за спиной, к ним присоединились ещё несколько молодых. Едва ли бакалавры были готовы к таким быстрым и решительным действиям.
— В чем дело? — крикнул один из них, повернувшись к тем двоим, которых отрядили за водой. — Чего вы стоите?
— Фолворт сказал, что мы больше не будем носить воду, — ответил один из них, его звали Госсе.
— Что за новости, Фолворт? — возмутился бакалавр.
Сердце Майлза тяжело бухало, однако голос не дрогнул:
— Зарубите себе на носу, — сказал он, — что отныне и впредь вы сами себя обслуживаете.
— Слыхал, Блант? — крикнул бакалавр. — Фолворт устанавливает свои порядки.
Старший бакалавр, конечно, слышал весь разговор и торопливо натягивал одежду.
— Ну что, Фолворт? — сказал он, приближаясь к Майлзу. — В чём дело? Вы больше не носите воду? Давай-ка разберемся.
Вместе с тремя старшими оруженосцами он надвигался на Майлза. И тут заговорил Гаскойн:
— Одумайся, Блант, пока ничего не случилось! Мы не дадим его в обиду, больше такое не пройдёт!
Блант резко остановился и взглянул на юношей, стоящих позади Майлза. Они были бледны, но в глазах читалась решимость. Тут он неожиданно повернул назад и пошёл к дальнему концу казармы, где уже собралась кучка бакалавров. Они обменялись несколькими словами, после чего все тринадцать парней начали тут же вооружаться, кто деревянными башмаками, а кто и ножом, который накануне устрашающе посверкивал в вечернем свете. Запахло неминуемой дракой, и все, кто не собирался в неё ввязываться, бросились врассыпную, забираясь на скамьи и койки и освобождая место побоища. Минута — другая и брызнет первая кровь.
Майлз чувствовал, что уроки рукопашного боя, полученные в Кросби-Холле, не пропали даром, он был уверен в своем превосходстве и хотел, возможно, завязать именно невооруженную схватку. Он решил овладеть инициативой:
— Эй, приятель! — крикнул он Бланту. — Я знаю, что ты мастер бить лежачих. За тобой должок. Давай разрешим эту ссору между собой, как мужчина с мужчиной, без всякого оружия, голыми руками.
И в подтверждение своих слов он бросил на койку башмак, который держал в руке.
— Так тому и быть, — с угрожающей готовностью согласился Блант, бросая точно такое же оружие на пол.
— Не надо, Майлз, — крикнул Гаскойн, — он подлец и предатель, он убьёт тебя. Я видел, как он сунул под куртку нож.
— Врешь! — крикнул Блант. — Клянусь всеми святыми, я буду безоружен, как сейчас! Твой дружок хочет остановить меня, Майлз Фолворт. Он-то знает, что ты боишься меня.
— Ложь! — воскликнул Майлз. — Поклянись, что у тебя нет ножа, и я схвачусь с тобой.
— Я же сказал, ножа у меня нет. Чего тебе ещё нужно?
— Ну что ж, сразимся! — сказал Майлз. Гаскойн схватил его за рукав и начал убеждать в том, что видел, как Блант доставал из тюфяка нож. Но Майлз уже закусил удила и не слушал своего друга.
По мере того, как оба противника медленно приближались друг к другу, в казарме становилось все тише, даже не верилось, что здесь только что стоял недобрый гул.
Оробевшие зрители на скамьях и койках, затаив дыхание, следили за сближением противников. Они были совершенно несхожи. Блант почти на полголовы возвышался над Майлзом, широкий и плотный детина имел все признаки ранней возмужалости.
Только безумная отвага могла толкнуть Майлза на поединок с таким противником.
Какое-то мгновение они приглядывались друг к другу. Потом от многих из наблюдавших не укрылось, как рука Бланта воровато скользнула за пазуху. Майлз тоже заметил это, и мгновенно поняв замысел противника, прыгнул на него прежде, чем рука Бланта нащупала нож. Схватив своего врага, он наткнулся ладонью на железную рукоятку.
— Ах ты предатель! — крикнул он. — Помоги, Гаскойн! У него под курткой нож!
В ответ на его крик друзья Майлза бросились на помощь. Но бакалавры заорали:
— Стойте! Пусть разбираются один на один, иначе мы вас порежем!
Некоторые из них уже спрыгнули со скамеек и принялись размахивать ножами.
Друзья Майлза чуть оробели, но прошли какие-то секунды — и бой завершился с такой быстротой, которой никто не ожидал.
Блант прилагал яростные усилия, чтобы выхватить нож, а Майлз отчаянной хваткой стиснул его поперек туловища. Блант тщетно пытался вывернуться, он был достаточно сильным, чтобы одолеть Майлза, но всё ещё не мог добраться до своего ножа.
— Не выйдет! — прохрипел Майлз. — Ты не заколешь меня!
В этот миг несколько сторонников Майлза вновь устремились ему на помощь, но она не потребовалась, так как бой окончился до того, как они подоспели.
Поняв, что ножа ему не достать, Блант внезапно прекратил эти попытки и обхватил Майлза, пытаясь повалить его на землю. Тут-то он и проиграл бой.
С неуследимой быстротой его ноги оторвались от пола, Блант нелепо взмахнул руками и, перевернувшись через бедро Майлза, со всего размаха шмякнулся на каменные плиты. Больше он не двигался, а Майлз с белым от ярости лицом и сверкающими глазами, озирался как загнанный зверь, окружённый стаей собак.
Тут поднялся невероятный шум. Бакалавры, попрыгав со своих скамеек, прижались к стене, а друзья Майлза выстроились напротив.
— Ты ответишь за это, Фолворт, — сказал один из старших парней. — Похоже, ты убил его.
Майлз повернулся к парню с такой неколебимой воинственностью, что тот, будучи почти на голову выше его, трусливо отпрянул назад. Гаскойн подошёл к своему другу и положил руку ему на плечо.
— Кто ещё тут? — вскрикнул Майлз, резко оборачиваясь и поняв, что это Гаскойн, сказал: — О, Френсис, они чуть не убили меня!
— Пойдём отсюда, Майлз, — сказал Гаскойн, — ты не помнил себя, ты был в угаре, пойдём отсюда. Что, если ты убил его?
Эти слова несколько отрезвили Майлза.
— Мне плевать! — тихо и беззлобно сказал он, позволив Гаскойну и Уилксу увести себя.
Тем временем друзья Бланта перевернули его на спину, потрогали виски, пощупали пульс, перенесли тело на скамью в дальнем конце казармы. Здесь они побрызгали на него водой. А вокруг уже собралась толпа любопытных.
За их спинами Майлз не мог видеть Бланта; о том, в каком он состоянии, можно было
