднением шариатских судов в 1924 г. и принятием нового гражданского кодекса по образцу швейцарского в 1926 г. Было введено обязательное совместное национальное образование, а в 1934 г. женщинам разрешили голосовать и избираться на государственные должности.
Возобладали новые социальные иерархии. В 1933 г., в десятую годовщину основания республики, Ататюрк заявил, что турецкая нация «велика», обладает «превосходным характером», «умна», просвещенна, представляет собой «возвышенное человеческое сообщество», преданное науке и «цивилизованное» [1213]. Эти прилагательные перечисляли все, чем, по мнению когорты турецких националистов-секуляристов, не была Османская империя. Такие заявления по-разному
