Подобно Куссону, Толедо имел репутацию неприступной твердыни, так что ожидать быстрой осады не приходилось. Осажденные держались хорошо. Все они крепко стояли за короля Педро и собирались защищаться, насколько хватит сил.
Жара стояла удушающая. Франсуа, которому дядя привил выносливость, страдал от нее не слишком тяжело. Он знал, что избежать дизентерии можно, воздерживаясь от воды, фруктов и овощей. Он ел хлеб, бобы, если было — мясо, и пил в небольшом количестве вино.
Вино было как раз тем, чего не хватало Бидо ле Бурку. Его пересохшая глотка постоянно взывала о выпивке. Тысячу раз ему казалось, что он умирает от жажды, и Бидо ждал наступления осени, как благословения Божия.
***
Зимой войско Генриха Кастильского по-прежнему стояло лагерем у стен Толедо. Франсуа и Бидо все хуже переносили бездействие и уже всерьез подумывали вернуться во Францию, когда в январе вдруг случилось чудо: вновь объявился дю Геклен!
Да, это был действительно он, прибывший под стены Толедо в сопровождении пятнадцати сотен бретонцев. Он явился, чтобы помочь Генриху Кастильскому окончить войну.
Прежде чем отправить его в Кастилию, Карл V хотел быть уверенным, что Черный Принц сам не вмешается в это дело. И только когда ему доподлинно стало известно, что тот слишком болен, чтобы вернуться в Испанию, он решил перейти к действиям.
Его целью на этот раз было не разделаться с «ротами» (которых, впрочем, после Нахеры практически не существовало), но, восторжествовав над Педро Жестоким, создать союзное королевство и зажать в клещи Наварру.
Прибытие дю Геклена совпало с еще одним событием, которое все восприняли как перст судьбы: жители Севильи возмутились против Педро Жестокого и изгнали его из города. Теперь он двигался к северу, избегая и Толедо, и армии своего соперника, слишком сильной для него.
Дю Геклен убедил Генриха Кастильского использовать военную хитрость: оставить возле Толедо лишь тонкий заслон, чтобы сохранить видимость осады, а самому тем временем идти навстречу противнику.
В начале марта 1369 года Педро Жестокий, пятнадцать сотен мавританских всадников и несколько тысяч сохранивших ему верность воинов находились на Ламанчском плато, разоряя поборами всю область. Думая, что его враг находится у стен Толедо, он не торопился. Целью короля Педро было набрать как можно больше денег, чтобы возобновить победные боевые действия.
Хорошо осведомленный местным населением, которое было к нему расположено, дю Геклен догнал войско Педро Жестокого у Монтьеля и набросился на него. Битвы практически не получилось. Легкую мавританскую конницу немедленно изрубили в куски тяжелые бретонские рыцари. Остальные пустились в бегство, но были истреблены раньше, чем успели проделать одно лье. Самому Педро вместе с немногочисленными верными людьми удалось ускользнуть и запереться в Монтьельском замке, маленькой крепости, возвышавшейся над плато.
Но его положение было не завиднее, чем у человека, сидящего на дереве, окруженном стаей волков. Неприятель заключил замок в непроницаемое кольцо: деваться было некуда.
Педро Жестокий прекрасно это понял и решился все поставить на карту. Как и многие другие, замок Монтьель располагал потайным ходом, который выводил на поверхность неподалеку от стен. Ночью 23 марта король Педро и четверо его людей воспользовались им, обмотав тряпьем копыта своих лошадей.
Но франко-испанское войско держалось начеку. Возможность подобного побега была предусмотрена, и повсюду были разосланы ночные дозоры. Один из них, которым командовал Заика де Виллен, заметил и без особого труда пленил беглеца.
Новость мгновенно распространилась по лагерю, и, когда пленников привели к шатру Генриха, вокруг них сразу собралась толпа. Сводные братья не виделись уже пятнадцать лет. Генрих не узнал среди пленных своего соперника. Он спросил:
— Кто тут называет себя королем Кастилии?
Педро Жестокий зарычал в ответ:
— Я!
Он выхватил кинжал у одного из солдат и бросился на брата. Генрих тоже обнажил свое оружие и ринулся навстречу. Как и все остальные, Франсуа с Бидо, оказавшиеся в первых рядах, следили за схваткой, затаив дыхание. Этот небывалый поединок двух королей за королевство попал сюда, казалось, из какой-то легенды… Когда Генрих споткнулся, сводный брат наверняка бы его убил, если бы не вмешался Генрихов оруженосец. Со словами: «Спешу на помощь своему господину!» он обхватил Педро Жестокого руками. Генрих поднялся и вонзил свой кинжал брату в сердце. Свершилось! 23 марта 1369 года в Кастилии остался только один король.
Чтобы Педро Жестокий не получил христианского погребения, его сунули в мешок, повесили на стене замка Монтьель и оставили там гнить.
По возвращении в Бургос Генрих Кастильский совершил поступок, последствия которого были непредсказуемы: он объявил дю Геклена королем Гранады. Королевство Гранадское, цель крестового похода, погубившего «роты», по-прежнему оставалось мусульманским. Если дю Геклен хочет — оно принадлежит ему. Требуется лишь завоевать его…
Бретонца это очаровало. Отвоевать себе королевство у неверных казалось ему самым прекрасным подвигом, о котором только может мечтать христианский рыцарь. Если он совершит его, то сравняется славой с самим Готфридом Бульонским!
Тут пришло письмо от Карла V. Война с англичанами готова вот-вот возобновиться. Надлежит вернуться во Францию как можно скорее… Дю Геклен долго колебался между зовом долга и зовом славы, но выбрал все-таки славу. Он ответил королю Франции, что выступает в крестовый поход — завоевывать королевство Гранаду.
Его люди узнали об этом решении с воодушевлением. Геклен предоставил им свободу выбора: кто хочет, может отправляться во Францию. Но ни один на то не согласился. Все поклялись следовать за Гекленом и взять Гранаду с ним вместе.
Некоторое время спустя, в начале июня, король Карл отправил новое письмо, еще более настойчивое: парламенты Парижа и Лондона официально объявили о возобновлении войны. Король Гранады опять ответил отрицательно. Он даже послал во Францию гонцов, чтобы вызвать оттуда остатки «рот».
Франсуа был среди тех, кого воодушевляла перспектива крестового похода. Наконец-то он сможет сравняться с Эдом! Уже второму из Вивре предстоит биться против сарацин! Франсуа написал своим домочадцам, чтобы сообщить им эту новость, он просил их дать доказательство своего терпения и молиться за его победу.
«Роты» прождали всю осень, но они так и не явились. Причина была проста: их больше не было. Возобновилась война, и те, кто не погиб при Нахере, вновь стали солдатами либо на той, либо на другой стороне.
