Шкоты – снасти бегучего такелажа, которые растягивают нижние углы парусов или вытягивают назад шкотовые углы треугольных парусов.
Шлюп – маленькое судно, больше брига, но меньше корвета.
Шпангоут – криволинейная поперечная балка корпуса судна, подкрепляющая наружную обшивку и обеспечивающая прочность и устойчивость бортов и днища, «ребро» корабля.
Шпигаты – сквозные отверстия в борту или палубе судна для стока воды.
Шпиль – якорная машина с вертикальным валом, служащая для выбирания якорей. Шпили были деревянные и вращались вручную.
Шпринг – трос, заведенный в скобу станового якоря или взятый за якорь-цепь, другим концом проведенный на корму, для удержания судна в заданном положении.
Штаг – снасть стоячего такелажа, поддерживающая в диаметральной плоскости вертикальные рангоутные деревья – мачты, стеньги и пр.
Штормовые паруса – специальные косые нижние паруса, которые ставятся во время шторма.
Штуртросы – тросы либо цепи, идущие от штурвала к рулю и служащие для поворота руля.
Шхуна – парусное судно, имеющее не менее двух мачт и несущее на всех мачтах косые паруса.
Эзельгофт – деревянная или металлическая соединительная обойма с двумя отверстиями. Одним отверстием надевается на топ мачты или стеньги, а во второе выстреливается (пропускается) стеньга или брам-стеньга.
Ют – кормовая часть верхней палубы судна.
Якорь плавучий – спущенный за борт парусиновый конус со стропами или парус, раскрепленный на длинном древке. Служит для уменьшения дрейфа.
Ял – небольшая служебная судовая шлюпка.
Таблица перевода мер
1 морская лига = 3 морские мили = 5,56 км
1 морская миля = 10 кабельтовых = 1,852 км
1 кабельтов = 10 морских саженей = 680 футов
1 морская сажень = 6 футов = 2 ярда = 1,83 м
1 сухопутная британская миля = 1760 ярдов =
= 5280 футов = 1609,3 м
1 ярд = 3 фута = 91,44 см
1 фут = 12 дюймов = 30,48 см
1 дюйм = 2,54 см
1 галлон = 4 кварты = 8 пинт = 4,546 л
1 кварта = 2 пинты = 1,14 л
1 пинта = 0,57 л
1 фунт = 453,59 г
1 узел = 1 миля в час, или 0,514 м/с
1 английский центнер = 50 кг
1 стоун = 14 фунтов = 6,35 кг
Послесловие
Первые три книги о капитане Хорнблауэре – «Все по местам!», «Линейный корабль» и «Под стягом победным» – вышли в 1937–1938 годах. Герой, который задумывался автором как Человек Одинокий, вынужденный единолично принимать трудные решения и нести ответственность за их результат, совершает доблестные, но, как после оказывается, бессмысленные подвиги и находит любовь, которой не суждено сбыться («Все по местам!»), сражается у берегов Испании и терпит героическое поражение, теряя карьеру, репутацию, свободу («Линейный корабль»), затем бежит из французского плена и получает все, о чем когда-либо мечтал, – богатство, славу, почести и любовь, – только чтобы в них разочароваться («Под стягом победным»). Так появился британский супергерой, уступающий славой разве что Джеймсу Бонду и Шерлоку Холмсу.
«Коммодор» написан шестью годами позже другим человеком в другом мире. В годы войны Форестер, как многие другие британские писатели, служил в Министерстве информации. Он переехал в Америку и писал пропагандистские статьи, рассказы, сценарии и книги, которые должны были прибавить американцам симпатий к британцам и в конечном счете побудить Соединенные Штаты вступить в антигитлеровскую коалицию.
В 1940–1943 годах Форестер в качестве журналиста побывал на многих военных кораблях, в том числе в военных походах. На борту американского линкора «Теннесси», флагмана эскадры, атаковавшей японские базы на Алеутских островах, он ощутил первые неприятные симптомы, которые тогда списал на ревматизм. Однако болезнь стремительно прогрессировала, и вскоре он уже не мог пройти больше пятидесяти ярдов или подняться больше чем на один лестничный пролет. Врачи поставили диагноз атеросклероз и нарисовали безрадостную перспективу: гангрена нижних конечностей, ампутация и беспомощность.
«Я не догадывался (и доктора тоже), – писал Форестер в „Спутнике Хорнблауэра“, – что я уникум, о котором позже будут писать медицинские статьи, что болезнь неведомым прежде образом остановится в полушаге от катастрофы. Врачи посоветовали переехать в дом без лестниц, чтобы меня можно было возить в инвалидном кресле, и соблюдать полный покой: ничего не делать, избегать всякого волнения и напряжения (даже умственного) – чтобы ненадолго оттянуть худшее.
Разумеется, я попытался это исполнить и, разумеется, не смог. Сидеть и мрачно ждать смерти – не лучшая врачебная рекомендация. Более того, оставались бомбардирские кечи. Я должен признаться, как ни смешно это звучит, что глубоко лично обязан бомбардирским кечам».
Форестер, всю жизнь предпочитавший сухие факты любому развлекательному чтению, к этому времени знал о бомбардирских кечах уже довольно много. Интересно было придумать какую-нибудь гипотетическую кампанию, в которой они бы сыграли важную роль.
«Бомбардирские кечи использовались при второй британской атаке на Копенгаген в 1807 году; Веллингтон наблюдал за этими событиями, будучи дивизионным генералом. Однако эта битва не оставляла места неожиданностям. А у Веллингтона был зять, хоть герцог и прожил еще пятьдесят лет, так и не узнав, что у него есть сестра».
Итак, Хорнблауэр
