Очень скоро он перебрался на небольшой островок Святой. К нему и теперь в непогоду непросто добраться – ветры и шторма. Здесь в безмолвии он прожил 10 лет – в сырой и узкой пещере, в которой с трудом может уместиться один человек, – эта обитель Александра сохранилась на острове Святом до сих пор. Там же сохранилась и могила, которую Александр Свирский выкопал для себя. Здесь, в этом скиту, в 1485 году он услышал голос, велевший идти на Свирь.
И вот Александр на Рощинском озере. На месте явления Троицы – песок. Его сегодня касается каждый паломник. А что стало с тем, кого коснулся Сам Бог – коснулся не духа, а самой плоти?!
Его плоть не умерла! Мощи святого Александра Свирского нетленны. Совершенно нетленны! Видны руки и ноги. И они мироточат и благоухают. Из всех известных в мире таких чудес – мощи святого Александра подают их наиболее обильно! Потому что это особый святой. Для всей страны. Единственный, видевший самого Бога!
Символично, что, когда после революции Бога стали из России вытравливать, большевики свою кампанию начали именно с Александро-Свирского монастыря. Осенью 1918 года Олонецкая ЧК направила в монастырь отряд. Монахов разогнали, многих расстреляли, монастырь ограбили, мощи вскрыли. Цель была – показать, «как дурачили попы народ». Но для главного большевика в этой комиссии – Вагнера – в мощах преподобного было что-то шокирующее. Он не решился их выставить на обозрение публике, в своем отчете мощи святого назвал «восковой куклой». «Для разоблачения поповского обмана» мощи тайно, с соблюдением всех мер секретности перевезли в город Лодейное Поле и под строжайшей охраной поместили в больничной часовне. Восемьдесят лет считалось, что мощи уничтожены. Только в 90-х годах XX века начался детектив по их розыску и вскрылось, что тайные христиане сохранили мощи в закрытом музее (между стенкой и шкафом) Военно-медицинской академии Ленинграда.
Есть видеосъемки и тысячи свидетельств обильного мироточения и благоухания святыни, когда над ней служился первый после обретения молебен еще в рентгенологическом кабинете академии (многие врачи после этого стали верующими), когда мощи переносили в храм и служили первые службы. Было это в 1998 году, во многом переломном для России.
Современники понимали особость святого для России. Уже в 1555 году, во время строительства храма Казанской Божией Матери (собора Василия Блаженного) на Красной площади – один предел посвятили Свирскому. Его чудотворная икона есть и в Успенском соборе Кремля.
В день памяти святого Александра в 1552 году русские одержали важную победу над казанским царевичем. Какая-то особая связь у этого сокрытого от мира молитвенника с каждым из нас, со всей огромной Россией, которую Бог-Троица Своим явлением здесь благословил. Не случайно именно в Свирском монастыре в куполе храма – редчайшее (их всего три на всю Россию) изображение Христа: Он поднимает вверх зажатый кулачок, как бы показывая, что держит всех нас в Своей руке! Есть предание, что художники рисовали по-другому. Но трижды наутро видели «самопереписанное» изображение с кулачком.
В этом изображении будто иллюстрируется наше нынешнее самоопределение. Оно сформулировано в этом веке, здесь же, на севере страны, сравнительно недалеко от обители святого Александра.
Концепция «Третьего Рима»
В XVI веке в Спасо-Елеазаровском Великопустынском монастыре под Псковом жил старец Филофей. Дожил почти до 100 лет. Он родился в пору падения Константинополя. Вся его жизнь прошла на фоне бурных перемен и становления новой православной России – преемницы византийского Духа.
Преемство в главном – в хранении веры – символизировало и внешнее событие: брак великого князя Ивана III с племянницей последнего византийского императора Константина XI Софьей Палеолог.
Ученому иноку Филофею, скромному монаху, о котором известно очень немного (лишь в 2009 году была найдена его могила), надлежало сформулировать государственную концепцию России. Первый раз он сделал это в 1523 году, в царствование Василия Иоанновича, отца Ивана Грозного, написав тогда государеву дьяку:
«Да вѣси, христолюбче и боголюбче, яко вся христианская царства приидоша в конецъ и снидошася во едино царство нашего государя, по пророческимъ книгамъ, то есть Ромеиское царство: два убо Рима падоша, а третий стоитъ, а четвертому не быти».
Два Рима пали, а Третий – то есть Москва – стоит, четвертого же не будет.
Старец ссылается на ветхозаветного пророка Даниила – это у него взята идея о «странствующих царствах». Вообще же само понятие «Третий Рим» не было новым тогда. Карл Великий называл Римом свой Аахен, Оттон – свой Магдебург, Тирсо де Молино называл Римом Толедо, болгарский летописец – Тырново. Римом кто-то метафорично называл и весь мир. То есть у этой идеи – западные корни. Но только в России «Третий Рим» обозначал метафизический, а не империалистический концепт! Это очень важно понять!
Московского князя старец Филофей ставил в один ряд с императором Константином Великим:
«Не преступай, царю, заповѣди, еже положиша твои прадѣды – великий Константинъ, и блаженный святый Владимиръ, и великий богоизбранный Ярославъ и прочии блаженнии святии, ихьж корень и до тебе… блюди и внемли, благочестивый царю… Уже твое христианьское царство инѣмъ не останется».
Филофей поддерживал и наставлял молодого царя. Так осознанная еще в прошлом веке миссия России была теперь – на фоне все более растущей мощи нашей страны – еще и сформулирована.
Концепция «Третьего Рима» родится на фоне все большего отпадения от апостольской веры Рима первого, ветхого – Европы. Различия между нами и Западом преодолевать становится все сложнее.
Рождение протестантизма на Западе
31 октября 1517 года в немецком Виттенберге на двери местного храма активный католический проповедник, 34-летний священник Мартин Лютер, вывесил 95 тезисов против католической Церкви. Так рождалась религия, которую позже назовут Реформацией, или протестантизмом, – в честь так называемой «Шпайерской протестации» – документа-возражения против преследования лютеран, поданного в 1529 году шестью князьями и четырнадцатью свободными немецкими городами на рейхстаге в Шпайере.
За две недели до опубликования тезисов Лютера Папа Римский Лев X выпустил буллу об отпущении грехов и продаже индульгенций – католическая Церковь тогда очень нуждалась в средствах на завершение строительства собора Святого Петра в Риме. Этим документом была как бы легитимизована уже устоявшаяся практика отпущения грехов за деньги.
Сейчас трудно понять, откуда в католицизме выросло это «коммерческое покаяние», ведь ранняя Церковь не знала ничего похожего. Возможно, «торговля таинством» вызрела как следствие юридического духа отношений с Богом – он свойственен католицизму и чужд православию, где внешнее исполнение правила и обряда без внутреннего искреннего обращения сердца – пустота, ничто. А возможно, индульгенции возникли как дань новому времени, эпохе Возрождения, воскресившей античные, языческие страсти, которыми заражался в том числе и Ватикан, – его придворным нравам ужасались многие. Почитайте, к примеру, «Декамерон» Боккаччо. Был потрясен этими нравами и сам
