«красные», Красная Армия.
Гражданская война в России, бушевавшая 100 лет назад, проходила в тесной связи с интервенцией. В советское время ее роль считалась не только важной, но и во многом определяющей, а белые армии – практически наемными войсками иностранных держав. Ныне ее роль принято преуменьшать, в основном на основании того, что иностранные войска не принимали активного участия в боевых действиях на протяжении большей части гражданской войны. Однако верен ли такой подход? На самом деле в этом отрицании идет не более чем подмена понятий – ведь вооруженная интервенция подразумевает не только и не столько вмешательство военной силой в дела другого государства. Еще в 80-е советская коллективная монография сформулировала пять основных форм интервенции против советского государства: введение военных сил, организация экономической блокады, обеспечение антибольшевистских формирований, проведение политики террора на оккупированной территории, организация заговоров, мятежей и диверсий [22]. Все это имело место во время гражданской войны и играло большую роль.
Вопрос об интервенции в Россию был поднят сразу после того, как стало понятно, что большевики победили в схватке с Временным правительством и подписали перемирие с Германией. Уже 3 декабря 1917 г. Верховный совет Антанты подписал решение о разделе России на сферы влияния – французская зона включала Бессарабию, Украину и Крым, английская – Кавказ, Курдистан и казачьи территории. Однако фактически проведение интервенции затянулось – сначала в связи с затягиванием Россией подписания мира с Германией, потом – в связи с военным наступлением немцев. Союзные державы долгое время не могли прийти к единому решению, не зная, насколько интервенция необходима. К тому же для нее не было сил – Англия и Франция не имели свободных войск, склонить к интервенции Америку было проблематично, а проведение ее исключительно японцами было нежелательно. Как итог, представители стран-союзников долгое время колебались между интервенцией и поддержкой большевиков. Итогом короткого периода надежды, что большевики втянутся в борьбу с Германией, была высадка весной 1918 г. союзного десанта в Мурманске и формирование из отступивших финских красногвардейцев легиона для противостояния германским и белофинским войскам. Все это было проведено с фактического согласия советского правительства.
Однако такое положение было недолго. После того, как стало понятно, что большевики не собираются втягиваться в борьбу с Германией, настроение союзников резко переменилось, и они стали окончательно склоняться к вооруженному принуждению России своей политике. Поэтому ныне многие исследователи на основе изучения действий интервентов и документов приходят к выводу, что их действия в отношении большевиков мотивировались не идеологическими и классовыми предпочтениями, а военно-стратегической целью – восстановить в России Восточный фронт [23]. Однако на практике два этих мотива не отличались – восстановление Восточного фронта автоматически подразумевало свержение советской власти, а с нею – восстановление старых порядков благодаря победе контрреволюционного движения. Важно и то, что союзные державы и не пытались наладить конструктивный диалог с советским правительством для совместной борьбы с Германией, быстро перейдя к попыткам найти убедительный предлог для интервенции [24].
Уже весной – летом 1918 гг. можно говорить о том, что интервенция, пока еще невооруженная, стала развиваться и подрывать положение большевиков. Агенты Франции и Великобритании начали искать опору в России для их свержения. Известные британские агенты Сидней Рейли и Брюс Локкарт знамениты тем, что связались с нарождающимся белым подпольем и активно снабжали его деньгами, пытались с его помощью совершить в Советской России государственный переворот. «Заговор послов», помощь организации Савинкова – это самые известные итоги этой политики. Меньше известны попытки французов, хотя и они имели место. Франция еще в начале 1918 г. пыталась оказать помощь Центральной Раде Украины и Румынии, в противовес большевикам, однако обе державы предпочли немцев. Французы также в январе 1918 г. сделали денежный взнос Добровольческой армии [25].
Бойцы Первой конной армии С. М. Буденного на митинге. 1920 г.
Фактическое начало гражданской войны в России произошло ввиду вмешательства внешнего фактора – восстания чехословацкого корпуса. До этого немногочисленные очаги военного противостояния лишь разгорались и единственными местами, где противники большевиков могли рассчитывать на поддержку, были казачьи регионы. Для стран Согласия восстание послужило удобным поводом, наконец-то дам им реальную силу для начала интервенции. Уже в начале июня прибывшие в Москву дипломаты заявили, что считают корпус частью войск союзников и потому запретили разоружать их [26]. Антанта сама несла серьезную долю ответственности за мятеж, провоцируя своей политикой недоверие чехословаков к советской власти – вначале «союзники» муссировали слухи о том, что в Сибири для помощи Германии вооружены австро-германские военнопленные, потом по их настоянию ехавшие во Владивосток чехословацкие эшелоны были развернуты на Север – официально для скорейшей отправки во Францию, неофициально – уже тогда планировалось использовать их для интервенции на Севере. В итоге восстание стало решающим доводом в пользу того, чтобы склонить к интервенции Японию, а с ней и Америку. Уже в 20-х числах июня, получив согласие Японии, страны Антанты решают всемерно поддержать восстание чехословаков и при его поддержке сформировать в России белые армии. Вскоре на заседании Высшего военного совета Антанты был принят меморандум, гласивший: «Интервенция в Сибири является настоятельной необходимостью как для охраны чехословаков, так и для использования возможности овладеть Сибирью, возможности, которая, очевидно, уже никогда не повторится» [27]. Вскоре это было подтверждено действием – при поддержке белого подполья интервенты захватили Архангельск и сформировали Северный фронт, в котором был утвержден фактически их оккупационный режим: «Вооруженное вторжение войск Антанты в Архангельск одно временно с антибольшевистским восстанием в городе знаменовало собой начало качественно нового этапа их войны с Советской Россией и все более глубокое и опасное втягивание в гражданскую войну в стране» [28].
Всего за два-три месяца чехословаки при поддержке белого подполья освободили от большевиков практически всю территорию России от Владивостока до Урала. Это совпало с восстанием казачества на Дону, Кубани и Северном Кавказе, что дало массовую базу Добровольческой армии Деникина. Советское руководство, слишком занятое событиями на Востоке, не могло уделить достаточное внимание Южному фронту, где вдобавок играли большую роль уже германские интервенты, снабжавшие донское казачество. Они же по-прежнему контролировали значительную часть бывших территорий Российской Империи с большими ресурсами и всегда представляли угрозу для Москвы. Так гражданская война охватила большую территорию страны, сформировала ее основные фронты, армии, стороны противостояния. И все это фактически началось с восстания чехословацкого корпуса, который стал мощным катализатором вооруженной борьбы.
Хотя позднее белоэмигранты пытались в мемуарах принизить значение восстания, заявляя, что оно побудило к выступлению еще не сорганизовавшиеся подпольные силы, это
