class="p1">Она надавила на трубу, и давление на лоб прекратило оскорбления Вернера со вздохом боли.
Она кашлянула, прочищая горло. - Ферди, не могли бы вы найти что-нибудь подходящее для связывания запястий и лодыжек?
- ‘Да, мэм.
Ферди поспешил прочь и вернулся с отрезками электрического кабеля, обернутыми в грязную черную резину. У Вернера были связаны лодыжки и руки за спиной. Через путы на запястьях и лодыжках Вернера был пропущен более длинный трос, затем он был туго натянут. Диапазон его движений теперь практически отсутствовал.
Шафран отдала трубу Герхарду.
- Не стесняйтесь, - она встала над Вернером, расстегнула его куртку и похлопала по бокам. - ‘Никакого другого оружия, - пробормотала она. - Давай узнаем, кто ты.
Она порылась в карманах куртки и брюк Вернера. В ее добычу входили бумажник, удостоверение личности, карточка сотрудника "Меербах Мотор Уоркс" и ключи, а также небольшая сумма мелочи.
- ‘Ты будешь допрашивать его или я? - спросила она Герхарда.
- ‘Это твоя область знаний,’ - сказал Герхард. - Если мы когда-нибудь будем летать на самолете, я возьму на себя командование.
- Хороший план. Но скажите, вы согласны с тем, что на этой большой шишке написано "СС"?
- Без сомнения.
‘Без вопросов,’ - добавил Ферди.
- ‘Скажите, герр Вернер, - спросила Шафран, - вы все еще работаете на своих прежних работодателей?
Вернер плюнул в нее. Слюны не хватило.
- Я приму это как "да". Кто послал тебя следить за нами?
Вернер молча уставился на нее.
- Полагаю, вы понимаете, как устроен допрос, герр Вернер. Недосып, дезориентация, непредсказуемые промежутки между допросами и тому подобное. Но это займет много времени, а у нас его нет. И я не могу побеспокоиться о том, чтобы выбить из тебя информацию. Больше ничего не остается. Нам придется от тебя избавиться.
Вернер закричал - "Помогите! Помогите! Кто-то...!
Герхард отдернул трубу, готовый заставить Вернера замолчать, но что-то остановило его. Он совершил сотни боевых вылетов против вражеских летчиков, которые пытались убить его, и никогда не имел ни малейшего колебания, сбивая их первыми. Но у него не было возможности ударить беззащитного человека, каким бы отвратительным он ни был.
Шафран может это сделать, подумал он про себя. Она может сделать все, что необходимо.
Теперь он понял, почему ее выбрали для службы в сети тайных шпионов, диверсантов и убийц, и как она выжила.
Шафран заметила, что он колеблется. - ‘Это не имеет значения,’ сказала она, положив руку на плечо Герхарда. - Есть другой способ заткнуть ему рот.
На полу неподалеку от того места, где лежал Вернер, лежал рваный кусок давно выброшенной тряпки, покрытый многолетней грязью и пылью. Шафран наклонилась и подняла его. Ткань была сильно изношена, и ей было легко разорвать ее надвое. Она втиснула один кусок между зубами Вернера, запихивая его внутрь, как фарш в курицу. Затем она запечатала его, скатав другой кусок в импровизированную бандану, обернув ею рот Вернера и туго завязав на затылке.
- ‘Успокойся, - сказала она. - Дыши ровно через нос. Так ты не задохнешься.
Она повернулась к Герхарду и Ферди.
- Я знаю, что мы должны сделать.
- Вы уверены, что я не могу дать вам денег? - спросил Герхард, когда они высадили Ферди на станции Фридрихсхафен Штадт. - Вы пошли на большой риск, чтобы помочь нам.
Однорукий сторож ухмыльнулся.
- Самое веселое, что у меня было за последние годы. Кроме того, – он похлопал по своему маленькому потрепанному чемоданчику, – здесь нет ничего, кроме денег. Годы возврата денег. - Он пожал плечами. - Мне не на что было их тратить, кроме жратвы, выпивки и табака.
- А вы уверены, что ваша сестра не откажется принять вас?
- Мы же семья. Разве у нее есть выбор?
- ‘Тогда до свидания, - сказала Шафран, чмокнув его в щеку. - И удачи вам.
- ‘Помни, - сказал Герхард, - если ты когда-нибудь захочешь вернуться, я позабочусь, чтобы тебя по-прежнему ждала работа на Моторном заводе.
Ферди поднял руку в знак приветствия. - Благодарю вас, сэр ... мэм.
Он повернулся и пошел к штутгартскому поезду.
- Ты не сможешь дать ему работу, если продашь компанию, - сказала Шафран Герхарду, когда они смотрели, как Ферди идет через вестибюль станции.
- ‘Я внесу оговорку в договор купли-продажи, - ответил он. - ‘Я серьезно.
- ‘Я знаю, - она посмотрела на мужа. - Я очень тебя люблю.
- И я тоже люблю тебя, моя дорогая. А теперь давайте найдем фрау Сперлинг.
У входа на станцию тянулась вереница телефонных будок, каждая с местным справочником, и в справочнике был только один К. Сперлинг. Шафран позвонила, рассудив, что Кате Сперлинг будет не так страшно, если она услышит женский голос.
Это сработало. Катя согласилась встретиться с ними в кафе неподалеку от своего дома.
- Но я не могу остаться надолго. Моя старшая может присмотреть за братом и сестрой. Но ей всего двенадцать, так что мне нужно возвращаться.
Когда-то Катя была привлекательной женщиной-из тех, кого лихой летчик выбрал бы себе в жены. Но шесть лет, проведенных матерью-одиночкой, оставили морщины на ее лице, мешки под бледно-голубыми глазами и седину в каштановых волосах.
- ‘Берни часто говорил о вас, сэр, - сказала она. - Помню, как-то раз мы ходили в кино, и там была кинохроника про аса-истребителя, который сбил столько русских самолетов. Она грустно улыбнулась, глядя на Шафран. - Ваш муж был так красив в своем летном снаряжении, мэм. Все девушки падали в обморок, как будто он был кинозвездой. Берни сказал мне - “Я помогал этому человеку научиться летать”.
- ‘Это верно,’ согласился Герхард. - Он хороший человек.
‘Был, - сказала Катя. - Я знаю, что он мертв. Должно быть, так. Он не прожил бы шести лет, не связавшись со мной и детьми. Только не мой Берни.
- ‘Возможно, он не может, - сказала Шафран. - Если он где-то прячется.
- Он бы нашел способ. Он сказал мне, что сделает это. Перед тем как уйти, в тот последний раз, он сказал - “Я
