который прислонился плечом к решетке, стоя при этом вполоборота ко мне, и внимательно меня рассматривая. Его вольный перевод слов турка немного выбил меня из колеи, но я быстро взяла себя в руки, понимая, что, находясь здесь, можно сойти с ума гораздо быстрее, чем он думал, а для своего освобождения можно рассказывать доверчивым женщинам и не такие сказки.
— Непризнанный художник, немножко поэт и философ, и обычный переводчик, впрочем, не важно, — он махнул рукой.
— И за что вас, непризнанного художника, заключили здесь? Судя по вашему виду, нельзя сказать, что вы томитесь в этих застенках длительное время, — глядя на его наглый взгляд, во мне боролись противоречивые чувства. Но у меня не было отвращения к нему или каких-то других негативных эмоций, только интерес, перерастающий в непонятную уверенность, что это будет не последняя наша встреча.
— За правду, — довольно серьезно ответил он, буквально прожигая меня на мгновение взглядом.
— И как тебя зовут, борец за правду? — я усмехнулась, не понимая зачем мне вообще нужен этот разговор.
— Джулиано, сеньора Сфорца, — он шутливо поклонился и, отвернувшись от меня, укрылся в тени своей камеры. Я повернулась к наемнику, который терпеливо ждал, когда мне уже надоест тут околачиваться, но тем не менее, внешне никаких эмоций не проявлял.
— Местный баламут. Стал одним из первых зачинщиков смуты возле замка Святого Ангела. Никаких распоряжений не было дано, поэтому мы закинули его сюда, чтобы отодвинуть беспорядки от наших стен. — Увидев направленный на него взгляд, пояснил мне мой сопровождающий.
— Ты против церкви и его служителей? — спросила я в темноту.
— Да мне без разницы, я за того, кто мне платит, — ответил мне местный вольнодумец, больше не выходя на свет. — Но не переживайте за меня, я у вас в гостях долго не задержусь.
— Пойдем отсюда, — я поежилась под дуновением ледяного ветра, который внезапно поднялся в, казалось бы, защищенном от сквозняка месте.
Как только я вышла из застенка темницы, тюрьмы или как бы не называлось это место дышать сразу стало намного свободнее. Кастеляна возле входа не было, поэтому возвращаться мне пришлось одной, все больше плутая по галереям, уже не надеясь без чьей-либо помощи добраться до своей комнаты, чтобы элементарно отдохнуть. Ребенок в животе отплясывал задорный танец, молотя по моему позвоночнику, поэтому мне пришлось остановиться, чтобы перевести дух и отдышаться, в надежде, что плод любви Катерины и Риарио наконец угомонится. Я прислонилась к стене, на которой висела какая-то безобразная картина, и покрутив головой, с досадой саданула по ней кулаком. Почему, когда нужен хоть кто-то, чтобы направить меня на правильный путь, то никого, как назло, в зоне видимости никогда не наблюдается.
На ногах я устоять не смогла, когда часть стены отъехала в сторону, оставив меня без опоры, и грузно завалилась на спину в образовавшийся проем. Быстро поднявшись, я огляделась. Света из небольшой бойницы в стене хватало, чтобы разглядеть все, что хранил в себе тайник Святого Ангела. Комната оказалась небольшой. Вдоль стен шли стеллажи с урнами, в некоторых из них я признала выставочные реликтовые образцы с прахом, возможно, еще с настоящим то ли бывших пап, то ли святых. Никогда не фанатела от археологии и ее некромантских вариациях, поэтому у меня вид этих экспонатов не вызывал благоговейного трепета. В центре этой погребальной комнаты стояло несколько простеньких довольно больших сундуков. Затравленно оглянувшись и не увидев никого рядом, я подняла крышку ближнего из них и замерла в полном офигевании.
Спустя некоторое время, когда я смогла закрыть рот и отойти от нахлынувшего жара, то принялась собирать мысли в одну кучу, стараясь не зацикливаться на содержимом, спрятанным от посторонних глаз сундуков. Они были под завязку забиты золотыми монетами, взяв одну из которых, я пыталась разглядеть при тусклом освещении, что на ней выгравировано. На аверсе был изображен цветок, на реверсе какой-то мужик. Думай, Катя. Вспоминай. Если этот цветок издалека можно отнести к лилии, то на реверсе скорее всего изображен Иоанн-Креститель. Это же флорин. Полный сундучок золотых флоринов.
Не мешкая, я заглянула в каждый из стоявших рядком сундуков в количестве пяти штук, отметив, что содержимое во всех них абсолютно одинаковое.
Захлопнув крышку первого сундука, я досадливо отметила следы от рук, которые довольно четко отпечатались в пыли, которая покрывала все вокруг. Отряхнув руки, я вышла из тайника, и повернулась к открытому в стене проему. Как его закрыть я не представляла, но чисто теоретически, вспоминая свои движения, которые совершала перед чудесным образом открывшемся проходом, я начала лихорадочно ощупывать каждый камень стены, в надежде наткнуться на нужный.
— Вот вы где, сеньора, мы уже начали волноваться, так давно вас никто не видел. — Я вздрогнула и мельком глянула на рыжий вихрь, который несся прямо ко мне. Черт бы побрал эту девчонку, когда она нужна никогда нет рядом, зато сейчас нарисовалась, хрен сотрешь. На мне что, какой-то средневековый маячок припрятан, по которому она всегда отслеживает мое местонахождение. Неожиданно один из камней довольно легко поддался под рукой, и узкий проход тихо закрылся, даже пыль не поднялась. Я повернулась в сторону девушки, которая была уже практически рядом со мной.
— Я что, маленький ребенок, за которым нужно постоянно следить и не упускать из вида, — довольно злобно рявкнула я, но девушке, казалось, было все равно, как с ней разговаривают.
— Меня приставил к вам сеньор, и я не могу ослушаться его приказа, — укоризненно покачала она головой. — Капитан Бордони ищет вас. Они выполнили последнее ваше поручение и сейчас ждут новых указаний.
— Идем, — я глубоко выдохнула, еще раз посмотрев на стену, запоминания расположения рычага, который открывает доступ к папской заначке, потому что на полноценную казну это походило мало, как и на сокровищницу, о которой все знали и довольно тщательно охраняли.
И вот я, похоже, совершенно случайно наткнулась на причину, по которой меня старательно хотят вытурить отсюда. Осталось только узнать, кто еще в курсе небольшого секрета Сикста, и это мне нужно знать не только из чисто праздного любопытства, потому что этот кто-то будет сильнее всех точить на меня зуб, ведь сейчас я просто так отсюда точно не уйду. Ага, так я и отдала то, что по наследству от Сикста должно достаться Риарио, как его любимому
