— Теперь в путь! — сказал он ей, привязывая скальп к своему поясу. — Эти апачи — собаки, которые только и умеют, что выть.
— Поедем! — ответила она, с невольным отвращением и ужасом отворачиваясь от него.
В ту минуту, когда беглецы двинулись в путь, не обращая больше внимания на апачей, отыскивавших брод, чтобы перейти реку, Орлиное Перо увидал вдали облако пыли. Когда оно рассеялось, он ясно различил группу всадников, быстро приближавшихся к ним.
— Все пропало! Нет более надежды, — сказал он.
Теперь покинем на время донью Клару и Орлиное Перо, чтобы возвратиться к Сыну Крови. За несколько минут до восхода солнца Валентин проснулся.
— Вставайте! — сказал он своим товарищам. — Пора отправляться.
Дон Пабло и Шоу встали. Курумиллы уже не было на месте.
— Э! — сказал охотник. — Вождь уже, кажется, проснулся. Спустившись в долину, мы не замедлим встретить его.
И все трое вышли из зала и начали при изменчивом свете угасавшей луны спускаться по крутым ступеням развалин храма, оставив остальных товарищей, которые продолжали спать. Немного времени спустя они были уже в долине. Там их действительно ждал Курумилла.
Вождь держал под уздцы четырех оседланных лошадей. Валентин не мог удержаться от жеста изумления.
— Мы ведь решили идти пешком, — сказал он, — разве вы это забыли, вождь?
— Нет, — ответил тот невозмутимо.
— В таком случае, какого черта вы оседлали лошадей, которые будут нам совершенно бесполезны?
— Нам лучше ехать верхом, — ответил он.
— Но мне кажется, — сказал дон Пабло, — что искать след удобнее пешком, как вы это сами сказали, дон Валентин.
Тот подумал с минуту, потом, обернувшись к молодому человеку, ответил, многозначительно пожав плечами.
— Курумилла человек осторожный. Мы живем вместе почти пятнадцать лет, и я всегда следовал его советам. Только один раз я захотел поступить по-своему и едва не лишился из-за этого своих волос. Воспользуемся же лошадьми, дон Пабло, — очевидно, у вождя свои причины поступать так. Не сомневаюсь, что впоследствии он докажет свою правоту.
— Так сядем на лошадей, — сказал дон Пабло. Охотники вскочили на лошадей и, бросив прощальный взгляд на развалины ацтекского храма, где спали их товарищи, пришпорили лошадей и поскакали.
— В какую сторону мы поедем? — спросил дон Пабло.
— Прежде всего нам надо приблизиться к реке, — ответил Валентин. — Когда мы приедем туда, то посмотрим, что нам делать дальше. Главное, нам надо держаться рядом, а то в темноте мы не сможем соединиться вновь.
В прерии единственная дорога — та, которая проложена бизонами, лосями и дикими зверями. Эти дороги, или, вернее тропинки, представляют собой лабиринт, в котором могут разобраться только индейцы, а охотники, как бы ни были они привычны к жизни в прериях, отваживаются следовать по этим тропинкам лишь с большой осторожностью. Если им кажется, что они узнали какую-нибудь тропинку, они уже не покидают ее ни под каким предлогом, так как знают, что если сойдут с нее вправо или влево, то неминуемо заблудятся и им будет крайне трудно снова попасть на настоящую дорогу.
Валентин был, быть может, единственным белым охотником в прерии, который мог благодаря своему глубокому знанию местности безнаказанно ходить по этому лабиринту. Но так как все тропинки в прерии, как правило, непременно ведут к реке, то замечание его было сделано исключительно с целью умерить горячность дона Пабло и заставить не отходить от него.
После двух часов довольно скорой езды охотники наконец подъехали к Рио-Хиле.
В эту минуту на горизонте среди пурпурных облаков величественно поднималось солнце.
— Остановимся здесь ненадолго, — сказал Валентин, — надо составить план кампании.
— Это, как мне кажется, не отнимет у нас много времени, — ответил дон Пабло.
— Вы так думаете?
— Карамба! Мне кажется, единственное, что мы можем Делать, это идти по следам Красного Кедра.
— Это справедливо. Так давайте искать их.
В это мгновение до слуха охотников донеслись яростные крики.
Охотники стали внимательно смотреть по сторонам и увидели отрад индейцев, большая часть которого ехала вдоль берега реки.
Они были от охотников на расстоянии полумили.
— О-о! — воскликнул Валентин. — Что бы это могло значить?
— Это апачи, — сказал Шоу.
— Я это вижу, — возразил француз. — Что сделалось с этими дьяволами? Можно подумать, что они сошли с ума, честное слово.
— О-о-а! — воскликнул Курумилла, который также смотрел на это зрелище, по обыкновению молча.
— Что такое? — обратился к нему Валентин.
— Взгляните, — сказал он, протягивая руку вперед. — Вот донья Клара.
— Донья Клара?! — воскликнул охотник вне себя от удивления.
— Пусть брат мой посмотрит.
— Вы правы, это действительно донья Клара, — сказал через минуту Валентин. — Но как она попала сюда?
И не заботясь далее об индейцах, которые, конечно, не преминут его преследовать, он поскакал к молодой девушке. Товарищи его последовали за ним, не обращая внимания на то, что Рио-Хила в этом месте была очень широка. Приблизившись к реке, охотники вошли в воду и вплавь направились к противоположному берегу на помощь девушке, сопровождаемые целым дождем стрел, которыми их осыпали индейцы, испускавшие дикие крики ярости при виде новых врагов, точно выросших из земли.
Орлиное Перо и донья Клара продолжали нестись вперед, не слыша призывных криков. Всадники, которых увидел Орлиное Перо, были воинами-апачами, возвращавшимися в селение с охоты. Хотя они и не знали того, что произошло, но увидев своих друзей, беспокойно мечущихся из стороны в сторону по берегу, и двоих людей, скачущих во весь дух, они тотчас же угадали истину, а именно то, что это были пленники, которые бежали от их соплеменников. Вскоре весь берег был усыпан индейскими воинами, и преследование приняло для беглецов угрожающий характер, несмотря на то, что они значительно опередили своих врагов.
Рио-Хила — одна из самых больших и величественных рек Дикого Запада. Она крайне извилиста, на ней множество порогов, водопадов и в особенности островов, образовавшихся от перемены ее русла во время разлива.
Орлиное Перо понял, что их единственная возможность спастись скрывается не в прерии, где они не могли бы найти ни одного места, чтобы скрыться, а на одном из этих островков Рио-Хилы, так как скалы и лес, которым они поросли, могли дать им временное убежище. А потому безумная скачка его имела целью окольным путем возвратиться к реке.
От Валентина и его друзей не ускользнуло ни одно движение беглецов. Несмотря на то, что сами они подвергались яростному преследованию со стороны индейцев, они с тревогой следили за происходившей на их глазах ужасной борьбой.
