– Вас проводить?
– Я иду домой.
– Позвольте, я найму извозчика? Вы мне покажете свою деревню. Гостеприимство египтян так широко известно, что вы не вправе мне отказать!
Смутившись, девушка все же позволила усадить себя в лакированную коляску. Резвая лошадка бежала быстро, и вскоре экипаж выехал за город. Взгляду Говарда предстал традиционный египетский пейзаж – оросительные каналы чередовались с полями, возделывавшимися здесь тысячелетиями. Всю дорогу девушка не произнесла ни слова. Когда показался поселок, она велела кучеру остановиться и обратилась к Говарду:
– Меня зовут Раифа. Выпьете чаю, мистер Картер, или сразу возвратитесь в город?
– Как вам будет угодно, – вежливо поклонился молодой человек, соскакивая с коляски.
Они прошли между печами, где выпекали круглые хлебы. Крестьянки набирали воду из колодца, поодаль бродили голодные собаки.
Поселок стоял среди пальмовой рощи. В глинобитных домишках не было ни света, ни воды. На крышах из пальмовых листьев сушились коровьи лепешки, которыми здесь топили печи. Картер шел за девушкой по лабиринту узких пыльных улочек. Над крышами домов высился минарет. У стен мечети на корточках сидели мужчины и перебирали четки.
Раифа жила в симпатичном домике, рядом с усадьбой старосты. Где-то блеяли козлята. Входная дверь, на которой висела подкова и «ладонь Фатимы» для защиты от злых духов, была выкрашена синей краской. Подбежали дети – девочки с тряпичными куклами и чумазые мальчуганы. Раифа потрепала их по голове и открыла дверь.
Прямо в передней, на земляном полу, спал осел. Беззубая старуха в драном черном платье месила тесто. Увидев чужака, она испуганно набросила на голову чадру. Раифа велела ей заварить чаю и пригласила Говарда пройти в другую, весьма просторную комнату с мощеным полом. Вдоль стен стояли лавки с разноцветными подушками.
– Располагайтесь, мистер Картер! – улыбнулась Раифа.
– Вы здесь одна?
– Нет, у меня есть брат, Гамаль. Он землевладелец, служит сборщиком налогов.
– Стоило заговорить о нем, как у вас изменился голос, – заметил Говард.
– Я люблю брата, но он грубый человек – бьет злостных должников кнутом! Гамаль – большой приверженец традиций. Если он застанет вас здесь, он будет очень недоволен. Меня в деревне почитают вольнодумкой. К счастью, за меня заступается наш староста, которого я когда-то вылечила. Ах, сколько в мире болезней и несчастий! Долг каждой женщины – ухаживать за ближним.
Старуха принесла чай и медовое печенье. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался коренастый, смуглый до черноты мужчина, с темными кустистыми бровями, некрасиво сросшимися на переносице. В руке он держал хлыст.
– Вон из моего дома! – заорал он. – Вам нельзя быть с сестрой наедине!
– Не мог же я отвергнуть приглашение на чай и оскорбить вашу любезную сестрицу! Моя фамилия Картер, и я тоже рад с вами познакомиться. А теперь позвольте откланяться.
Не обращая более внимания на Гамаля, Картер поставил чашку с мятным чаем на поднос, встал, вышел из комнаты и чуть не наступил на… кобру.
– Не бойтесь! – крикнула Раифа. – Она домашняя и приползла попить молока! – Затем обернулась к брату: – Успокойся, Гамаль! Ты ведь знаешь, что наша кобра ни за что не показалась бы дурному человеку!
Когда Картер уходил из деревни, женщины в чадрах презрительно улюлюкали ему вслед.
* * *
Прошло несколько дней. Картер отправился бродить по Рамяссеуму, заупокойному храму фараона Рамсеса II. Здание сильно обветшало. Перед колонным залом раскинулся огромный двор, где лежала самая большая в Египте статуя фараона. Она весила больше тысячи тонн! Глупцы-фанатики когда-то повалили ее и чуть не разбили. Лицо статуи, освещенное заходящим солнцем, по-прежнему излучало спокойную властность. Рядом с храмом паслись козы.
Картер скользнул в проход между каменными глыбами и зарослями тамариска и сел на землю в тени цветущей акации. После того как он познакомился с Раифой, работа не ладилась. Забыть о девушке он не мог, довериться было некому. Говард находился в отчаянном положении. Он страстно желал вновь увидеться с красавицей, но ее брат мог пожаловаться властям, и тогда Навилю пришлось бы отправить Картера восвояси. Молодой человек не любил скандалов и страстно мечтал о публикации своих рисунков, но все равно решил рискнуть.
Его размышления прервал сторож, человек неопределенного возраста с морщинистым лицом.
– Осторожнее, здесь водятся змеи! – Он уселся на исписанный иероглифами камень, посмотрел на закат и негромко спросил: – Это вы ищете гробницу неизвестного царя?
– Откуда вы знаете? – удивился Картер.
– Ветром принесло.
– Вы слышали когда-нибудь о древностях, связанных с именем Тутанхамона?
– Их нет ни у грабителей, ни у антикваров. И неудивительно, ведь Рамсес Великий разрушил храм и разорил гробницу изменника, чтобы уничтожить всякую память о том проклятом времени!
Говард расстроился. Слова сторожа являлись для него не менее важными, чем мнение авторитетных египтологов.
– Идите своей дорогой, мистер Картер! – посоветовал сторож. – Не будь вы англичанином, я бы дал вам амулет для защиты от врагов, которые готовятся напасть на вас из тени. Но англичане не верят в подобное!
– Господь с тобой, сынок. Ведь эти разбойники могли тебя убить! – сокрушался старый граф.
– Верить в Него время от времени действительно полезно, – согласился Порчи.
– Откуда ты теперь?
– Из Константинополя.
– Кого ты встретил там?
– Хотел познакомиться с Абдуллой Проклятым, но рандеву не состоялось.
– Ах, Порчи, Порчи! – вздохнул граф. – Когда же ты перестанешь скитаться по земле?
– Когда она перестанет вертеться, – улыбнулся виконт. – Я вижу, вы устали, батюшка. Вам стоит отдохнуть!
Порчестер велел дворецкому разжечь огонь в камине, налил отцу немного виски и устроил его поудобнее в любимом кожаном кресле с высокой спинкой.
– С тех пор как твоей матушки не стало, я очень беспокоюсь о тебе, сынок. Чего ты добиваешься?
– Не знаю.
– Что ж, многочисленные странствия не принесли тебе ответа?
– Я немного развеялся, но ничего существенного из путешествий не извлек. Бродить по свету может кто угодно! Это не подвиг, как я думал вначале, а банальность. Скажите, вы получили книги по истории?
– Скучнейшие фолианты из Британского музея? Я положил их на твой стол.
– Вы, батюшка, лучший из отцов! – воскликнул виконт, целуя старика в лоб.
– Может, сыграем в шахматы?
– Обязательно, но после того, как вы поспите.
Когда ливень утих, Порчи вышел прогуляться в парк. Его родовой замок благодаря толстым стенам и массивным прямоугольным башням с бойницами походил на настоящую крепость. Казалось, здесь все еще царило Средневековье. Виконту нравился величественный дом и чудные газоны парка, за которыми ухаживала целая армия садовников. Многочисленные слуги тщательно заботились о том, чтобы в Хайклере все шло своим чередом. Честь служить роду Карнарвонов в прославленном поместье передавалась по наследству.
