— Жду барыню.
— Врешь.
Баккара произнесла это слово твердо и холодно.
— Врешь! — продолжала она. — Твоя барыня уехала и воротится только ночью.
Фанни хотела отделаться наглостью.
— Я жду барынину приятельницу, — сказала она.
— Что же это за приятельница? Фанни колебалась.
Баккара расстегнула лиф своего платья и вынула оттуда кинжал с резною ручкою.
— Узнаешь его или нет? — сказала она. Фанни приподнялась и хотела бежать, но сильная рука
Баккара удержала ее на месте.
— Ну, отвечай же.
— Маркиза Ван-Гоп.
— А!.. Помни, что если ты солжешь хоть одно слово, то тебя ожидает смерть.
— Черт побери! — подумала горничная. — Не умирать t же мне в самом деле из-за них… я лучше скажу все!..
И она рассказала тогда все, что устраивал сэр Вильямс, чтобы доказать виновность и измену маркизы Ван-Гоп.
Фанни не колебалась и созналась во всем, не упустив ни одной из подробностей плана презренного Андреа.
Наконец, она протянула руку к уборной и. добавила:
— Маркиз, ее муж, — там.
Баккара встала, чтобы отворить дверь в уборную, но она отворилась сама, и на пороге ее появился маркиз Ван-Гоп.
Баккара подошла к нему.
— Милостивый государь, — сказала она, — довольны ли вы подобным оправданием маркизы в ваших глазах или вы хотите еще доказательств?
Маркиз молчал — на его глазах видны были слезы.
— Едемте со мной, — проговорила тогда Баккара, — и вы будете вполне удовлетворены…
В то время как все это происходило у госпожи Маласси, в отеле Дай Натха совершалась ужасная драма.
Когда маркиз отправился от нее к Маласси, то индианка, ужасно страдавшая от действия яда, с трудом дотащилась до кольца, брошенного к ее ногам маркизом, и, подняв его, опустила в стакан с водой.
Хотя она невыразимо страдала, но уверенность в целебную силу синего камня придавала ей силу и твердость.
Прошло около десяти минут, а вода все не окрашивалась синим цветом.
Дай Натха сделалось страшно… Она боялась умереть, прежде чем вода получит целебную силу противоядия.
С отъезда маркиза прошло уже три часа… она страдала невыносимо.
Но вдруг в гостиной раздались шаги…
— Это он, — подумала она.
Но портьера приподнялась, и в комнату вошел человек, которого она прежде никогда не видала. Это был граф Артов.
— Сударыня! — сказал граф. — Вы напрасно ожидаете, что этот камень разойдется… это простая бирюза!
Дай Натха дико вскрикнула.
— Этой бирюзой был заменен настоящий голубой камень без ведома маркиза Ван-Гопа, — добавил он. — Как это совершилось, вы можете узнать вот от этой дамы, — сказал граф, указывая на вошедшую в это время маркизу Ван-Гоп.
Маркиза предложила спасти ее от смерти. Но Дай Натха сперва долго отказывалась и только тогда согласилась, когда в комнату к ней вошли маркиз и Баккара.
— Проси прощенья, — сказал ей маркиз, — и ты будешь спасена.
— Простите! — прошептала побежденная индианка. Маркиз взял стакан и уже хотел поднести его к губам умирающей, но Баккара остановила его.
— Нет, — сказала она, — погодите!.. Если эта женщина хочет жить, то пусть она укажет нам людей, которым она обещала эти пять миллионов.
— Их двое, — прошептала Дай Натха.
— Как их зовут? — настаивала Баккара.
— Одного из них — де Камбольхом.
— О, я убью его, — прошептал маркиз.
— Другого… другого! — повторяла Баккара, надеясь хоть теперь услышать проклятое имя — сэра Вильямса. — Скорей… другого, начальника!
— Он из Нью-Йорка!..
— Имя… имя его?
Дай Натха открыла рот и, вероятно, хотела произнести имя этого недосягаемого демона, но голос ее прервался, и она протянула руку к питью…
— Имя его… имя его? — все еще спрашивала Баккара. Дай Натха сделала последнее усилие, чтобы взять стакан, потом громко вскрикнула и упала мертвою…
Баккара ждала слишком долго, яд действовал быстрее ее, и Дай Натха унесла в могилу разгадку этой страшной загадки — имя этого человека, которому, казалось, покровительствовал сам адский гений — дух зла.
В то время как происходили эти события, два человека сторожили в ночной темноте результаты своих преступных планов. Один из них — сэр Вильямс, главный двигатель всей этой драмы, завернувшись в плащ и тщательно закрыв свое лицо, стоял в восемь часов вечера в маленьком темном и вечно пустынном переулке, куда выходил сад госпожи Маласси.
Незадолго перед этим мимо него прошел Вантюр, который, конечно, не заметил его.
Из этого сэр Вильямс заключил, что маркиз Ван-Гоп находится уже в предназначенном ему месте.
Пробило восемь часов… потом половина девятого…
— Этот выстрел, которого приходится что-то долго ждать, — думал сэр Вильямс, — это правда, что он стоит пять миллионов.
Прошло еще полчаса.
Сэр Вильямс вздрогнул. Ему невольно пришло в голову имя Баккара.
Он подождал еще несколько минут, и так как тишина все еще продолжалась, то он не выдержал и побежал к главному подъезду.
В первый раз после своего превращения проклятый Андреа изменил своим благоразумным привычкам и рискнул быть узнанным. На этот раз он положительно потерял голову… Он поднялся по лестнице и, добравшись через отворенные двери до комнаты Маласси, не нашел в ней никого, кроме обезумевшей от страха Фанни.
Она бросилась перед ним на колени.
— Что случилось? — вскричал он громовым голосом. — Говори или я задушу тебя!..
Но ей незачем было отвечать — взгляд сэра Вильямса упал на кинжал, лежавший на камине, и он понял, что его страшный враг был уже тут.
— Где она?.. Где он?.. Где Шерубен? — спрашивал он.
— Он не был.
— А Баккара?
— Она уехала с маркизом.
— Куда они поехали?
— К Дай Натха.
— Все погибло! — заорал сэр Вильямс. — Все погибло — опять Баккара! — Ив припадке ярости вонзил этот кинжал по самую рукоятку в горло Фанни, которая почти мгновенно умерла.
— По крайней мере, — прошептал он, — хоть ты не изменишь мне.
И убийца бросился из дому, где он пролил кровь.
— Я не хочу, — шептал он, — чтобы Арман ускользнул от меня подобно другим! Я непременно хочу отомстить ему.
И он вскочил в первый попавшийся ему фиакр и приказал везти себя на улицу «Лорд Байрон».
Кроме сэра Вильямса, был еще один человек, который следил с лихорадочным волнением за исполнением своих планов.
Он вышел от Дай Натха, сказав ей, что возвратится через час.
Блестящий шведский виконт отправился в клуб и ровно в десять часов поехал опять в улицу «Лорд Байрон», ничуть не подозревая того, что в этот час Дай Натха умерла, а маркиз, Баккара и граф Артов нарочно устраивали для него безвыходную тюрьму.
